Глава 4 - Быть сильным?. (2/2)

— Точно! — меня буд-то током пробило.

Подскочив на месте, от чего сразу же немного застреляло в коленях, я немного склонился над все ещё сидящим Эдгаром, предлогая тому руку чтобы встать.

— Идём, мне будет проще найти дорогу пока хотя-бы что-то видно.

Благо, он не стал сопротивляться, хотя по лицу было явно видно что как то огрызнуться на этот жест дружелюбия он непрочь.

Его разгоряченная ладонь неуверенно накрыла мою, более холодную. Я импульсивно сжал его кисть крепче, касаясь пальцами выступивших на её тыльной стороне, костяшек, словно стараясь прибрать немного тепла себе.

— Нам туда. — указал я куда-то меж пары ничем не примечательных стволов, после чего мы, не разрывая рук, устремились туда подгоняемые темнотой, что довольно быстро оседала вокруг.

***

— Хуух. — устало выдохнул Эдгар, буквально завалившись внутрь хижины сразу вслед за мной. — я уж думал что мы никогда не найдём дорогу..

— Даа, нам довольно крупно повезло если так подумать. — в пол голоса пробормотал я, оседая меж своих мыслей.

— Ты голоден?

— А? — не расслышал я.

— Поесть не хочешь? Разумеется если у нас есть провизия, я то не в курсе..

— Конечно есть, сейчас что нибудь перекусим. — согласился я, неожиданно вспомнив и о своём голоде.

Я склонился над грудой сумок, перекапывая содержимое в поисках чего-то съестного.

Наконец я вытащил наружу жестяную банку с каким-то, как мне показалось, печёночным паштетом, а вслед за ней аналогичную но иной формы, уже с кашей.

— Ужин собран! — я не смог сдержать нервной улыбки. — конечно, будет немного непривычно есть холодную пищу, но разводить тут костёр врядли хорошая идея..

— Оо, на этот счёт можешь не переживать, я тут уже готов проглотить что угодно причём залпом, иначе мой желудок сам прийметься пожирать меня изнутри.

— Тогда могу лишь пожелать приятного аппетита. — с этими словами я стянул с лица противогаз, отряхивая и заправляя длинные пряди, выпутавшиеся из хвоста, за уши.

После чего открыл все жестянки, выпуская довольно аппетитный аромат говядины, блуждать по комнате и подбираться к моим ноздрям в опасной близости.

За едой мы были не многословны, что не удивительно, ведь каждый был занят уталением собственного голода и было не до провинциальных бесед о жизни.

По окончанию трапезы я прибрал банки обратно в сумку, предворительно обмотав их целофановым пакетом для сохранности, сгодяться ещё.

Эдгар, сидящий неподалёку, уже в который раз сонно зевнул, перебарывая сонливость.

— Может перестанешь уже мучать себя и пойдёшь спать? Я могу постелить тебе что-то из своих вещей на пол.

— Думаю ты прав, мне действительно стоит вздремнуть. — с этими словами он буквально увалился на подстеленую мной куртку и уснул тихо посапывая.

Я ещё секунд десять наблюдал за этим и решил что мне тоже следует отправиться на боковую, ведь завтра мы уже отправляемся в путь.

Припухлость на щеке уже сошла, оставив за собой лишь багровый синяк на пол лица и боли в нижнем ряду зубов.

Кровотечение из носа, благо, уже прекратилось, напоминая о себе запекшимися красными разводами, стекающими аж под нижнюю губу.

Чего чего, а нормальной и чистой воды у нас было в обрез, так что тратить её на такое было неразумно. Поэтому я предпочёл пока что ходить так, всё равно не мешает, да и в противогазе этого не видно.

Наконец силы конвертиками собрались у пяток и я побрёл к сумкам что бы вытащить оттуда что-то, что послужит мне в качестве постели на ночь.

Но будучи уже практически у цели, я случайно запепил висящий на обломке доски рюкзак, что как известно пренадлежал Кольту. Сумка пошатнулась и из неё, с тихим стуком о деревянный пол, выпал непонятный свёрток грязноватой бумаги, что немного прокотился и, остановившись, раскрылся прямо у моих ног.

— Чёрт бы побрал твою неуклюжесть, Фэнг.. — сам себя упрекнул я, склонившись чтобы подобрать бумагу.

Она оказалась такой же на ощупь как и на вид, уголки были немного надорваны, а сама бумага какая-то шаршавая и мокроватая, виной тому, видимо, подтеки с крыши после недавнего дождя.

Я знал что мне не стоит своевольничать среди чужих вещей, но теперь, когда их хозяин мёртв это не имело значения..

Я уселся на пол подле стены и подвинул рюкзак к себе, а для удобства зажёг одну из свечей что нашлись в сумке.

Первым делом я решил осмотреть карту, как никак та уже была под рукой ну и это позволит мне оттянуть неминуемое вторжение в остальные вещи Кольта.

Ничего примечательного, в целом, это была обычная карта нашей области и нескольких, подлежащих вокруг неё, населённых пунктов.

На карте были размечены точки с другими укрытиями почти в каждом из городов и даже сёл, так же имелись отметки вместо текста подписанные цыфрами. Их комбинации везде были разными, но в каждой было ровно по четыре числа. А ещё, в городе что являлся областных центром было помечено расположение радио-вышки, куда по всей видимости хотел прийти Кольт по окончанию обхода всех помеченых на бумаге городов.

Что ж, с этим артефактом точно нужно будет повозиться, думаю в наших предстоящих похождениях данная бумажка станет вещицей не последней важности.

Я аккуратно свернул карту, отправив её в один из боковых карманов рюкзака.

Большую часть основного отдела сумки занимал скомканый спальник, достав его, оказалось что он ещё и на меху, причём довольно теплом что будет очень кстати в скором времени.

Далее шла стопка непонятных бумаг с разными печатями, подписями и прочим неочень понятным для моего ума. Половина из них, кстати, довольно сильно промокла и местами текст плыл не ровными чёрными волнами.

Я не знал стоит ли мне этому расстраиваться, так как важность этих то-ли контрактов то-ли документов я до конца не понимал, хотя возможно оно и к лучшему, сберегу нервы, они уж точно лишними не окажутся и пригодятся в дальнейшем.

Следующей жертвой моего любопытства стала непонятная пластиковая папка бардового цвета на заклепках, которая, судя по весу, содержала в себе не менее интересную комплектацию.

И я не ошибся, это оказался сбор абсолютно всех документов моего друга, тут и свидетельство о рождении, и паспорт, и карты, и медицинская карта, несколько прописок в разных местах и.

Я немного затормозил, вынимая последнее что там осталось.

Это.. это были семейные фотографии..

У него была семья.. А может и есть..

Фотографий было всего три.

На первой был Кольт ещё подростком, на вид ему около тринадцати, может быть и четырнадцати он так забавно тянул спину, выгибая осанку, и держал в руках глобус, в то время как под подмышкой проглядывался гаечный ключ. Позади него, чуть правее, стояла, как я понял, его мать. Довольно крупная, без каверза, женщина, само олицетворение энтузиазма который я постоянно видел в глазах Кольта. На голове у неё была небрежно обмотана жёлтая бандана, поддерживая копну красно-рыжих волос, собранную в крупном пучке, а на подкачаном предплечии можно было разглядеть татуировку в виде разбитого сердца. Одна из её рук располагалась на плече у сына, а в другой она держала ребёнка, совсем маленького и практически полностью укутаного в пеленку, из-под которой виднелось лишь маленькое спящее личико и такая же рыже-красная пушинка волос что и у матери.

Фото было на обычном белом фоне, видимо специально делалось как семейное напамять. Правда отца на нем не было, а если исходить ещё с довольно говорящей татуировки, то похоже что отец в их семье не фигурировал.

У меня тоже не было отца и я досихпор не знаю что с ним и где он.. Выходит в этом мы с Кольтом были похожи..

Следующее фото, явно в разы новее прошлого, на нем так же был Кольт, одетый в аккуратно проглаженый костюм, имеющий даже стрелки на штанинах. Тут он держал в руках пышный цветочный букет и диплом об окончании одиннадцати классов, при этом так ясно улыбаясь во все свои тридцать два белых зуба.

Радом с ним стояла маленькая рыжая девочка, в ней я сразу узнал ту, с прошлой фотографии.

Одета она была в милую школьную форму состоящую из юбки в складку и беленькой рубашки, а в маленьких ручонках сжимала букет аналогично своему брату.

Да, как я понял это была его младшая сестра, уж очень схожи черты лица, да и цвет волос практически идентичен, правда, у Кольта рыжий ушел в более чёткий красный оттенок, а волосы девчушки наоборот преобрели более яркие тона конопы, но даже это не машало определить меж ними родственную связь.

Фон фотографии был немного замылен, видимо в этот раз в роли фотографа была сама мать, но вопреки этому на фоне можно было разглядеть здание походящее на школу и толпы других детей слившихся в густое неразберибельное мыльное пятно.

Внизу на белом поле под фотографией была аккуратная подпись от руки, гласящая следующее: «Поздравляю, сестрёнка, это твой первый класс!» а ещё ниже, под этой была ещё одна, нацарапаная уже другим почерком «Моя Джесси, ты так выросла!».

Из этих строк, написанных по всей видимости её братом — Кольтом и её мамой, я узнал что его сестру зовут Джесси. Такое милое имя..

Отложив эти два фото, я с печалью взглянул на следующее.

Возможно, на фоне двух предыдущих, это фото было не таким уж и выделяющимся, ведь на нем была изображена лишь мать Кольта.

Женщина тут выглядела моложе на несколько лет и была одета в наряд, походящий в какой-то степени на фермерский, состоящий из джинсового комбинизона на брительках и футболки кофейного оттенка под ним, её жёлтая бандана с первого фото была обвязана вокруг руки, где на том же первом фото была татуировка, а дополняла весь этот образ шикарная соломенная шляпа с широкими плоскими бортами.

В одном из карманов комбинизона мелькал гаечный ключ, а её руки обвивались вокруг лопаты стоящей полотном к верху. Саму женщину было снято лишь по пояс, а на фоне блестело лишь голубое небо не имеющее края, так что где была сделана эта фотография можно лишь догадываться, вполне возможно что это какое то поле или типо того.

Под этой фотографией, как и под второй, так же имелась подпись, обращённая уже от самой матери к сыну.

«Будь сильным, Кольт) Я знаю что работа и взрослая жизнь это трудно, но ты справишься ведь ты мой сын. Передаю тебе привет с полей и жду твоего приезда!»

Я забыл о чем думал до этого и пришёл в себя лишь когда почувствовал как с моей щеки сорвалась слеза, падая прямо на фотографию.

Вот черт..

Рука непроизвольно выронила бумажку и та приземлилась на пол в груду, ранее откопаных мной документов.

Слёзы оживили запекшиеся под губой подтеки крови и теперь я уже пачкал пол багровыми каплями.

Все бумаги и вещи что я достал были в тот же час небрежно, наспех затолканы обратно в сумку, а я увалился на голые доски подтягивая ноги к животу.

— Я не знаю чем я это всё заслужил, мам.. Быть сильным? Неужели это оказалось так сложно.. Или же я просто увидел и понял эти слова в ином ключе.. В любом случае, не думаю что наше с тобой решение разделиться было верным.. А ты как думаешь?.

Мой тихий вопрос поглотила гнетущая тишина, а следом за тишиной наступил и мрак.