Часть 9. Старые знакомые. (1/2)

Всё тот же сон про его детство снился Волку. Он не мог забыть те два дня, когда его жизнь не просто изменилась, а разделилась на ”жизнь до” и ”жизнь после”. Он отчётливо помнил своего товарища, Колю Герасименко и Семёна Шушкевича, с которыми он ходил в один класс, и с которыми он познакомился в 1985-м году. Их семьи были связаны тем, что их матери работали на железнодорожной станции Янов, где все три были кассиршами, а их отцы - работали в разных местах. Отец Вани работал на заводе ”Юпитер”, хотя сам родился ещё в далёком 1960-м году, в Харькове. Отец Коли - сотрудник электростанции, работал на первом энергоблоке ЧАЭС, и был физиком-ядерщиком, получившим образование ещё в Москве, в Курчатовском Институте атомной энергии и переехал в Припять ещё из одного из новых микрорайонов Москвы - Щукино. Отец Семёна - пожарный, и работал в ВПЧ-2, которая относилась к самой станции. И только тётя Семёна работала в самой больнице, где принимала облученных и умерла спустя год не столько от радиации, полученной по мере попытки лечения пострадавших, сколько от пережитых ею эмоций и чувств от этой трагедии, в которой погибла также от лучевой болезни и сама мать Семёна. Сердце человека не выдержало эти воспоминания, этот кошмар. В один момент оно просто остановилось.

Волк не подозревал, что тот самый Кремень, которого он повстречал тогда, был тем самым парнем, который частенько попадался на глаза Ивану, поскольку на тот момент он был ещё совсем ребёнком, и ему было на тот момент примерно три года. А ещё от него ускользнуло воспоминание, что в тот самый день, когда случилась та авария, у его маминой подруги родилась одна девочка. И эта самая девочка, которую он позже встретил в одной киевской школе, будет периодически встречаться ему по жизни, вплоть до самого его дня ухода в Зону. Он спал, и в следующем сне он увидел её образ - тёмные волосы, большие выразительные серо-зелёные глаза, широкое лицо, немного пухленькая, и очень выразительной и обворожительной улыбкой на лице. Этот образ изменялся во сне от образа маленькой девочки, встреченной им в школе, до взрослой девушки, с красивой талией, длинными каштановыми волосами, упругим бюстом 3го размера, и очень низким ростом - метр пятьдесят девять против метра семидесяти у Ивана. От этого образа веяло спокойствием, радостью, вдохновением, это пробуждало самые светлые чувства в душе парня. Он чувствовал, будто рядом с ней он расцветает, будто наступила весна. И стоило им приблизиться друг к другу, как её мягкий, нежный голос, произнёс ”Мы обязательно встретимся. Такова судьба.”

Сталкер очнулся. На душе было тоскливо, одиноко, хотелось выть, но он не мог. Окончательно разлепив глаза, он достал фотографию из кармана куртки. на него всё так же смотрело лицо Кости с теми пацанами.

- Кремень... нелепо ты умер, дружище, - слёзы подступили к глазам.

- Вань, ты чё? - из-за угла высунулось лицо Прозрачного.

- Ты помнишь одного своего товарища, Костю Кремня?

- Костян? А чё с ним? - из-за перегородки вышел к нему механик Бандитов.

- Он умер на охоте.

- А что за фотка у тебя была? - Прозрачный приметил уголок фотографии, высунувшийся из-под ворота куртки. Иван достал её и передал механику.

- Бля... И впрямь Костик. Откуда у тебя это? - он присмотрелся.

- Не так давно он тоже ушёл сюда, в Зону, потому что у него от лейкемии умерла его любимая, - Волк достал из пакета письма со свидетельством и оставшиеся фотографии.

Механик долго смотрел и вчитывался в переданные ему фотографии и остатки дневника. Опустив руки, с понурым взглядом он упёрся лбом в перегородку. Плечи невольно задрожали. Волк поднялся, развернул его лицом к себе, и обнял. Тот упал лицом в его плечо. Коля беззвучно плакал, слёзы его стекали на плечо сталкера, который тоже старался сдержать свои слёзы. Вместо этого он лишь тяжело вздохнул.

- Тебя Колей зовут? - сдавленным голосом Иван спросил человека.

- Да... - прошептал он.

- Ты где родился?

- Припять... В семьдесят девятом... двенадцатого декабря, - так же сдавленно он прошептал.

- В какой школе ты учился?

- Третья...

- А где твоя мама работала?

- На Янове... кассирша...

- А как ты с Костей познакомился?

- Моя мама часто была в гостях со мной у своей подруги... - оторвав лицо от плеча Волка, он протёр рукавом глаза, и вздохнул глубоко. - К ней часто заходила и другая знакомая, Ирина Сергеевна.

- Мама... - затрепетало сердце Ивана. - Она тоже, получается, знала их?

- Что?.. - Прозрачный пристально всмотрелся в глаза сталкера. Два человека пытались вспомнить друг друга, пытались вспомнить те старые времена. - Ваня?! - внезапно его зрачки расширились от удивления.

- Так мы были знакомы ещё тогда?! - сняв с лица косынку и открыв ему своё лицо, Ваня вздрогнул.

- Выходит, что так... - механик глянул за перегородку, где уже проснулся его собутыльник.

- А с Сенькой как познакомились?

- Да вроде мама не особо рассказывала о том, что мы ещё в школе познакомились. Я его встретил уже в колледже, когда закончил школу в Киеве.

- Коль, объясни что происходит? - внезапно послышался голос Сеньки, который вышел к ним.

- Ты свою маму помнишь? - к нему обратился Волк.

- Она умерла в восемьдесят шестом от лучевой болезни... - хмурое лицо бандита не предвещало ничего хорошего.

- А ещё что ты помнишь?

- Она работала на Янове, вместе с двумя женщинами, которых знала.

- А ты в курсе, что те женщины, с которыми она работала - наши мамы? - тут Иван вышел из-за спины Прозрачного, позволяя тому увидеть его лицо.

Сенька похолодел и осел.

- Ёп... к-как?..

- Я помню свою маму и её истории, а ещё я помню прекрасно нашу школу. Сейчас, может, вы вряд ли вспомните, но мы в далёком восемьдесят шестом, только заканчивали первый класс.

Наступило полное молчание. Было слышно только тяжёлое дыхание трёх людей, которые смотрели друг на друга.

- Как так это понимать? - холодный голос Семёна прорезал тишину.

- Сём, у меня с собой в рюкзаке есть старые фотографии. Там был наш класс. А ещё там была фотка наших мам. Но я только сейчас понял, что Костя Кремень был со мной связан именно благодаря знакомству наших родителей, - с этими словами Волк подтянул к себе свой рюкзак, открыл молнию и стал копаться. Спустя две минуты, он достал из недр рюкзака обёрнутую в полиэтилен папку с архивом.

Просмотр фотографий и писем затянулся на целый час. Спектр эмоций на лицах трёх бывших одноклассников менялся с искреннего удивления, до улыбки и огорчения. Под конец просмотра они посмотрели друг на друга уже иначе. В их глазах читалась доброта, понимание и уважение.

- Так ты почему сюда пришёл? - вопрос был обращён Волку.

- Хочу дом свой увидеть... Я тут родился.

- Ты удивишься... я по той же причине здесь, - отозвался Семён.

- И я...

- А Костя тогда почему пошёл сюда? - Семён смотрел на фотографию Кости с девушкой.

- Видимо, тоже ему вспомнились родные края... может, тоже соскучился по нам... - Прозрачный положил своему товарищу на левое плечо руку.

- Вот только теперь его с нами больше нет, ребят... - на правое плечо Семёна опустилась рука Волка. - Помянем кореша?

За минуту на столе оказалась очередная бутылка водки и кусок чёрного хлеба. Перед фотографией Волк поставил свечу, , а перед ней - гранённый стакан с налитой водкой, поверх которого водрузил этот кусок хлеба. Остальные стаканы были заполнены примерно наполовину и уже были в руках товарищей.

- За тебя, Кость... - подал голос Коля.

- Земля тебе пухом, брат... - в тон ему произнёс Семён.

- Царствие тебе Небесное, Кремень... - перекрестился Волк.

Не чокаясь, они выпили этот обжигающий спиртной напиток до дна. Постояв несколько минут, они помолчали. На них с той же улыбкой, что и при жизни, смотрело лицо Кости Кременчука. Доброе, по-детски наивное, и счастливое...

***</p>

На одном из блокпостов на Свалке бывший рядовой Селиверстов встретил бандитов. Тем было всё равно, куда тот шёл, но одному из них пришлось его остановить, стоило рядовому отойти ненамного дальше.

- Стоямба, - из-за спины Селиверстова раздался хрипловатый голос бандита.

- Ась? - он обернулся.

- За проход есть чем платить?