Часть 21. Разбор полётов и история на истории (1/2)

— Ну, Васька, ты даёшь!.. — едва Лерка вышла из класса, кинулись к девочке одноклассники. — Так Лерку уделать!.. Она же к нам теперь на десять метров не будет приближаться!.. Улёт!..

— Ну надо же было как-то Лерке насолить.

— А если она и правда Светлане расскажет?

— Не страшно. Только доску от мыла надо вытереть. Иначе нас быстро раскусят.

— А с мелом как быть? Он же действительно не писал? — спросил Женька.

— А его в парафин обмакнём. Или тем же мылом намажем, — предложила Василиса.

Отличница Лиза Куропаткина вызвалась стоять на атасе — вдруг кому-то из учителей здесь что-нибудь понадобится. Несколько человек кинулись отмывать доску от мыла. «Экстренное собрание» из самых хитрых и изобретательных людей класса принялись думать над объяснением безобразия на уроке. Пашков хотел к ним присоединиться, но им занялись Тёмыч и Женька, — выяснить, зачем он дал ручку Лерке. Василиса тем временем добыла из недр своего рюкзачка огарок свечи.

Кто-то тут же приволок жестянку и огарок зажгли. Василиса положила на жестянку оба обломка мела, плотно прижала их друг к другу и начала обрабатывать парафином. Пашков, закончив объяснения, тут же присоединился к экспериментаторам и посоветовал размазать неровные капли парафина по поверхности мелка, а сверху присыпать толчёным мелом — так его становится незаметно.

За пять минут восьмой «В» закончил свои дела в классе математики. Быстро выслушав два возможных варианта объяснения произошедшего и случая с ручкой, все разбежались по своим делам. С ручкой всё оказалось просто — её чернила выцветают часа за два и от двойки Тёмыча к моменту прихода Светланы Сергеевны останется чистая клеточка.

После третьего урока добровольцы сбегали к учительской — посмотреть, что там творится.

— Порядок! Там её поят! — закричал подбежавший Пашков.

— Чем? Кого? — тут же посыпались вопросы.

— Лерку! Валокордином! Мы заглядываем! А там так им несёт! — не хуже мельницы размахивал руками Лёнька Спицын.

— Тише, Светлана идёт, — заметила её Моя Длина.

— Ну? — приблизилась к ним стройная молодая учительница. — Что вы мне там с практиканткой устроили? Ни на секунду оставить нельзя.

— Светлана Сергеевна, мы ничего, — уставился на нее с простодушным видом Пашков.

— Ничего? — ответила подозрительным взглядом математичка.

— Случилось что-нибудь? — разыграла беспокойство Катя.

— А вы не знаете? — усмехнулась Светлана Сергеевна.

— Нет, — с пылкостью подтвердил весь восьмой «В».

— А с доской что случилось? — полюбопытствовала учительница. — И почему практикантка попросила меня родителей Белоярски вызвать?

— С доской? — отозвался Пашков. — Все нормально.

— А кого из вас вызывали?

— Меня и вызывали, — отозвалась из толпы Василиса. — Только Валерии Григорьевне чем-то мой ответ не понравился.

— А потом она пыталась объяснить новую тему, но прозвенел звонок, — вставил кто-то.

Учительница покачала головой. Затем, стуча каблучками, удалилась в сторону учительской…

До последнего урока жизнь класса шла спокойно. Последним уроком была история. Её вел их классный руководитель, Андрей Станиславович. Со своим классом у него были замечательные отношения.

— Так. Что у нас сегодня? — оглядел сквозь модные круглые очки в металлической оправе Андрей Станиславович своих подопечных.

— Павел Первый! — картинно распахивая красную лаковую куртку, выкрикнула Моя Длина.

— Правильно, — постарался не встречаться с ней взглядом учитель. Натиск Моей Длины его неизменно смущал.

— Андрей Станиславович! Я обожаю про Павла Первого! — продолжала Моя Длина. — У Вики Венгерской про его маму Екатерину Вторую отличная песня есть. Если хотите, могу вам её новый диск подарить.

— Екатерины Второй? — усмехнулся в пшеничные усы Андрей Станиславович.

— Нет, Вики Венгерской, — на полном серьезе объяснила девочка. Вика Венгерская была её самой любимой певицей. Моя Длина неизменно выучивала наизусть все её шлягеры.

— Вики Венгерской? — запутался окончательно Андрей Станиславович. — А при чем тут Павел Первый?

— Так у нее же песня про маму Павла — царицу Екатерину Вторую, — продолжала Моя Длина. — Хотите послушать?

— Потом как-нибудь, — пробормотал учитель. — Кстати, — перевел он взгляд на Пашкова. — Что вы там вытворили с практиканткой?

— Ничего! — откликнулся он. — Она сама.

— А чего же тогда мне Светка… Светлана Сергеевна говорит… Ладно, сначала урок. После обсудим. А, да, Василиса, — внимательно посмотри он на девочку, — завтра тебя с отцом жду после уроков.

— Хорошо, — вздохнула та.

Андрей Станиславович разложил тетради и книги на столе, но не успел ничего рассказать, потому что в класс ворвалась Елена Викторовна.

— Ребята! Важная новость! Вы не возражаете, Андрей Станиславович?

— Ну, ты же уже вошла, — произнес обречённо тот.

— Вот и отлично! — горя глазами, воскликнула Елена Викторовна. — Я привела наших шефов, то есть, конечно, спонсоров.

— Накрылся урок, — тихо пробормотал Андрей Станиславович. — Теперь ещё лишний час для Павла выкраивай.

— Не волнуйтесь, Андрей Станиславович, мы нагоним, — расслышала слова учителя Моя Длина.

— Там разберемся. — Учитель смотрел в это время, как в класс следом за Еленой Викторовной вошли трое здоровых мужчин, а с ними женщина неопределенного возраста, сильно смахивающая на перевёрнутую вверх швабру.

— Приспичило Ленке сегодня, — перегнувшись через проход к парте Тёмыча, прошептал Женька. — Пропустим же нужное время в кафе.

— Ленка всегда не вовремя, — обобщил Тёма.

— А это что ещё за швабра? — шёпотом поинтересовалась у соседки Василиса.

— Не знаю. Но по-моему, она того, — покрутила пальцем Алёнка Рязанова, сидевшая позади их.

— Андрей Станиславович! Вы уж меня простите! — нервно потирала ладони Елена Викторовна. — Но это очень важно для нормального функционирования нашей школы.

— Ну, если важно, — втянув голову в плечи, покорно ответил классный руководитель восьмого «В».

— Вам, ребята, конечно, уже известно, что над родной нашей школой взяли шефство замечательные люди, то есть спонсоры! — срывающимся от волнения голосом начала Елена Викторовна.

«Замечательные спонсоры» тем временем выстроились у доски и, потупив взоры, внимали активистке Российского демократического фонда.

— Благодаря их стараниям, — звонко восклицала та, — мы будем жить и учиться в нормальных условиях.

Весь восьмой «В» знал, что она имеет в виду. Перекрытия школы были в аварийном состоянии. Директор Михаил Петрович никак не мог изыскать средств на ремонт. И вот через две недели после зимних каникул к нему явились неожиданные благотворители в лице религиозной Общины золотого креста. Они взяли ремонт на себя. Пообещали за летние каникулы привести школу в полный порядок.

— А я не знала, что мы здесь будем жить, — изо всех сил пыталась сдержать смех Василиса.

— Вась, ты ещё не весь запас везучести сегодня потратила? — ткнул её пальцем Олег. — Успокойся.

Класс услышал это заявление и тихо захихикал. Андрей Станиславович быстро отвернулся к окну, чтобы скрыть улыбку. А вот Елена Викторовна бросила на девочку возмущённый взгляд.

— В связи с предстоящим ремонтом у наших дорогих шефов новое интересное предложение, — после паузы продолжила Елена Викторовна. — И я считаю, ваш долг помочь им в этом!

Восьмой «В» насторожился. Судя по Ленкиному энтузиазму, их собирались втянуть в какую-то нудную общественную авантюру.

— Нашему филиалу Российского демократического благотворительного фонда ваш класс давно известен как самый активный! — воскликнула пламенная общественница.

— Ну, сейчас будет, — проворчал Тёма.

Ему вспомнилось, что их восьмой «В» хвалили в последний раз, когда нужно было разгрузить на лютом морозе машину с новой мебелью для кабинета химии.

— Потерпи, потерпи, — совершенно неправильно истолковала Елена Викторовна бормотание Тёмы. — Я понимаю, что всем интересно, — вновь принялась она нервно теребить руки. — Но сперва мне хотелось бы вам представить наших дорогих друзей.

— Лучше б мы их никогда не знали, — процедила сквозь зубы Моя Длина.

Андрей Станиславович как-то странно дёрнулся. Затем с нарочито строгим видом приложил палец к губам. Впрочем, ни Ленка, ни благотворители ничего не расслышали. Звонкий голос представительницы Российского демократического фонда заглушал все посторонние звуки.

Раздав ещё с десяток эпитетов и благодарностей в адрес щедрых спонсоров, Елена Викторовна наконец начала закругляться:

— А теперь представляю вам наших шефов. Брат Парис.

Самый высокий из мужчин лёгким кивком головы подтвердил, что Парис именно он.

— Крутое имя! — выкрикнул с задней парты Пашков.

— Тише, мальчик, тише! — простёрла к нему умоляюще руки Елена Викторовна.

— Да я ничего. Я так, — заулыбался Пашков.

— Имя, к вашему сведению, молодой человек, греческое, — с важностью произнес брат Парис. — Я черпаю из него энергетику древней Эллады.

— Энергетику? — вдруг оживилась Моя Длина. — Расскажите, пожалуйста! Я этим жутко интересуюсь!

— Всему свое время, — строго взглянул на нее брат Парис. — Вижу, что мы пришли к вам вовремя. Например, тебе, девочка, — по-прежнему обращался он к Школьниковой, — нужно воспитывать выдержку.

«Зануда, — подумала Моя Длина. — Если он сразу начал морали читать, то потом вообще плешь проест».