Глава 10. Необычные признания (1/2)

Было уже совсем поздно, когда Люпин вспомнил о том, что ему пора патрулировать коридоры. Он неспешно встал, ещё раз окинул взглядом гостиную. За эти годы она стала ему очень родной. Желто-красные ковры на стенах, удобный диван и много кресел. Письменный стол в углу, в которой он любил забиваться, чтобы побыть одному. Сейчас родная гостиная опустела, но оставалась такой же уютной, как все эти годы. Тихонько все ещё потрескивали поленья в камине. Римус вдруг вспомнил родительский дом. Когда они втроём собирались за обеденным столом, весело болтали о прошедшем дне и строили грандиозные несбыточные планы на будущее. Казалось, обращение поменяло его жизнь на «до» и «после». Конечно, родители не бросили его. Но отец стал чаще пропадать на работе, а мать стала замкнутой. Все переживали этот момент, как могли. А Римусу хотелось лишь одного - капельку любви. К сожалению, на тот момент ему не смогли этого дать, и ему пришлось самому справляться со всей навалившейся тяжестью своего нового положения. Родители запрещали ему общаться с соседскими детьми, боясь, что они узнают правду. Римус стал замкнутым и одиноким. Он никогда не винил отца за то, что он нагрубил Сивому, и тот в последствии укусил Люпина. Римус давно свыкся с мыслью, что так оно и должно было случиться. Однако, почему-то именно сейчас он вспомнил те счастливые моменты, когда не был укушен и не знал этой невыносимой участи.

Что ж, время было выходить и патрулировать коридоры. Римус вылез через проём и пошёл спокойно по коридору. Прогуливаясь по третьему этажу, он вдруг услышал волшебные звуки, как будто чья-то душа рвалась и металась, и пыталась найти выход в этих звуках музыки. Люпин пошёл на звук - мелодия доносилась недалеко, ещё пролёт и он застыл на входе в большую комнату, внутри которой стоял огромный белый рояль. А за ним… В это невозможно было поверить, сидел Блэк и играл, перебирая длинными пальцами по пыльным клавишам. Из-под его рук выходила нежная, трагичная мелодия, которая трогала сердце, будто просила прощение. Он опрокинул голову назад и совершенно не смотрел на руки. Его серые глаза были полузакрыты. Длинные волосы водопадом скользили по лопаткам. Музыка, как будто, показала его истинную душу, его раскаяние в своей ошибке.

Люпин неспешно, стараясь не издать ни звука, двинулся в сторону рояля. Он встал позади Блэка. Как будто сейчас они делили всю боль на двоих, от этого становилось легче.

Люпин совсем забылся. Он опустил руки на плечи Сириуса и накрыл его полураскрытые губы своими. Музыка резко оборвалась. Блэк вскочил и выхватил палочку.

- А, это ты, Луни, - в замешательстве сказал он, - как давно ты здесь?

Люпин и сам не знал, как давно, стоя в проходе, он любовался чертами Блэка, как долго стоял позади него. Как… О, Боже, он поцеловал Сириуса.

- Я… я не знаю, - честно признался Римус.

До Блэка, кажется, начало доходить, что случилось.

- Почему? Зачем? Я ничего не понимаю, - Блэк взял с рояля сигареты и нервно закурил, - это означает, что ты прощаешь меня или? Что, черт возьми, происходит? Ты же ненавидишь меня! Я ж, блядь, похож на свою семейку! Или ты забыл свои слова?!

Блэк был в ярости и одновременно опустошён до предела. Это означало одно - надо подождать, когда он перебесится и поговорить. Люпин молча смотрел на него.

- Ну скажи, скажи, что ненавидишь меня, Луни, я же подлый эгоист! Я лицемерное, сука, чудовище! Я, блядь… Да пошёл я нахуй, да я худшее в твоей жизни! Давай, ну скажи ещё раз, что я сделал глупость, что я достоин ненависти!!! Скажи, что ненавидишь меня, ну?!

- Люблю… - тихо проговорил Люпин.

Блэк рухнул на табурет перед роялем.

- Что?! Что ты, епт твою мать, сказал?!

- Люблю, - тихо повторил Люпин, подошёл ближе и целомудренно коснулся губ Сириуса, после чего пулей вылетел из комнаты, оставив Блэка в полном смятении.

Римус бежал, не разбирая коридоров.

Спрятаться, больше никогда не показываться Блэку на глаза. Он признался в своих чувствах. Вот так вот просто. Взял и вывалил все на Сириуса. Нет, завтра он собирает вещи и валит отсюда нахрен. Это чёртово безумие. Как завтра объяснить все друзьям? Они никогда его не поймут.

Люпин, не зная, что ему делать добежал до Выручай-комнаты.

Мне надо переночевать. Где-то переночевать. Что угодно, только бы была кровать и бутылка сливочного пива, чтоб отвлечься.

Дверь открылась, но там уже кто-то был. Люпин вступил на порог.

- Кто здесь? - крикнул он в тишину комнаты.

- Это я, - ответил спокойный голос.