9. (2/2)
Однако после выпуска всё начало как-то незаметно меняться: новая среда, чужие люди — очень разные и не всегда понимающие. Реальный мир оказался не таким либеральным местом, как им казалось в дни беззаботной юности. Нет, первое время они продолжали быть довольно открытыми в этом плане, пока однажды Рину уволили с работы под каким-то совсем смешным предлогом, и Вита молчаливо решила, что это потому, что кто-то в компании узнал о них и намекнул управляющему. Ей самой было, конечно, проще: она сама была себе начальницей, и вряд ли её бизнес пошёл бы ко дну, если бы от них отвернулся один клиент. Однако это не меняло того факта, что мир ясно показал им, что не хочет видеть их отношения. Что если уж они возникли, то должны держаться за закрытыми дверями. Закрытыми ото всех на семь замков. И как бы это ни ранило, Вита больше не могла смотреть на всё происходящее как раньше.
В этом они с Риной были очень разными. Рина была борцом: если бы она считала, что кто-то ущемляет её права, она бы не постеснялась громко этим возмутиться и потребовать справедливости и не успокоилась бы, пока не убедила весь мир смотреть на жизнь её глазами. Вита была не такой. Она предпочитала не встревать в конфликт: когда её обижали, она молчала, и только с близкими могла вести себя совсем как ребёнок, позабыв обо всём или просто делая вид, что тревог не существует.
В такие моменты, как этот, когда они, соприкоснувшись лбами, медленно танцевали в темноте и сутолоке безвестной вечеринки, между ними словно образовывалась какая-то особая ментальная связь и всё тайное всплывало на поверхность.
— О чём ты думаешь? — негромко позвала её Рина серьёзным голосом, словно и ни была всего несколько минут назад центром вечеринки.
— Просто вспоминаю, — честно призналась Вита. — Это всё ужасно грустно.
— Что именно?
— Не знаю. Всё, наверное. И ничего конкретного. Я думала о том, что хотим мы, и о том, что от нас хочет мир, и как это всё несовместимо.
— Неправда. Если постараться, то можно сломить волю мира. Разве ты позволишь ему диктовать себе какие-то условия? Особенно, когда это касается нас? — Рина настойчиво приподняла её подбородок, заглядывая ей в глаза и хмурясь. — Я сделаю тебя самой счастливой, помнишь? Почему ты такая трусишка?
— Я совсем запуталась, — прошептала Вита, опуская глаза. — Мне двадцать пять, и я совсем не понимаю, чего мне ждать от жизни, хотя, наверное, пора бы уже.
— А зачем чего-либо ждать, к чему-то готовиться, трепетать от страха? Зачем? Можно же просто жить, как живётся, и наслаждаться этим. Разве ты… не счастлива сейчас? — в глазах Рины вдруг появилась неуверенность, дискомфорт, и Вита тут же постаралась выкинуть из головы все свои глупые сомнения, потянувшись вперёд и оставляя на её губах короткий поцелуй, чтобы сразу же смущённо отстраниться.
— Разумеется, я счастлива! Я самая счастливая девушка на планете, и не смей сомневаться в этом, слышишь?
Рина ласково улыбнулась на её слова и притянула её ближе в свои объятия.
«Нужно разобраться со своими проблемами самой, а не пытаться переложить ответственность за принятие решений на других, причиняя всем вокруг одну только боль».