Глава 9. Теперь всё понятно: горькая правда. (2/2)

— Нет, Топанга. Ты не поняла меня. Я-то в больнице, но со мной всё хорошо. Проблема в другом.

— В чём же?

— Я тут ради Майи… Она уже больше недели назад потеряла сознание, у неё было обморочное состояние, а сейчас она находится в состоянии комы. Врачи разводят руками, шанс того, что она очнётся составляет лишь 50 процентов. Это ½. Я не знаю, что мне можно было бы сделать для того, чтобы помочь своей дочери. Я понимаю, что была ужасной матерью. В детстве редко читала ей сказки на ночь, перед сном. Когда она подбегала ко мне с книжкой в руках, жалобно глядя в мои глаза и упрашивая меня прочитать ей сказку, я отнимала книгу, указывала на дверь её комнаты и говорила, что занята и почитаю потом. Но это «потом» не случалось. Я постоянно была занята для неё. Думаю, всё это время с самого детства она сильно обижена на меня. И я её хорошо пойму в этом, если это так. Для того, чтобы исправиться, несмотря на то, что она не слышит меня…и даже несмотря на то, что она уже не малышка, я читаю ей каждый вечер сказки перед тем, как ложусь спать. Другие пациенты периодически проходя мимо нашей палаты, слышат и видят это, не понимая, зачем я это делаю. На меня странно глядят все окружающие. Но мне на это всё равно. Пусть считают меня какой-то сумасшедшей и чокнутой. Я просто очень — очень плохая мать…

— Кэти! Успокойся, прошу тебя. Не вини себя сейчас. Да, может, ты не совсем правильно расставляла приоритеты и не должным образом уделяла внимание своей дочери, но время назад не воротишь. Важно то, что ты осознаёшь то, что могла бы лучше отнестись к дочери и больше проводить с ней время. Ещё не поздно. Верь в лучшее, прошу тебя, не опускай руки!

— Я уже почти потеряла все надежды на лучшее. Мне страшно за то, что врачи придут и в один день скажут:

«Нам жаль… Ваша дочь умерла в *тут должно быть какое-то точное время* время. Мы не смогли её спасти. Приносим наши соболезнования.»

— Боже мой… Не бойся! Старайся меньше думать об этом. Наши страхи могут воплотиться в реальности. Не стоит часто размышлять на эту тему. Лучше представь, как Майя уже пришла в себя, лежит и общается с тобой.

— Я пытаюсь, но это молчание с её стороны и неподвижность убивает меня изнутри. Я словно рассыпаюсь. Была бы возможность подарить ей свою жизнь, но умереть самой, я бы так и поступила. Почему же я никак не влияю на то, будет ли моя дочка жить дальше на этом свете.?

— Этого тоже не нужно. Все имеют права продолжать жить, другой вопрос: пока неизвестно насколько позитивен будет исход. Торопить события нельзя, нужно быть терпеливым и продолжать надеяться на чудо! Ты согласна со мной?

— Согласна. Более чем.

— Меня волнует то, как сказать эту информацию Райли? Она ведь будет спрашивать меня об этом.

— Делай так, как считаешь нужным. Но я бы предпочла всё же не доносить эту информацию Райли. Она девочка сопереживающая, а за Майю вообще способна на что угодно пойти. Кстати, раз я тебе рассказала о том, что же всё-таки произошло, мне стоит сказать ещё об одной детали.

— Я вся во внимании.

— Помнишь, в начале нашего телефонного разговора ты говорила о сообщении от Майи?

— Конечно помню.

— Так вот, не могла же она его написать, находясь в состоянии комы. Это была я… С её телефона. Я подумала, что Райли будет волноваться длительному отсутствию Майи в сети и только недавно додумалась взять её телефон и написать сообщение.

— А почему ты написала от лица Майи о том, чтобы они с Райли стали отдаляться? Ты против их дружбы?

— Нет, что ты? Я — то только «за» их дружбу. Просто… Я подумала о состоянии Райли. Что если Майя не придёт в себя и по итогу умрёт.? Ей будет не менее тяжело, чем мне. Они лучшие друзья! А так, если со временем Райли перестанет считать её лучшей подругой, тоесть близкой, значит ей будет менее ценно общение с Майей и даже если она умрёт, ей будет чуть легче принять данную информацию. Да, ей будет обидно и тяжело на душе, но она будет реже думать об этом. Может даже будет меньше плакать от потери Майи. Я переживаю за то, как отреагирует она. Данная информация тяжело воспринимается даже взрослым человеком, а Райли ещё ребёнок. К тому же, она принимает всё очень близко к сердцу.

— Ты права, но я всегда искренне общаюсь с дочерью и умолчать мне будет трудно. Тем более, она точно будет расспрашивать меня о том, что ты сказала мне. Врать Райли я точно не умею.

— Ох, дай Бог сил и терпения всем нам.

— Это точно. Держись там, Кэти. Может быть я приеду к тебе сегодня.

— Спасибо, Топанга. Ты всегда излучаешь лишь самое хорошее. Ценю твоё присутствие в моей жизни и рада, что благодаря дружбе наших девочек, мы знакомы. Приятно иметь таких знакомых. Мне повезло с вашей семьёй!

— И нам с вами тоже, Кэти. Всё будет хорошо!

— Надеюсь… Пока.

— До новых встреч.

Топанга сбросила звонок. Ей не верилось в то, что она только что услышала. Ей казалось, что всё это сон.

— Ма-а-а-м, ты договорила с мамой Майи?

— Да, Райли. Сейчас подойду.

Не успела она досказать фразу, как Райли уже стояла возле неё. Топанга была в замешательстве. Она всё ещё не знала, что говорить Райли.

— Ну что там, мам? Что тебе сказала Кэти?

— Кэти?

— Да. Ты же с ней общалась.

— Да, с ней.

— Прекрати повторять мои слова. Скажи уже что-нибудь по делу.

— По делу сказать?

— ДА, МАМА. ХВАТИТ.

— Прости, Райли. Я сейчас сама не своя. Только не повышай тон на меня.

— Что случилось?

— Кэти в больнице.

— Ого! Вот это поворот событий. Ах вот почему Майя пишет так грустно. Она не хочет общаться со мной сейчас, потому что у неё нет сил на общение. Она волнуется за свою маму. Надо пойти к ней в гости и посидеть с ней, может тогда она немного развеется.

— Нет, Райли. Она не развеется. Всё не совсем так, как ты поняла. Кэти в больнице потому, что Майя…

— А причём здесь Майя? Не поняла…

Райли задумалась. Тем временем Топанга, уже не сдержав своих горьких слёз, заплакала. Райли подбежала к ней, обхватила её голову своими холодными от страха ладонями и спросила:

— Что тебе сказали?

— Майя… — всхлипывая, Топанга произнесла имя лучшей подруги своей дочери. — Майя… она… Она сейчас в коме. Сердечко не остановилось, но она не в сознании. Врачи не знают, сможет ли она жить дальше.

Слёзы с ещё большим напором лились с глаз Топанги. Она и подумать не могла, что такое когда-нибудь коснётся их знакомых или их самих. Этого ей хотелось меньше всего на свете. Но такова жизнь, от этого не убежать.

Райли успокоила Топангу, а затем быстрым шагом вышла из комнаты.

Топанга хотела побежать за Райли, но Лукас жестом указал ей, что сам позаботится о Райли. Попрощавшись с мамой Райли, он вышел из комнаты вслед за своей любимой.