Часть 3 (1/2)

Пустота. Темнота. Тьма. И во всём этом стоит маленькая одиннадцатилетняя девочка. «Где я? Кто я? Почему здесь так темно?» - проносилось у неё в голове. Она совершенно забыла о том, кем является, где она и как здесь оказалась. Ей начинает завладевать страх. Чистый животный страх из-за непонимания, что происходит.

Вдруг из темноты доносится пронзительный, но немного хриплый голос — Боишься… Это нормально… — девочка повернулась в сторону откуда доносился голос, но ничего не увидела — Страх предупреждает нас об опасности… — уже доносилось с другой стороны. Девочка снова резко повернулась в сторону откуда исходит звук. Её ноги начинают сами собой дрожать, а пульс и дыхание учащаться. Легкий смех и чужое дыхание касается её кожи — Тебе не побороть меня. Я — это ты — произносит голос уже у самого уха девочки.

— Кто ты? Что тебе нужно? — кричит девочка. Но неизвестный продолжает лишь смеяться — Оставь меня в покое! — продолжает она, её голос дрожит. Она закрывает уши в надежде больше не слышать этот противный смех и голос, а по её щекам предательски скатываются горячие слёзы. А голос продолжает шептать «Я это ты! Я это ты!» и смеяться.

— Я ничего не понимаю! Я хочу, чтобы это закончилось! — она обессиленно падает и обхватывает колени руками, немного покачиваясь вперед и назад — Я хочу, чтобы это прекратилось… — уже молила она.

— Тебе никогда не стать той, кем хочешь! — и снова этот скрипучий и противный смех. Голос ещё много говорил и смеялся, напоминал ей о том, что она никто и ей никогда не выбраться из этой пустоты. Тьма всегда будет рядом.

Неизвестно сколько прошло времени, но девочка успела немного успокоиться. Она уже не рыдала в голос. Нет, она плакала, но уже беззвучно. Она давно лежала в этой пустоте и тихо всхлипывала, совершенно не подозревая что где-то там в реальности рядом с ней находится мальчик, что испытывал подобное.

***</p>

Боль. Большая. Всё заполняющая боль — всё что он чувствовал сейчас. Мальчик с небольшим шрамом на лице также сидел, держался руками за коленки и тихо покачивался, пока напротив него парила большая тень. Удивительно как во всей этой темноте он смог различить этот чёрный сгусток энергии. Еле как он смог увидеть её бесформенное тело, но глаза... Глаза её горели ярко-красным пламенем. Они излучали одну агрессию. А с губ её срывалось «Ты монстр!». Смех. «Ты не достоин любви!». Смех. «Ты всегда будешь один!». Смех. «Ты монстр! И всегда им будешь!».

Он опустил голову на колени и плакал. Медленно и тихо покачиваясь, пока она ему нашёптывало всё то, что он повторял себе в реальности — Монстр! Чудовище!

Убийца! Тебе никогда не быть достойным общества!

— Я люблю тебя! — донеслось откуда-то. Это был другой голос. Это была не тень. Он оглянулся чтобы найти источник этого приятного голоса. Ему казалось, что прекрасней него ничего не может быть. Но он не увидел ничего. Лишь пустота. — Я всегда буду с тобой! — и снова повторил голос. Мальчик снова пытался понять откуда идёт звук. И чёрт он его нашёл. Большая открытая дверь, за которой был лишь свет. Яркий и серебристый свет. Он смотрел на неё и словно ведомый шёл к ней. У самого её основания он остановился и пытался решить, что же делать дальше. Голос снова раздался «Всегда и навечно». Этот голос его так манил, он хотел пойти за ним. И готов был поклясться, что пойдёт за ним куда угодно.

— Всегда и навечно — на автомате произнёс он и ступил за дверь.

«Кейти… Моя маленькая Кейти» - подумал Ремус, когда открыл глаза. Он видел сестру. Она лежала на холодном и пыльном полу, её тело дрожало толи от холода, то ли от ужаса. А по её маленькой ножке стекала струйка крови. Похоже она себя поранила

пока была в обличие волка. Ремус подошёл к ней и накрыл одеялом, что было здесь, предварительно прикрыв её ранку. Как только его рука коснулась её тела, она перестала дрожать. «Всё же ей было страшно. Я рядом, малышка. Держись».

Через некоторое время пришла мадам Помфри. Она помогла Ремусу встать и сделала импровизированные носилки, на которые уложила Кейти, ведь та ещё не очнулась. Они спокойно и без приключений дошли до больничного крыла, где мадам Помфри приготовила восстанавливающие зелье. Ремусу она его так дала, а Кейти пришлось вливать, так как девочка ещё спала.

— С ней всё будет хорошо? — обратился Ремус к мадам Помфри.

— Конечно. Ей просто необходимо больше времени на восстановление. Думаю, к обеду она очнётся, а уже вечером сможете вернуться в общежитие.

— Можно я с ней лягу? Ей кажется снился кошмар, а когда я сел рядом, она успокоилась.

— Конечно — она смотрела на брата с сестрой и не понимала за что этим детям такие мучения.

***</p>

Придя в себя Кейти поняла, что лежит уже не на полу в Визжащей хижине, а на мягкой кровати и чьей-то груди. Конечно она догадывалась, что это Ремус, но глаза всё же поспешила открыть.

— Опять ты первый пришёл в себя — посмотрела она на брата с вымученной улыбкой.

В свою очередь Ремус лишь усмехнулся — Я переживал, малышка.

— Конечно, 10 сиклей потерял бы, если бы я не очнулась.

Ремус лишь улыбался и молчал. Он понимал, что сестра таким образом пыталась не думать и не говорить о том, что произошло, ей так было проще. К тому же давно уже смирился с такой реакцией сестры. Кейти же наоборот думала, что если она не будет пытаться шутить, то они вместе погрязнут в этой пучине грусти и жалости к себе. Поэтому надо было вытягивать и брата, и себя.

— Я бы сейчас целую корову съела — улыбнулась она и подняла свой взгляд на брата.

— Осилишь? — продолжал поглаживать её макушку.

— Ну есть же ты, если что поможешь.

— Мадам Помфри сказала, что вечером уже сможем вернуть в общежитие.

— Мерлин, это же прекрасно! Ненавижу эти больницы! Здесь ужасно пахнет зельями и лекарствами.

Так как Кейти ещё была слаба мадам Помфри дала ей ещё одну порцию восстанавливающего зелья. А к вечеру как и обещала отпустила их.

***</p>

Вечер. Гостиная гриффиндора

Трое друзей сидели у камина и явно скучали. Джеймс с Питером доигрывали очередную партию шахмат; Сириус лежал на кресле, его голова свисала вниз, а взгляд был направлен на шахматную доску.

— Е4 — лениво протягивает он.

— Не мешай, Сириус! Сам справлюсь! Не могу же я проиграть несколько раз подряд — ответил ему Джеймс. Он уже третью партию проигрывает Питеру, что его уже начинало злить. Он просто ненавидел проигрывать.

— Завтра первая игра квиддича. Гриффиндор-Рейвенкло — решил хоть как-то продолжить разговор Сириус.

— Да, жаль только первокурсникам нельзя пробоваться в команду — немного печально произнес он — Но в следующем году я обязательно пройду отборочные, и вы будете смотреть уже на меня!

— Уверен в квиддич ты играешь лучше, чем в шахматы — добавил Питер.

— Подумаешь проиграл тебе пару раз. Это не значит, что я так плох в этом!

— Ремус бы сейчас сказал что-то по типу «Джеймс, ты отлично играешь, просто сегодня тебе не везёт!», а Кейти молча слушала бы нас и рисовала что-то в альбоме. Уверен это было бы что-то опять из одежды! — рассуждал в голос Сириус.

— Недавно я видел как она рисовала чёрное озеро — добавил Джеймс.

— Она очень красиво рисует — добавил Питер — Только в последнее время она рисует только простым карандашом.

— Я бы рисовала красками, если бы они у меня не закончились. А цветными карандашами пейзажи я рисовать пока что не хочу — донеслось со входа в гостиную. Все трое резко обернулись на место откуда доносился голос. Перед ними стояли слегка уставшие мальчик и девочка, они держались за руки и улыбались друзьям.

— Не очень выглядите — заметил Питер.

— Питер! — хором воскликнули Сириус с Джеймсом.

Кейти лишь усмехнулась и добавила: — Посмотрела бы я на тебя, если бы ты не спал несколько ночей подряд — они с братом наконец решили пройти в гостиную и сесть к друзьям.

— Что с ногой? — спросил Сириус, заметив, что Кейти хромает на одну ногу.

— Всё нормально, небольшая царапина — мягко улыбнулась она ему, но Сириус уже успел встать и подойти помочь ей дойти до кресла — Спасибо — всё также улыбалась она ему и мягко поцеловала в щечку.

Для Сириуса это было что-то новое. Кейти никогда так не благодарила его. Если бы на его месте был Джеймс, он бы ни капельки не удивился. Легкое приятное и теплое чувство окутало его. Внешне он ей просто улыбался, как улыбался всем, но внутри него всё пылало от смущения. Он не понимал, как такой маленький жест мог пробудить в нём эти теплые чувства. Ему захотелось и дальше заботиться, и защищать эту девочку, не потому что она сестра его друга, а потому что… Он ещё сам не понял почему в нём загорелось это желание.

— Как ваша мама? — поинтересовался Джеймс.

— Всё уже хорошо — коротко ответил Ремус — Завтра игра в квиддич, верно?

— Ооо, мальчики, я пошла к себе. Мне хватило прошлого раза. Джеймс, наверное,

часа два говорил об этом и как в следующем году обязательно будет в команде.

— Эй! — воскликнул Джеймс на упрёк в свою сторону.

— Спокойной ночи, мальчики — ответила Кейти и направилась к себе.

— Спокойной ночи — хором ей ответили все.

***</p>

Утро следующего дня.

Мальчики собирались идти в большой зал, но их глазам предстала картина, главными героями которой были две девочки. Обе они сейчас выглядели явно невыспавшимися, под глазами наблюдались небольшие синяки от недосыпа. Единственное, что их сейчас различало это их цвет волос — одна была рыжей, а второй являлась брюнеткой.

— Жуууть, Эванс, Макдональд, с вами, что произошло? — ошарашенный Поттер явно не подбирал слова, когда задавал этот вопрос.

— Поттер, ты просто мастер делать комплименты. Так до старости один и останешься — раздражённо произнесла Мэри Макдональд.

— Хах, почему же, он может женится на тебе Макдональд — ответил за своего друга Сириус.

— Хватит! — прокричала Лили — Кейти ночью снились кошмары, она кричала во сне — устало потерла она свои глаза и вышла из гостиной.

— Может подождать её? Тем более у неё нога всё ещё может болеть — предложил друзьям Сириус.

— Не думаю. Она только под утро уснула нормально — сказала Мэри.

— А что ей снилось, она не говорила? — поинтересовался Ремус.

— Нет. Думаю уже пора идти, а то так и на игру опоздаем.

Ремус ещё немного помялся, но всё же решил, что девочки правы, что дали ей возможность поспать дольше чем обычно.

***</p>

Кейти проснулась ближе к 11 и чувствовала себя бодрячком. Она сходила умылась и привела себя в порядок. Она сделала себе пучок, и выпустила несколько прядей. Надела красный свитер, джинсы и кеды. Ни в комнате, ни в гостиной никого не было. И не удивительно, все сейчас были на игре. Она могла бы тоже пойти на игру, но настроения у неё на это не было. До обеда ещё оставалось немного времени и поэтому она решила пойти в библиотеку.

В библиотеке было как всегда тихо. Тишину нарушал лишь шелест страниц книги, что читала мадам Пинс, заведующая библиотеки, и мальчик, что сидел за столом и что-то писал. В этом мальчике Кейти узнала Бартемиуса Крауча младшего. Она тихо прошла к стеллажу с книгами и нашла книгу по зельеварению с дополнительными материалами. Так как с зельями у Кейти отношения не ладились, она решила побольше уделить им времени. Взяв книгу, она прошла за стол с Бартемиусом.

Мальчик сначала лениво оторвал взгляд от своего пергамента, а затем его глаза