Глава 2 (2/2)

Я решаю разобраться с этим вопросом позже.

Наконец я вижу их — спины монстров и… Кровь. Много крови.

И вмиг в моей душе все словно падает куда-то в пропасть, мне хочется кричать от беспомощности, но я лишь хватаю губами воздух.

Я не успел… Переоценил себя, не правильно растолковал посыл от интуиции...

Один из зомби поворачивается ко мне, шевеля ноздрями, и я, не дав ему и минуты на реакцию, дергаюсь вперед, ножом попав ему прямо в узкую шею. Было опасно лезть так близко, но я знал, что запах крови, распространившийся вокруг ранее, и желание подкрепиться опьянит остальных монстров и сделает менее поворотливыми.

Мертвое тело зомби падает с противным хлюпаньем, а я успеваю подумать, что с двумя другими зомбаками один на один я могу и не справиться, пока буду бить одного, второй нападет на еще более свежую дичь.

Запах свежей крови и смрад от зомби ударяет в нос с новой силой и отрезвляет.

Я наудачу целюсь в того монстра, что ближе, но он успевает развернуться и кинуться вперед, я попадаю ножом ему в плечо. Он хрипит и направляется на меня.

— Шаст! — слышу я крик Сережи, но они с Димой только выбегают из-за угла, судя по всему, слишком далеким кажется голос.

Оставшийся зомби перестает попадать в поле зрения, пока я пытаюсь добить уже раненого монстра.

— Отойди, придурок! — раздается громки мужской крик, почти рык, и меня толкают в бок.

И сразу после я вижу, как зомби, которого я потерял из виду, упал в метре от меня. Запоздало я слышу тихий шум в ушах от пистолета с глушителем. Или он действительно раздаются снова и снова?

Этот зомби подбирался сбоку, а я даже не заметил его! Как я ненавидел себя в такие моменты. При отличной интуиции и хорошем владении ножом, я всегда слишком сильно торможу в критических ситуациях, сейчас, не вспомнив о пистолете, я зачем-то полез на зомби с ножом, и чуть не стал обедом из-за невнимательности. Как меня раньше не съели — загадка века.

— Антон, ты в порядке? — спрашивает подбежавший ко мне Дима, пока Сережа вдруг начинает тормошить меня за плечи и повторять вопрос Позова.

— Если бы я был не в порядке, то сейчас ты бы сделал мой порядок еще более плохим, — замечаю я, пытаясь сбросить со своих плеч руки товарища, пока меня не начало укачивать от его заботы.

— А что за мужик? — спрашивает вдруг Дима.

Мы с Сережей одновременно переводим взгляд вправо, куда смотрел наш друг.

Тот мужчина, что спас меня, сейчас сидел в луже крови рядом с телами женщины и ребенка, точнее с тем, что от них осталось. Это была маленькая девочка. Была. Сейчас на асфальте лежало окровавленное платьице и части тела. Отвратительное зрелище. Монстры не жалеют никого, им нужны сердца и мозги для пропитания, и сегодняшние, судя по всему, были особенно голодны, разрывая свою жертву на кусочки в поисках нужных частей. У женщины они, кажется, не успели вытащить даже сердце, только разворошить грудную клетку, видимо, мой спаситель, убил всех зомби даже ни разу не промахнувшись – с места сдвинуться никто из них не успел, и сейчас их туши лежали рядом на земле.

— Антон, помоги ему, — кивает Дима, отдав Сереже его пистолет, который тот, судя по всему, всучил ему перед тем, как начать меня трясти. — Отведи его к нам, а мы проверим соседние дворы, слишком много шума наделали.

Я киваю.

Подойдя ближе к мужчине, я вдруг замираю в нерешительности. Надо помочь, но вот только чем я могу помочь в такой ситуации?

И тут я слышу сдавленные рыдания. Сердце сжимается от чужой боли. Каждый раз это все слишком страшно, слишком плохо, слишком горько, даже спустя такое количество смертей.

Я наклоняюсь, чуть согнув колени, и опускаю руки мужчине на плечи, слегка тяну на себя.

— Пойдем, — говорю мягко, но меня будто не слышат, и я повторяю увереннее: — Пойдем. Нужно идти. Слышишь? Нужно идти.

Мужчина только водит головой из стороны в сторону и провожает дрожащими пальцами по окровавленным волосам белокурой женщины.

— Давай, аккуратно, — произношу я, распрямляюсь и увлекаю его за собой, — пойдем.

Мужчина, к моему удивлению, на этот раз поддается.

На языке вертятся фразы «все будет хорошо» или «ничего, все наладится». Но кого я обманываю? Нечему налаживаться и нечему становиться хорошо.

Так мы и идем, я придерживаю мужчину за плечи, а он дрожит от беззвучных рыданий и все водит рукой в воздухе, видимо, все еще наблюдая перед внутренним взором образ белокурой женщины.