Часть 5 (1/2)

Чимин обошел весь дом Чона, но и следа т/и не было.

«Уехала. Так и не дождалась. Как она теперь будет сама, беременная, где-то. Без друзей, с ранами на сердце и в душе. Не смогла найти в себе силы. Ещё и телефон недоступен».

Чимина разрывали мысли, он все пытался дозвониться к Гуку, но телефон все ещё был выключен.

Месяц для Чимина прошел довольно быстро: он названивал Чону, проклинал его на чем свет стоит, ездил к нему, но его не пустили. Постоянно пытался найти т/и, но пока это не удалось сделать, ведь он только знал, что она собралась куда-то к морю. Может вообще уехала из страны. Мыслей было так много, но как с этим можно справиться в одиночку ещё и спостоянными переживаниями про т/и и ребенка.

***

— Чего ты хочешь от меня? , — раздражённо спрашивает Гук.

Чимин немного теряется от такого приветствия. Внешний вид Чонгука оставляет желать лучшего: лицо осунулось, под глазами синяки и мешки, болезненный оттенок кожи. Плечи опущены вниз, будто все проблемы мира повисли на них. Чонгук похудел довольно сильно, а на костяшках пальцев видны глубокие незаживающие ссадины.

— И тебе привет, друг, — всё-таки находится Чимин, -- Хреново выглядишь.

— Привет…

— Слушай, я знаю, что вы с т/и…

— Нет, — резко отрезает Чонгук, — Я не буду говорить на эту тему.

— Но я целый месяц ждал встречи, ведь ты телефон выключил, мелкий засранец, что бы больше такого не было. Я переживал за тебя, — все же пытается Чимин.

— Если ты приехал только за тем, что бы поговорить на эту тему, то можешь уезжать. Мне не о чем говорить. И скажи ей, что посылать моих друзей ко мне — это уже перебор, — говорит, уходя Гук.

— Не смогу передать ничего ей, — говорит в спину Чим, — ее больше нет.

Чонгук останавливается, словно вкопанный в землю, ноги не двигаются, а тело напрягается как струна.

— Что? Повтори, — оборачиваясь просит Чон.

Чимин сам себе усмехается, ведь рассчитывал именно на такую реакцию. Сказал так специально, что бы проверить реакцию Гука. У Чона на лице все написано: страх и переживания плещутся на дне глаз.

«Значит ещё не безразлична», — думает Чимин.

— Говорю, что меня никто не подсылал, я сам приехал рассказать тебе правду. А т/и уехала, я ее месяц не видел.

Чон выдыхает, потому что уже успел придумать себе все самое ужасное. Что т/и уже просто нет.