Часть 34 (2/2)

— Да откуда вам знать чего я хочу?! Может я хочу вас всех поубивать с чертям собачьим?! Кто ж меня знает?!

Пощечина. Лёгкая, оставляющая небольшой след на щеке, но очень отрезвляющая. Такая же отрезвляющая, как и ледяной голос.

— Прекратить истерику. Я пришла сюда не для того, чтобы слушать истерики юнца, у которого на уме одни только страдания, я пришла сюда чтобы говорить с танцором.

— А что танцору мешает быть юнцом, у которого на уме одни только страдания? Может мне действительно плохо, не думали об этом?!

— Танцорам не может быть плохо, у них не может быть плохого настроения. Вы и так это знаете, Чуя. Так что прямо сейчас, вы пьёте это, — Анна протянула ему таблетку и стакан с водой, который предварительно взяла с тумбы. — и мы продолжаем наш разговор.

— Что это? — уставился Чуя на таблетку.

— Успокоительные, но не сильные, помешать на соревнованиях не смогут.

— С чего мне вам верить?

— Я не заставляю верить мне. Можете верить, а можете нет. Только ваш выбор, на который я не могу повлиять.

— Узнаю вас, Анна. — после этих слов Накахара выпил препарат и выжидающе посмотрел на девушку.

— Вы ведь знаете, чем может обернуться ваше вранье?

— Да.

— Я так и думала, что ж. Тогда хочу предложить вам компромисс, вернее даже будет сказать сделку.

— Сделку?

— Компромисс, сделка, договор, называйте как хотите.

— Ну и в чем же суть?

— Я не рассказываю о вас при условии вашей победы.

— …простите что? Вам то с этого какая польза?

— Как вы знаете, за время моего «отдыха» –Анна показала кавычки и скривилась.— моё место занял Судзуми Ицуки. Человек, по моему мнению совершенно недостойный и неопытный. И, как вы уже догадались, меня это не устраивает, я хочу вернуться. Однако Судзуми заработал себе слишком хорошую репутацию среди всех этих директоров. Я не смогу так просто убрать его, но…

— Но?

— Да, вы правы. Есть «но». Он не знает вас, и это карт-бланш для нас обоих. Если вы победите и ваше имя вскроется, то его сочтут недостаточно компетентным и…

— Попросят вернуться вас.

— Правильно, мне всегда нравился ваш быстрый ход мыслей. Ну что?

— Вы не учли одного.

— Чего же?

— Вы помните меня. И об этом знают все. Как будете открещиваться?

— Если вам все же интересно, то я не могу утаить этого. Как вы видите, я ношу очки с недавних пор, а это значит, что у меня ухудшилось зрение, и я, увы не смогла разглядеть вашего лица.

— Удивительно.

— Очень. Так что, вы согласны?

— Что будет в случае проигрыша?

— Не будем о плохом, да и вряд ли это случится.

— Всё же я хочу знать все условия.

— Мне придётся напрячь зрение и разглядеть знакомое мне лицо, и по всем правилам рассказать об этом.

— Ахах, вы ничуть не изменились внутренне, Анна.

— Возможно вы и правы, внешние изменения не так важны, как внутренние.

— Последний вопрос. Что будет если я откажусь?

— Мы оба знаем, что вы не совершите такой глупости.

— Вы абсолютно правы, госпожа Ахматова. Оказывается, те кто говорят, что вы не ошибаетесь, и вправду не врут.