9 (1/2)

Дни летат, как листья осин в разгар октября. Множество задач уже решено. Дома чистый порядок. Марсик лежит рядом с раскрытой книгой, которую Аня недавно оставила на кровати. Юли снова нет дома. В последнее время она стала реже появляться. Вечером приходит только тогда, когда блондинка уже спит, а утром они обе быстрей-быстрей собираются в универ.

Это не сильная проблема, учитывая сколько этим двум пришлось пережить вместе и порознь. Спустя все школьное время девушки убедились в крепкой дружбе, и такие мелочи, как временные перерывы друг без друга, – фигня.

Выходной пока проходит вполне неплохо. Сегодня Женя звала покататься на колесе обозрения, а позже нужно будет провести урок с Сай, которая начала давать знать о своем существовании.

_____</p>

И пока Роман приходит полюбоваться группой, Светлицкая начинает почти бунт, учитывая то, как неряшливо разбросаны по студии документы, валяются микрофон с подушками в правом углу помещения, прямо под стеной платиновых дисков. В другом же углу, кто на подушках, а кто — нет, сладко посапывают парни после долгой работы.

– Мы договаривались, что ты придёшь к концу следующей недели, а не этой, – шипение девушки сопровождается стрелами из серых глаз, но она правда пытается быть тихой, понимая: парням нужно немного времени вздремнуть хотя бы так.

– Сай Светлицкий, свет мой, т—

– Следующая неделя, Роман Иванович, – рыкнула девушка, кивая в сторону возящейся с аппаратурой Агаты, которая ещё даже не видела появления главного продюссера.

– Давай посмотрим, что они из себя представляют. Не на оценку.

– Ты так всё видишь.

– Было бы неплохо соблюдать субординацию. Это раз. Второе – если к концу следующей недели я не увижу достойной группы, то твоё место займет очень неплохой кандидат.

– Я всё жду ночи, когда ты будешь спокойно спать, а я перережу тебе глотку медицинским скальпелем.

– Я не сомневаюсь, что ты сделаешь это когда-нибудь.

_____</p>

Тёмные портьеры дополняют огромный зал своим величием. Свет заката, что обычно проникает в любой угол, останавливается там, где плотная ткань ограждает тихий кабинет от навязчивого, шумного мира. Голова уже отказывается думать больше. Девять часов вечера, и светлые волны волос падают на широкий стол из красного дерева, когда девушка пеестаёт держать осанку и гордится над бумагами.

Это может продолжаться вечно, если уже не длится столько. Сай слышит стук в свою дверь и позволяет войти. Ручка быстро исчезает в пенале, а серые глаза в красной от перекрытого чёрными шторами заката мгле становятся всё острее, когда видят знакомую фигуру.

Светлые туфельки совсем тихо стучат по кафелю, но их звук, разбавляющий мёртву тишину кабинета, становится едва заметным, когда ножки начинают ступать по бархатному чёрному ковру, расстеленному по середине кабинета, что своим размером схож с банкетным залом.

– Меня не хотела пускать Агата, – вдруг в лицо вошедшей студентки прилетает заинтересованный взгляд.

– Она боялась, что ты готов убить любого сейчас из-за работы.

– Если бы я узнал позже, что ты была здесь, я бы был готов убить, но не из-за работы, – посмеивается Сай, и на её лице появляется первая ща день улыбка. – Подойди.

Белоснежные ручки, которые сейчас покрывает еле ощутимая ткань лёгкого платья, ложатся на обивку бордового кресла продюссера. Серые глаза закрываются в успокоении, а с лице не сползает улыбка, но тут присутствия Анны вдруг стало меньше.

– В прошлый раз, когда я подошла, ты не закончил работу, – проговорила девушка, подходя ближе к панорамному окну, через которое в комнату не проходит ни лучика закатного солнца, но маленькая фигурка этой девочки так манит своим контрастом с огромными портьерами.

Сай тяжело вздохнула. Да, не закончила, и доказательном тому служит то, с какими мешками под глазами на следующее утро были обе.

Но было бы намного приятнее сейчас продолжить работу, пока твоя девушка, сидя на этом же столе, рассматривает твои руки. Именно так, а не проснуться на подушках в углу студии от того, как тебе на ухо кричит Агата о продолжении занятий.

_____</p>

Рука Жени тёплая. Пожалуй, настолько, что в предзимний холод в ней можно согреться. В кинотеатре пахло попкорном и чем-то приторным, ядрёным. В кучу смешивались все ощущения уюта ровно до того момента, как пришлось покинуть торговый центр.

– Ап-чхи!

– Тише, боже мой, укутайся, не заболей, – по обыкновению своему добро говорит Женя, натягивая на шею Ани длинный шерстяной шарф. Октябрь нынче холодный, а последние два дня – тихий ужас. На следующей неделе обещали тепло...

– Хорошо, всё порядке, – улыбается в ответ блондинка, и её глаза светятся такой весёлостью при вечерних фонарях, что остаётся только залипать на эту картину часами.

А потом черноволосая хватает за руку девушку и ведёт в звонкий парк. Обычно здесь много людей, но Аня об этом месте ещё не знала. Возможно, так выглядит по новым постройкам развлекух. Очень красиво выстроены фигуры разных животных, изнутри искрящимися светодиодами, высокие горки и лазалки для детей, большие качели и ледяной фонтан. Завораживает. А ещё затягивает идти по декоративно-каменной тропинке вдоль идеально квадратных кустов парка, держась за руку высокой девушки, которая рассказывает о способах сделать идеальную форму скульптуры. Какой скульптуры, Аня и сама не знает, но так приятно наблюдать за изменением мимики девушки...

Аня и не замечает, когда оказывается припечатанной к кирпичной стене пряничного домика. На щеке ощущается сладкое дыхание, слегка морозное от вкуса жвачки. Оно заставляет кожу покрыться мурашками, а скреплённые на спине Жени пальцы напрячься. Лёгкие поцелуи касаются ушка, щеки, шеи, постепенно перебирается ближе, где Аня ловит чужие губы своими.