Часть 41 (1/2)

Хорошо смеётся тот, кто смеётся последним. Наверное, данная фраза известна всем. Но может быть, тот кто выступает последним, тот хорошо выступит?

По крайней мере так пытался успокоить себя Дазай и вся группа, сидящая на лавочках после своего выступления, ибо на сцену выходил Чуя, но однако об этом мало кто знал, все говорили о нем как о Джуничиро и он привык к этому.

Естественно без выговора не обошлось, хотя скажу я вам, рыжий ещё легко отделался, потому что за такое его могли и дисквалифицировать, если бы не Ахматова.

—Вы же понимаете, что это, как минимум не уважение?

—Понимаю, и прошу прощения за мою отвратительную выходку, а также благодарю за то, что за меня вступились вы, Анна, и конечно всех остальных судей за то что прислушались к мнению госпожи Ахматовой.

—Хватит болтовни. –подала голос Ахматова, поправляя очки. —Вы не на конкурсе чтецов, а на соревнованиях по бальным танцам, так начинайте же, Танидзаки.

—Вы неисправимы,Анна и мне это в вас очень нравится.

После этих слов парень поклонился и вышел на середину сцены. Включилась музыка и он начал танцевать. Чувственно и даже больно, он настолько хорошо передавал все без слов, что каждый зритель понимал, что чувствует его герой, которого он создал, хотя возможно этот персонаж был и вовсе не выдуман?

Он так ярко показывал каждое движение, что даже неуместные, как казалось ранее ему самому движения, выглядели искусно и чудесно.

Понятия не имею сколько по времени длилось его выступление, но точно знаю, что каждый кто сидел в том зале открыл рот и был в полном шоке от увиденного. Каждое движение отточено до мелочей и оно выстраивается по кирпичикам и в совокупности это выглядело просто потрясающе. Нет слов, чтобы описать тот шок людей, те эмоции соперников и те лица жюри, что были в тот момент. И завершив танец ”падением” мёртвого человека, Чуя поднялся и поклонившись зашёл за кулисы. Руки тряслись, а нервы были неистовые. Это нельзя описать, такое нужно лишь испытывать.

То ощущение, когда ты заходишь за кулисы, а там в зале все ещё сидят люди, которые на тебя смотрели, а ты трясешься то-ли от нервов, то-ли от радости. Тебе и страшно и весело, и грустно и смешно, твои руки просто без остановки трясуться и ты сам чуть ли не плачешь, а потом понимаешь, что тебе нужно выходить ещё на награждение. И ты несешься в раздевалку и быстро переодеваясь бежишь обратно. Это невозможно описать, но я желаю каждому прочувствовать это. Ведь сцена – то место, где люди отдают жизнь и получают её взамен. Как говорил мне один крайне мудрый человек :

”Если артист перестаёт волноваться перед выходом на сцену, то он перестаёт быть артистом”

И это действительно так. Поэтому Чуя прямо сейчас стоит здесь, под чужим именем и ждет оглашения результатов.

Посовещавшись члены жюри вынесли свой вердикт. В центр вышел Судзуми и важно поправив галстук, от чего Ахматову аж передернуло, начал свою речь.

—Сегодня многие участники показали свои чудесные номера, конечно не без помощи своих чудесных хореографов они выполнили все это чисто и слаженно. Все мы знаем, что большая часть успеха зависит от учителя, но и ученик имеет огромную роль. Именно поэтому, мы собирались здесь. Чтобы оценить старания учеников и дать им заслуженные награды. Знаете, дорогие участники, нам было действительно тяжело решить кто из вас достоин занять первое место , но мы судьи, а наша главная задача решать беспристрастно. Поэтому мы решили, что в этом году, первое место занять достоин участник по имени.....

Долгая, очень долгая пауза. Дазай начал тихо материться себе под нос, он обещал самому себе, что набьет ебало этому умнику, если он прямо сейчас не скажет кто же выиграл.

Все эти секунды Чуя не дышал, его руки тряслись, а голова кружилась, но он выглядел стойко, стоял ровно, даже не сутулился, он был как натянутая струна, это не выдавало его волнение, напротив это выглядело как организованность, которой многие так восхищались.

—Танидзаки Джуничиро!

Сердце будто остановилось, оно пропустило удар, хотя что там удар? Целую очередь. Чуя не верил, он был в шоке, но голос Дазая, который был слышен из-за трибун пробудил от шока:

—Да! Я ТАК И ЗНАЛ!

Дазай прыгал от радости и пока никто не видел крутил факи соперникам и ржал над ними в тихушку. Он гордился Чуей, он любил его, он считал его всем, ведь так оно и было.