День 3 (2/2)

— Не называй меня пудинг.

— Хорошо, если я перестану тебя так называть, ты выйдешь играть?

— Нет.

— Что за брачные игры? Ты что, не можешь его уломать? — фыркнул Ойкава.

— А я смотрю ты Ивайзуми уломал без всяких проблем, — съязвил Тобио, а внутри все ликовало и сыпало фейерверками от того, какими глазами на него посмотрел Тоору в ответ.

— Не переживай, я могу уломать кое-кого еще, — вскинул брови тот и бросил взгляд на Хинату.

— Подавай уже, а то тошнит от твоего голоса.

— Кенма, если ты сыграешь с нами сейчас, то в Токио я перестану таскать тебя на игры, — вздохнул Куроо, выкладывая свой последний козырь. Они с бывшими сокомандниками любили иногда собраться поиграть, вот только Козуме каждый раз закатывал глаза все дальше на предложения присоединиться.

— Я запомнил, — прищурился Кенма и поднялся, занимая позицию на стороне друга.

— С меня массаж, — шепнул довольный Куроо.

— Концентрация сеттеров на квадратный метр зашкаливает, — хихикнул Хайба. — Будем играть в распасы!

— Лев, как остроумно… — подал голос Яку. — Жаль только, что никто не знает, что такое Преферанс<span class="footnote" id="fn_31867477_0"></span>.

— Ну почему же, я знаю! — крикнул Бокуто. — Это же легко, — улыбнулся он и поклонился всем, придерживая пальцами воображаемую юбку.

— Преферанс, а не реверанс! Так, короче! Начинайте, а то я уже спекся, — буркнул Яку.

Игра длилась уже второй час. Команда Бокуто выиграла второй сет подряд, сначала с минимальным отрывом, а потом разница в очках стала увеличиваться.

Кенма откровенно задолбался. Ему было лень прыгать на блок, да и вообще перебирать ногами на песке в полусонном состоянии плохо получалось. Но он старался, правда старался, только зеваки, собравшиеся посмотреть их игру, начинали изрядно раздражать. Особенно девчачьи визги после каждой снятой от жары футболки. Тоору бесился от их проигрыша и не переставал повышать голос. Все происходящее стало надоедать, а сокомандники были серьезно настроены на третий заход. Блондин понял, что больше не вынесет и молился всем богам, чтобы те либо послали ему дождь, которого как назло сегодня еще ни разу не было, либо ангела ему на замену.

— Ай! Черт, больно, — раздалось вдруг с другой стороны. Кенма повернул голову и увидел Шое, лежащим на песке.

— Хей, ты как? — склонился над ним Бокуто.

— Приземлился неудачно… Ногу подвернул, — нахмурился Хината, пытаясь встать. — Я в порядке, продолжим игра-а-а… — не договорил тот, снова опускаясь на песок и держась за лодыжку.

— Черт, я не этого хотел, — пробормотал Кенма, зло поднимая глаза наверх.

— Эй, ты чего там сам с собой разговариваешь, — ткнул его пальцем Лев.

— Отстань! Шое, пойдем присядем. Играйте три на три, — бросил Кенма, закинул руку рыжего себе на плечо и увел его с площадки в сторону.

— Ну ты чего такой кислый? Это же дружеский матч, да еще и в неполном составе. Ты ко всем играм так серьезно относишься? — усмехнулся Кенма, подавая Шое стакан с газировкой.

— А? Что?

— Ты мозгами все еще на поле что ли? — пощелкал пальцами перед глазами тот.

— Да нет, я… Кенма, а можно вопрос? — вдруг выпалил Шое и поднял глаза на блондина, а от его взгляда пошли мурашки по коже. Какой-то он был обеспокоенный, с примесью отчаяния что ли.

— Говори.

— Почему ты не с Куроо?

Кенма поперхнулся напитком, откашливаясь, и развернулся всем корпусом в сторону Шоё, ошарашенно смотря на собеседника.

— Да вы что, сговорились все? — рявкнул он, а потом убавил громкости, потому что привлек внимание. — С чего такой вопрос?

— Ну просто он столько делает для тебя, а еще смотрит так…

— Как?

— Влюбленно.

Кенма молчал. Он просто не знал, что обычно отвечают на такие вопросы. Он всегда избегал их, игнорировал, прятался, но они вдруг все равно настигли его в самом отдаленном уголке земли. Это были те самые вопросы, на которые сам себе ответить боишься. Вопросы, от которых холодок бежал по коже, а пульс учащался в разы. И очень хотелось ответить заученной фразой из учебника, как на экзамене, но в таком случае он будет провален целиком и полностью, прежде всего перед самим собой.

— Просто понимаешь, — продолжил Шое, — я ведь тоже на Тобио так смотрю. Ни за что не поверю, что он не догадывается о моих чувствах… Если честно, я вообще не ожидал, что он поедет, а когда понял, что мы будем вместе жить, хотел отказаться. Но ведь это прекрасный шанс что-то поменять, верно? Вот только он на меня даже не смотрит, — грустно сказал тот. — И даже сейчас, когда я подвернул ногу, мне помог ты, а не он. Вот я и хотел спросить причину твоего поведения, чтобы понять, почему так делает Кагеяма. Суть ведь одна и та же…

— Ты не прав. Он смотрит на тебя, еще как смотрит, — усмехнулся Кенма, успешно проигнорировав часть разговора про себя. — Когда пришел Ойкава и шлепнул тебя, он готов был разорвать его одним взглядом.

— Правда? — изогнул бровь Шое.

— Кривда. Кстати, а что это было вообще?

— Ах это, — загадочно улыбнулся рыжий. — Ну, мы общаемся иногда, переписываемся. Он приглашал меня в Аргентину. Ойкава-сан довольно интересный человек.

— Так может тебе немного сменить вектор?

— Его сердце принадлежит Ивайзуми, а мое Кагеяме. Вот и все…

— А по нему не видно, — нахмурился Кенма, одарив подозрительным взглядом Тоору, который только что подошел с бутылкой холодной воды, предложив ее Хинате в качестве компресса. — Но это можно использовать, — добавил Кенма, головой указывая в сторону Тобио, который готов был плевать ядом от злости. — Заставь его ревновать.

— Ревновать? — усмехнулся тот. — И все? Вот так просто?

— Самые простые чувства — это и есть самые сильные чувства. И одно из них — ревность, — подмигнул Кенма.