Глава 16. И разверзлись Небеса... (1/2)

?Топить ?гусей?... Это так волнующе, не правда ли, дядюшка??? Ротгер Вальдес ?Отблески Этерны? В.Камша - И объявляю вас мужем и женой! – с чувством, с толком, с расстановкой произнес Мышовур.[1]

Роше скосил глаза на Иорвета и пришел к выводу, что лучше бы он этого не делал. Иорвет смотрел на него. Он смотрел на Иорвета.

- Ну же, чего смотрите друг на друга, как не родные?! – радостно заорал Скален Бурдон. – Вам же теперь жить-поживать, да детей наживать! - Горько! – поддержали его остальные гости. Молодожены поцеловались под искренние аплодисменты и радостное улюлюканье (блеяние козы и рев лося, если уж на то пошло). Иорвет не отводил взгляда. Роше, в свою очередь тоже не собирался сдаваться. Ох, не нравилась ему эта свадьба! Нет, не то чтобы ему не нравилось само празднество. Просто он устал. Война же. А еще его тошнило. Впрочем, кое-кому тоже было невесело. Это кое-кто, стараясь не привлекать внимания жениха (ведь тот весь день ни на шаг его от себя не отпускал. Золтан он такой. Как клещ. Масла на него никакого не хватит![2]), бочком переместился к деревьям, что росли вдоль кромки поляны. После чего, собственно говоря, за ними и скрылся. Видимо, ведьмака они сегодня больше не увидят...

Черт! Он отвлекся на Геральта и проиграл. - Вернон. Ты так и не сказал мне вчера, стоит ли девчонке вместе с моим братом паковать вещички и бежать в Зерриканию? – с некоторой долей ехидства поинтересовался некий одноглазый представитель белкообразных чудовищ. - Изыди, страховидло остроухое! – устало огрызнулся Роше. У него не было сил даже на обмен колкостями. Слишком сильно ударило по нему предательство его солдат. Особенно Бьянки и Тринадцатого. Оказывается, он совершенно не разбирается в людях. Шпион, мать его!..

Тринадцатый. Вернон его сам допрашивал... И после услышанного он вдруг понял, что больше не сможет доверять людям. Совсем. Никому. Это… Это просто не укладывалось в его голове. Пригрел под боком клубок змей.

А Бьянка… Он помнил испуганную, худющую и измученную девчонку, которая сжалась в комок при виде темерского отряда вооруженных солдат. Он заботился о ней. Защищал. Учил. Сделал своей правой рукой. Она была ему… не то младшей сестрой, не то дочерью. Не то просто другом, которому можно доверить все. Холера, да он хотел ей рассказать о ребенке! Совета попросить!..

И кто поведал ему о предательстве самых близких ему людей? Террорист. Душегуб. Выродок. Ублюдочный Иорвет!.. Так, нет, не ублюдочный. Он все-таки отец его будущего дитя. Но все равно он подлец. Наверняка ведь хочет использовать сложившуюся ситуацию в свою пользу и попытаться добиться того, чтобы Роше покончил с собой. Но не дождется! Как бы ему сейчас не было плохо, он не мог себе позволить умереть. Три маленьких жизни зависели от него. И Вернон не мог их подвести. - Не ?изыду?, – буркнул Иорвет. – Роше, прекрати вести себя так, словно мы по-прежнему враги. Не смешно уже.

- А кто мы?! – взвился Вернон.

- Молодожены? – внезапно предположил Золтан.

Роше поперхнулся заготовленной фразой и с ужасом воззрился на краснолюда. Оказывается, все это время гости во главе с виновниками торжества грели уши. М-да... Впрочем, Хивай на ужас Вернона чхать хотел, потому как он уже от них с Иорветом отвернулся и начал активно приставать к своей новоявленной супруге.

- Кхем, – кашлянул Иорвет, привлекая внимание темерца к своей персоне.

- Что ?кхем??! – раздраженно бросил Роше. - Возвращаясь к нашим баранам, или, если быть точным, к твоему отношению к ситуации. Только, Вернон, давай отойдем? Или ты хочешь, чтобы о наших проблемах знал весь Верген? - Нет, – пробурчал в ответ шпион.

- ?Нет? – это ?не отойдем? или?не хочу, чтобы о проблемах знал весь Верген?? Роше глубоко вдохнул. И медленно выдохнул. Как его учила Висенна. ?Хорошая женщина, эта Висенна. Если бы не ее дыхательные упражнения[3], он бы, наверное, прямо сейчас зарыл бы наглого остроухого гада под ближайшим деревом?. - Дипломат херов, – проворчал себе под нос Вернон и, не оборачиваясь, двинулся в сторону трактира.

Он жопой чуял, что ?пушной зверек? увязался следом...*** - Ну и? Чего хотел? – Роше уселся на свою бывшую лежанку и сложил руки на груди. - Поговорить, – непривычно тихо ответил Иорвет и уселся напротив. - Так и о чем же ты хотел поговорить, перхатый?

- Прекращай уже, ну попросил же... Хватит уже изображать вражду. Нет ее, издохла... Во Флотзаме или на барке... – с раздражением сказал Иорвет. - Угу... Издохла... А убить меня пытаешься, тоже потому что вражда издохла? Хочешь, чтобы я вслед за ней отправился? – он подтянул ноги и положил подбородок на колени. Лицо эльфа было трудно живоописать. Оно вытянулось и стало похожим на лошадиную морду. А глаз расширился во гневе до состояния маленького блюдца.

- Что я пытаюсь сделать?! – чуть ли не фальцетом взвыл он. – Ты в своем уме, Вернон Роше?! Вернон снова глубоко вдохнул и выдохнул. Спокойствие, только спокойствие.[4] - Пока что в своем. Твои попытки свести меня с ума успеха не возымели. Можешь дальше не стараться, все равно ничего не получится. Кончать жизнь самоубийством я не собираюсь. А убить меня напрямую у тебя не получится. Во-первых, я сам могу за себя постоять. Ты за все время не раз убеждался в этом лично. Во-вторых, сейчас Осада, и, если Белки войдут в конфронтацию с моим отрядом, полягут многие. Ты не пойдешь на это. И в-третьих... Что было в-третьих Иорвет слушать, вероятно, не захотел. Он стремительно встал с геральтовой кровати, моментально оказавшись рядом с темерцем. На рот Вернона легла узкая, словно бы стальная, эльфья ладонь. - Заткнись, Вернон Роше, просто заткнись, – прошептал в самое его лицо Иорвет, в голосе эльфа послышалась мольба(?). – Я уже устал слушать весь этот бред. Я не собирался тебя ни убивать, ни тем более доводить до самоубийства. Роше инстинктивно отдернулся – слишком близко было лицо эльфа. Только далеко отстраниться от нежелательного субъекта в личном пространстве не удалось – другая рука Иорвета, оказывается, железной хваткой вцепилась в его левое плечо. Он возмущенно замычал. Ну, вот и момент истины. Сейчас эльф и его порешит. Роше резко подался вперед и схватился за рукоять кинжала, что находился в ножнах на груди остроухого. Холера, застрял! Ну ничего, без боя он не сдастся! Но, вопреки его ожиданиям, Иорвет не стал препятствовать его посягательствам на личное оружие. Он просто убрал от Роше свои конечности и даже помог ему вытащить свой кинжал из ножен. И все это молча. После чего он уселся рядом с Верноном на лежанку и подался к нему практически вплотную, подставляя при этом шею. - Давай, Вернон Роше. Ты ведь это хотел сделать? Давай, – и Иорвет для пущей наглядности прикрыл единственный глаз. А Роше... Роше не знал, что ему делать. Говорить. Думать. Его стройнейшая теория рушилась прямо на глазах. Этот... этот хмырь все умудряется портить! Он в сердцах отправил злосчастный кинжал в дверной косяк. И как раз в этот момент дверь открылась.

На пороге стоял Геральт...*** В тот злополучный вечер, когда к нему в комнату вбежал взволнованный Ян с приказом от командира срочно отправляться в допросную при замковой тюрьме, Хаггс уже начал подозревать неладное. Мало того, что он с полудня не мог найти своих троих товарищей, так еще и это непонятное поручение нарисовалось. Может, ребята поймали кого-то из единорожьих выблядков?.. ?Может быть... Почему, собственно, нет?? – ответил он сам себе. Но на душе было неспокойно. И, терзаемый сомнениями, он отправился вслед за Яном. Молодой солдат словно был не в себе. Нервно реагировал на любые попытки вызнать, в чем там дело, и как-то подозрительно, что ли, на него косился. И вот что удивительно – низушка при нем не было. Хаггс уже не воспринимал этих двоих раздельно. Там где Ян, там был и Ежи. На этот вопрос, на удивление, младший солдат ответил, что полурослик уже давно спит без задних ног. Мол, натерпелся сегодня от своего командира, устал... А потом... Потом случился настоящий допрос. ?Что??, ?Где??, ?Когда??, ?Видел ли??, ?Слышал??, ?Может, участвовал??... Юдо казалось, будто Роше сошел с ума. Он был похож на загнанного зверя: весь бледный, руки выпачканы чем-то подозрительно бурым, а глаза блестели как в лихорадке. Но спустя час бесконечных вопросов, его ждал настоящий удар. Шок.

Тринадцатый, его верный товарищ, как по оружию, так и просто по жизни, стоял на коленях в пустой камере, с руками и шеей, загнанными в колодки. В одной лишь окровавленной рубахе и портках. На одной руке его не было ногтей. А под левым глазом лиловел здоровенный синяк.

?Предатель!? – билось в голове окаянное слово. Быть того не может. Ошибка. Это ошибка. Подстава трехнутой бабы! Ведь Хаггс с самого начала был против того, чтобы эту белобрысую сучку брали в отряд! И вот, поглядите, к чему это привело!.. А потом он посмотрел Тринадцатому в глаза. И... увидел лишь ненависть. Это ударило не хуже приказа, что последовал за этим. - Убей, – холодным ровным голосом выдал Роше. Хаггс точно во сне достал из-за голенища кинжал и подошел вплотную к Тринадцатому.

- Предатель? – одними губами спросил он. И получил в ответ лишь мерзкую глумливую ухмылку. Юдо ударил...[5] Сейчас, сидя в одиночестве в своей комнате, он пил. Пил и пытался свыкнуться с мыслью, что у него даже памяти не осталось о друге. О друге ли?.. Не было у него никакого друга. Тринадцатый ведь пришел в отряд незадолго до появления этой сучки. Хаггс сжал кулак так, что ногти до крови впились в ладони.

?Ненавижу. Ненавижу!? – только и билось у него в голове. Хотелось упасть и заснуть. Чтобы не помнить... Чтобы не знать... Чтобы... забыть...*** Она их не предаст. Но как же больно на это смотреть. Нельзя им подчиняться. Ради нее нельзя, иначе она зря страдает. Все иначе зря. Он смотрел и ничего не мог поделать с тем, что видел. И она смотрела. Он знал, что старая женщина его не видит. Но ему казалось, будто она смотрит в самую его душу. Единственная, кто нормально отнесся к ним в том аду. Единственная, кто захотел помочь. Единственная, кто понимал, что они не игрушки, они живые. Он смотрел. И смотрела она.

- Ты видишь? Видишь? Ты можешь это прекратить... – снова этот хор. Безумный шепот тысяч голосов. Они доносились ото всюду и невозможно было определить направление. Они были всюду, даже внутри.

И нельзя было заткнуть уши. Он бы все равно слышал эти голоса.

- Ты можешь все прекратить... Мы ее отпустим... И больше не тронем... Мы и вас отпустим... Вы будете жить долго... Нам нужно только дитя... Только дитя... Сделай то, о чем мы просим... И мы прекратим... - Нет! – вскричал Филя. – Я не подчинюсь! Не троньте дитя! Хотя бы это дитя не троньте! Вы и так изуродовали множество жизней! Хотя бы это дитя не троньте!.. - Нет... – продолжил шепот. – Ты подчинишься. Мы найдем ключ. Ты выполнишь нашу просьбу. Выполнишь. Мы знаем. Иначе... Перед глазами возник новый образ. Отец... Без приличествующих его статусу регалий и одежд. Он был одет в одну лишь грубую холщовую рубаху. Он смотрел с отвращением.