15. Уши — мой ответ (2/2)

— Чувствительные места? — тот опустил руку, случайно касаясь пальцами ладони Пака.

— Достаточно, — тот кивнул, поправив сумку на плече, — давай поговорим об этом дома. У тебя дома.

Юнги слегка улыбнулся сказанному, потому что в этот момент Чимин доверяет мужчине, не боясь идти вместе с ним. В первый раз все было по-другому. Чувствовалось иначе, как будто его заставляли насильно, без личного соглашения, с ощутимой напряжённостью. Но сейчас это так легко, и бабочки просыпаются в животе, начиная щекотать своими махровыми крылышками чувствительные стенки.

Юнги снова касается пальцами запястья Чимина, теперь уже намеренно, желая держать крепко за руку, не боясь это сделать. На улице темно, после дождя мало кто ходит вокруг. Чимин опускает свой взгляд на руку Юнги, который все время бегал глазами по разным стенам домов, наверное, из-за стеснения, и ничего не мог с этим поделать.

Он берет его пальцами за рукав пальто, и они продолжают двигаться дальше. Кажется, Юнги чувствует себя не таким безнадёжным.

***</p>

Дома у Юнги тепло. Даже жарко.

Чимин снова уселся на свое излюбленное место на диване, пока Юнги открывал дверь на балкон, чтобы немного проветрить гостиную. Из-за ворвавшегося прохладного ветра тюль вместе со шторой приподнялись, но мужчину это никак не трогало, поэтому он спокойно прошёлся до Чимина и сел рядом.

Он ждал.

— Думаю, теперь мы можем поговорить. Спокойно поговорить обо всем.

— Да, — кивнул Мин, кидая взгляд на еле видимый рельеф волос, забранных в тугую косу. Он бы не увидел этого, если бы не приглядывался в желании отыскать его длинные милые уши, — ты ведь можешь ответить на мой вопрос?

Чимин слегка покраснел, опустив голову. Он не знал, насколько правильным будет его выбор. На самом деле, ему хотелось уверенно сказать «да» и позволить мужчине испытывать к нему прекрасные чувства. Но многие вещи его пугали.

— Юнги. Это очень спорный вопрос, на самом деле. Не то чтобы у меня был кто-то, с кем тебе придется соперничать или что-то в этом роде, просто… Я не думаю, что будет правильным говорить об этом так сразу.

— Что-то не так?

— Ты тоже мне нравишься, Юнги. Очень. Я позволял делать тебе много вещей, на которые у тебя нет права. Не есть ли это большой знак моей симпатии? Думаю, ты не понимаешь меня, — Чимин выдохнул, подняв голову, — но, знаешь, у эльфов есть вещь, которая относится только к очень близким отношениям. И это уши. Их нельзя трогать просто так, это очень интимное место, на самом деле.

— То есть, — Юнги впал в некоторый ступор, уставившись на эльфа, — то есть, ты просто закрывал глаза на то, что я проявлял к тебе полное неуважение?

— Потому что ты мне тоже нравишься, — Чимин аккуратно кивнул, повернув голову в сторону мужчины, у которого сердце стучало слишком шумно. Чимин чувствовал это.

В голове мужчины будто взорвали несколько петард, которые оглушили его и заставили забыть обо всем на свете. А те бабочки, которые щекотали ему полость живота, будто стали подниматься к горлу, заползать в лёгкие. Он испытал нечто удивительное на себе. Испытывает до сих пор, смотря в яркие глаза альва, что прямо сейчас смущённо улыбался.

«Мне страшно!» — кричала его душа, разрываясь на мелкие кусочки, — «Мне чертовски страшно, потому что я люблю тебя.»