3. тупик (2/2)

Одноклассница бросается мне на шею, крепко прижимая к себе. От неё приятно пахнет цитрусами, я глубоко вдыхаю и похлопываю её по плечу. Мы выбрасываем окурки и идём обратно в класс, оставалось только отсидеть социологию и, наконец, долгожданная свобода. В такие моменты я завидовала Доракену и Майки, которые отказались от дальнейшей учёбы в старшей школе.

Почти перед звонком Чифую присылает сообщение, что учитель ебёт ему мозг о проекте по географии, поэтому заберёт меня Баджи. Мне, в принципе, было всё равно, поэтому я отписала короткое «окей», продолжая отсчитывать минуты. Байк Баджи стоит прямо перед воротами, тёмные синяки под глазами видны издалека, вместо школьной формы — чёрные джинсы с каким-то принтом, всё та же чёрная футболка и куртка. Вижу, как Кимико улыбается, поправляет волосы и походкой королевы направляется к нему. Я на ходу разворачиваюсь, останавливая одноклассницу рукой и насмешливо поднимая брови.

— Даже не думай. Он мой. — едва ли меня волнует, что он Кейске стоит буквально в пару метрах от меня. Подруга смеётся и кивает, мы прощаемся на французский манер и она отходит к присланной за ней машине. — До понедельника!

— Мой? — он смотрит на меня так же, как я только что смотрела на Кимико. Я наклоняю голову набок и смотрю на него снизу вверх.

— Я отказываюсь это комментировать. Но, если тебе интересно, то я только что спасла тебя. Если она видит кого-то, кто ей нравится, то даже косточки не оставит после. — я отказываюсь от поданного шлема и сажусь на заднее место.

Баджи убирает ножку, заводя байк, я же пытаюсь сделать так, чтобы во время езды мимо проезжающие люди не увидели мою пятую точку. Я поздно догадываюсь до этого, а просить у Кейске куртку казалось выше моего достоинства. Проезжая мимо Кимико, посылаю ей воздушную поцелуй и обхватываю торс парня, залезая под куртку и крепко прижимаясь к нему. Пальцами ощущаю кубики пресса и мышцы, вдыхая запах шампуня.

Мы едем в другую сторону от нашей пятиэтажки, что меня, в принципе, не особо и волновало. Мы едем не так быстро, чтобы всё вокруг сливалось в однообразное пятно, поэтому я с удовольствием облокачиваясь головой на его спину. Шибуя остаётся за спиной спустя десять минут, по Минато проезжаем ещё за такое же время. Радужный мост, соединяющий районы Минато и Кото, сверкает от тёплых сентябрьских лучей. Он останавливается где-то на середине, подавая мне руку для помощи, которую я благодарно принимаю. Обычное действие для меня было неким маленьким шагом для принятия помощи от других и мне правда было приятно. Тёплые ощущения разливаются в груди. Он всё же снимает с себя куртку, накидывая на мои плечи. Я отхожу к поручную, опираясь на него спиной.

— Ты решил меня украсть? — улыбаюсь, смотря на него. Красиво очерченное лицо освещается солнцем, делая его ещё более привлекательным.

— Нет, конечно. Я бы не стал делать что-то против твоей воли. — вижу, как его взгляд скользит по моим голым ногам. Я хмыкаю и закуриваю, смотря на него.

— Тогда, я могу считать это свиданием? — он отказывается смотреть мне в лицо, но я только и делаю, что прожигаю его взглядом. Он пожимает плечами и наконец смотрит в мои глаза.

— Наверное, уже поздно, но я бы хотел, чтобы ты знала, что нравишься мне. Не как старшая сестра Чифую, которая заботится обо мне, а как девушка. — я, улыбаясь, затягиваюсь дымом и смеюсь.

— Я знаю. И Чифую тоже. Хуёвенький из тебя актёр, если честно. — подхожу к нему, выбрасывая окурок. На его лице разочарование и какая-то непонятная для меня эмоция, вызывавшая только жалость и чувство вины. Коротко целую его в щеку, совсем рядом с уголком губ. — Я рада, что ты признался, но не хочу обнадёживать тебя. Дай мне время, окей?

Он кивает, я улыбаюсь в ответ, садясь на байк в его куртке. Куртка пахнет мятой и горьким шоколадом, я растворяюсь в ней и таю. Знать, что ты нравишься человеку, и услышать это вживую от него — две разные вещи. Ответить ему взаимностью было выше моих сил, я не хотела давать ему призрачную надежду, которая, с огромной вероятностью, растоптала бы его в порошок. До дома мы доезжаем за полчаса, ловя последние лучи солнца взглядом. Баджи провожает меня до квартиры, неся мой рюкзак в руках. Мы останавливаемся возле двери и неловко топчемся на месте, никто из нас не мог ничего сказать.

Я делаю первый шаг, приподнимаясь на носках и целуя его в губы. Поцелуй выходит влажным и громким, я обхватываю его шею руками, прижимаясь к нему, в ответ чувствуя ладони на талии, сжимающие белую рубашку. Он проникает языком в мой рот и я ощущаю всю ту сладость, которую обещали подростковые романы о первом поцелуе, хоть у нас обоих он таковым и не был. Нога машинально поднимается и я прижимаюсь бедром к нему, его рука в один момент с талии перемещается на бедро, грубыми движениями сжимая кожу.

Жар внизу живота и влага, просочившаяся сквозь хлопковую ткань трусов, заставляют меня разорвать поцелуй, оставляя только тонкую нить слюны, которая разрывается так же, как и моё самообладание. Я отстраняюсь, стараясь не смотреть на него, принимаю рюкзак из его рук и отворачиваюсь к двери. Перевожу дыхание пару секунд и с улыбкой разворачиваюсь к нему. Он тяжело дышит и смотрит на меня, словно загнанный зверь.

— Время, Кейске. Мне нужно время. — я захожу в квартиру, не дожидаясь его ответа, дверь закрываю слишком поспешно и, как дура, прислоняюсь лбом к деревянной поверхности.

— Ну и где вы были? — голос Чифую разносится из-за спины, я резко дёргаюсь, думая, чем бы кинуть в него. Он с невозмутимым видом поглощает чипсы одну за одной, ожидая моего ответа.

— Ты совсем еблан?! — рукой вцепляюсь в волосы у корней, ведя постепенно к кончикам. — Нахуя так пугать? А если бы у меня случился инсульт? Дебил блять.

Я оставляю его вопрос без ответа, замахиваясь рюкзаком и попадая в голову. Он смеётся, а я, испытывая весь спектр эмоций, начиная смущением и стыдом и заканчивая каким-то режущим предвкушением в груди, устало падая на кровать. Хотелось истерично кричать и глупо улыбаться. А ещё хотелось обдумать всё произошедшее — не хотелось причинять Баджи какую-либо боль, будь то душевная, или физическая. Единственное, что я знала наверняка, так это то, что это был лучший поцелуй в моей ёбаной жизни.