11 (1/2)

— Вау, какой классный салон, — смеётся Юйци, падая на пассажирское место. Она проводит рукой по панели перед собой и простукивает ноготками, кокетливо усмехаясь. — Всё светится! Дорогая тачка?

— Вполне себе, — холодно отвечает Пак, трогаясь с места. Он не смотрит на излишне активную девушку рядом, только на дорогу.

— Итак, куда мы? — Сун разворачивается полубоком, подтягивая и подминая под себя ногу, и впивается взглядом в Сонхва. Она поднимает руку и с широкой улыбкой тычет пальцем в плечо Пака. — Что будем делать?

— В больницу, — Сонхва отмахивается от руки и тяжело выдыхает. Он даже представить не может в каком она отчаянии, раз продолжает себя так вести. — Для начала в больницу.

— Эм… Зачем? — Юйци мигом теряет весь настрой. — С какой целью?

— Тебя осмотрит врач и сдашь анализы.

— Нет-нет-нет, я не соглашалась! У меня нет столько денег. Ты видел цены на медицину? У меня нет американской страховки и денег. Да и тогда меня могут осудить или и вовсе депортировать! Подожди, только не говори, что ты не будешь меня трахать и не заплатишь мне два куска.

— Тц, — Пак раздражённо морщится и отрицательно машет головой. Конечно он видел цены на медицину, и конечно он понимает, что раз она так унижалась за пятьдесят долларов, то у врача и близко не была. — Я не буду тебя трахать, но я заплачу тебе, как и договорились. И я оплачу тебе все медицинские услуги и разберусь со всеми вопросами. Никто тебя никуда не депортирует, успокойся. Бери пока дают и не выёбывайся.

Единственный фактор, успокаивающий Сун — это то, что Сонхва едет через центр и здесь, конечно, не особо людно в понедельник вечером, но всё же лучше, чем если бы тёмными улицами. Вопреки всей напускной игривости и улыбчивости ей тревожно и страшно, и как же после всего не хочется быть ещё и убитой или вроде того. Как же хочется просто жить.

— Почему ты не хочешь меня? — Юйци скрещивает руки и садится ровно, вжимаясь в кресло. — Ты что, извращенец или импотент?

— Я в отношениях и всё, что меня интересует — это мой парень. Только пожалуйста, не пиши об этом нигде в соцсетях.

— У меня даже на счету нет денег, — Сун пожимает плечами и склоняет голову на бок, рассматривая Пака.

Сонхва сворачивает на территорию больницы и недовольно хмыкает. Откуда на парковке вечером столько машин? Сделав небольшой круг почёта, Пак находит место ближе ко входу. Не очень хочется, чтобы эта полураздетая девица ходила по холоду больше нужного. Шиён всегда жаловалась на плохое самочувствие и даже боли внизу живота из-за холода и недостаточно тёплой одежды. Сонхва, конечно, не способен прочувствовать и понять это в полной мере, но женское здоровье для него нечто хрупкое.

— Идём, — коротко бросает Пак, покидая Камаро.

Непривычно слышать рядом с собой цокот каблуков, зато привычнее видеть на лице девушки нахмуренные брови и серьёзный взгляд. Юйци кутается в куртку и снова выглядит насупленной, прямо как в четверг или пятницу.

Впрочем, в течение примерно двух следующих часов Паку станет понятно, почему у девушки такой взгляд. Они бы освободились намного быстрее, если бы к ней сначала не направили молодого врача. Сонхва в полной мере узрел, насколько всё плохо, когда у Сун случилась истерика от осознания, что её будет касаться мужчина, хотя осмотр даже не начался. Бедная, бедная девочка. Паку не составило труда найти и уговорить приехать доктора женщину, но куда труднее видеть перед собой миловидное заплаканное лицо с чёрными потёками почти до подбородка. Доктор уже по результату одного лишь осмотра сказала несколько тяжёлых безрадостных вещей, подтвердив наличие гематом, кровоподтёков, разрывов и прочих вещей, от которых хочется взвыть. И с этим всем она боялась идти за помощью? Это ещё неизвестны результаты анализов на предмет заболеваний.

Они сидят в пустом коридоре, ожидая результатов вне очереди, и Сонхва даже не сразу решается заговорить. Юйци сейчас выглядит слишком разбито.

— Эй, — незамысловато обращает на себя внимание Пак. — Где ты живёшь?

— Нигде.

— Как это?

— Меня выселили на той неделе из общежития за неуплату комнаты, — Сун расстёгивает ремешки на туфлях и подтягивает к себе колени, утыкаясь в них носом.

— Родители не помогают?

— Мама умерла два года назад.

— А папа?

— А папы никогда не было, — тихо бубнит куда-то в колени Юйци.

— Пиздец. Ты сказала, тебя могут депортировать. Ты из Китая, верно? Почему решила перебраться в Америку?

— Мама была учителем английского, она и меня научила языку. Когда её не стало, я решила поступить сюда, потому что в Китае коллосальная конкуренция. Прям ужасная. Там несколько десятков человек на одно место, не то что здесь. Сюда я запросто поступила. Ну и там очень большой сексизм. Женщин в этой сфере очень мало и пробиться почти нереально. Я думала, здесь будет проще, но сейчас я вообще не вижу что здесь можно делать и чем заниматься. Я стараюсь учиться, но куда я пойду работать после университета? Мне хочется жить, мама говорила, что самое главное выжить, но, — её голос уставший уже даже не дрожит от слёз. Сразу немеет, а Сун содрогается в беззвучных рыданиях.

— И ты решила продавать себя?

— Я работала, но меня уволили из-за того, что я не могу выходить на полный рабочий день из-за учёбы. Меня даже официанткой на полставки никуда не берут, а если и берут, то ближайшая зарплата через месяц. Я не могу прожить месяц без денег. У меня ничего нет.

— Я проверял сегодня ваши ответы на тесты, и знаешь, твой был крайне не плох, — «не плох» — это мягко сказано, но Пак не станет слишком уж хвалить кого-то. — Думаю, из тебя может получиться инженер. Если, конечно, тебя никто не убьёт ни в какой подворотне.

— Ты говоришь так, будто у меня был выбор. Думаешь, кто-то будет заниматься этим от хорошей жизни?

— Нет, конечно, — Сонхва вздыхает и уставши трёт переносицу, не сразу даже замечая подошедшую доктора.

— Пройдёмте, мисс, — доктор открывает дверь и ждёт, пока Юйци снова застегнёт на щиколотках свои туфли.

То недолгое время, что Пак остаётся снова в одиночестве отдаёт в ушах звенящей тишиной. Его жизнь золотая, а переживания настолько мелкие по сравнению с тем, что происходит у этой девушки, что становится не по себе. Сколько дерьма она вынесла и сколько бы ещё вытерпела, не встреться ей сегодня Сонхва? Нет, он не настолько альтруистичен, насколько может показаться, чтобы помогать каждой нуждающейся душе. Но в его жизни есть пример, когда человек действительно заслуживал спасения, и Пак благодарен тому, кто вовремя протянул руку помощи. От того сейчас Сонхва не очень много думает, если в его силах оказать помощь. По крайней мере от этих жалких по его меркам копеек и нескольких часов у него абсолютно не убудет.

— Жду Вас в четверг на повторный осмотр, — выпустив Юйци, доктор запирает двери своего кабинета и оборачивается к Паку. — А Вы, не знаю, кто вы ей, парень или родственник, проследите за тем, чтобы она дошла до меня в четверг. Список лекарств и рецепт у неё в руках. И я бы вам всё же советовала бы обратиться в полицию.

На этих словах доктор кивает на прощание и покидает этих двоих.

— Давай сюда список, — Сонхва поднимается с места и протягивает руку, обращая внимание на то, в какой нерешительности она мнёт в руках листок.

— Тут как-то очень много всего, не думаю, что…

— Да боже, — Пак забирает листок и направляется на выход. — Пошли. Мне уже эти бледно-голубые стены глаза режут. Расскажи мне лучше, когда ты последний раз ела?

•••••</p>

— Послушай, а твой парень… Он, ну, не будет против? — Сун кутается в куртку и переступает с ноги на ногу, ожидая, пока Сонхва откроет входную дверь.

— Он сейчас не дома, так что не будет, — Пак проворачивает ключи в замочной скважине и пропускает девушку вперёд.

— А где он? — она несколько стеснительно проходит в тёмный дом и стопорится в прихожей.

— В Конкорде. Там будет следующий заезд, так что он где и должен быть.

— Почему тогда ты здесь?

— Потому что мне поставили ваши всратые пары и теперь я могу вылетать только в пятницу после них, — Сонхва проходит, включая по дороге свет и сразу сворачивает в спальню.

— Почему он не с тобой? Ну, в смысле, почему вы не вместе в пятницу вылетаете, а неделю дома?

— Ты задаёшь слишком много вопросов, — Пак достаёт из шкафа свои первые попавшиеся домашние вещи и возвращается к Юйци, что только перешла в гостинную и нерешительно мнётся. — Сегодня останешься у меня, а завтра насую хуёв за воротник тому, кто решил, что выселять иностранных студентов из общаги — хорошая идея. Только сейчас же в ванную, — он вручает ей вещи и указывает на дверь. — Чистые полотенца в шкафчике слева, любые умывашки для морды лица можешь брать.

— Ам, хорошо, — Сун настолько смущена и обескуражена подобной добротой, что ей даже неудобно поднять взгляд. Единственное, что позволяет ей сбежать в ванную — то, что Сонхва как ни в чём не бывало продолжает заниматься своими делами и будто не обращает на неё внимания.

Возможно, Пак слишком чёрствый, но он не способен на какое-то великое сочувствие или в принципе слишком сильно эмоционировать из-за чего-либо, что не Ёсан и не гонки Наскара. Он способен рассудить, что есть хорошо, а что плохо, способен поддержать и помочь, но слишком долго сокрушаться и переживать из-за проблем любого масштаба не станет. Потому сейчас Пак преспокойно разогревает то, что взял с собой из тайской забегаловки и думает лишь о том, не будет ли подобное слишком острым для Юйци. Хотя, вроде бы, китайцы тоже очень много острого едят. Но с другой стороны она уже почти четыре года живёт в Америке и вряд ли её рецепторы всё ещё адаптированы под подобную остроту. Ладно. Не столь важно.

За эти двадцать минут, на которые она запирается в ванной, Сонхва успевает переодеться, умыться, просмотреть уведомления и замереть с открытым окном мессенджера с Ёсаном. Впервые он сомневается и не знает, что писать и стоит ли вообще это делать. Его пугают собственные выводы касательно Кана и, к горькому сожалению, слишком отталкивают. Пак никогда бы не вздумал менять суть и характер Ёсана под себя, пока тот, почему-то, позволяет себе это делать.

— Охринеть, много тёплой воды, которая не становится каждые две минуты кипятком или ледяной, — Сун выходит с сияющей улыбкой, на ходу протирая свои волосы. — Я в восторге!

— М? Ледяной? — Сонхва блокирует телефон и бросает его на диван, отправляясь следом. — Звучит не очень.

— Да, вообще не круто.

— Твой ужин на столе, но если будет слишком остро, то добудем чего другого. И не забудь посмотреть какие лекарства нужно пить до, после или во время еды, — Пак переключает своё внимание на большой телевизор на стене и, наконец, решает заняться изучением одного важного вопроса. — Стаканы для воды на верхней полке.

— Ладно, — Юйци приходится открыть несколько полок, чтобы найти нужную верхнюю, но стакан успешно добыт. Она набирает воду, берёт в зубы пакетик с купленными лекарствами, палочки мезинцем руки со стаканом и тарелку в другую руку.