Часть 10 (1/2)

Насколько ночь может быть глубока и мрачна, чтобы человеку захотелось спрятаться под десятью слоями одеял? Похоже, что Арсению и белые ночи подойдут для непрекращающегося монолога мыслей, о страхе потери вновь нашедшего смысла жизни.

Сон не идёт совершенно, тьма в комнате и бесконечно скучная тишина убивают нервы окончательно. Бариста начинает стонать от безвыходности, крутиться по бокам, часто моргает и кусает губы.

Челка непослушно попадает в глаза, под туловищем неприятно складками мнётся простынь, Арс медленно закипает, готовясь перейти к истерике. В голове бестолковыми предложениями крутятся мысли: «он меня так бросил», «я ему надоел», «я ему противен».

Тишина теперь кажется громкой и отвратительной. Внезапно в ушах отдаёт очень хорошо знакомый звук от уведомления телефона. Попов тут же вскакивает с постели, мгновенно мерзнёт, поскольку одет лишь в нижнее белье, но игнорирует это мерзкое чувство и хватает мобильный. Экран подносит максимально близко, надеть очки и мысли нет, лишь бы поскорее узнать, кто ему пишет в два часа ночи.

Когда бариста видит отправителя, сердце начинает цвести и источать безмерное количество восторга. Арс глазам не верит, кулаком трёт веки, ещё раз проверяет сообщение. Становится даже жарко, душно и горячо. Радужки парня начинают сиять как сапфиры, да так ярко, что наверняка какие-нибудь грабители захотели бы вырвать глазные яблоки и продать на черном рынке как предмет ювелирного искусства. Щеки покрываются нежным розовым румянцем, дыхание учащается, улыбка сама ползет по лицу.

Антон: «Вау, привет, не хочешь сейчас встретиться? Я недалеко от твоего дома» — похоже, что «вау» идёт к сообщению от Серёжи с его строчкой из старой песни.

Арс мысленно проклинает друга от смущения и трясущимися руками набирает текст:

Арсений: «Привет, да, хорошо, сейчас оденусь и выйду, можешь подходить» — бариста хвалит себя за отсутствие ошибок при его слепоте и треморе.

Парень бросает гаджет, всё же надевает очки, включает свет. Становится неприятно глазам, но недолго, весь дискомфорт перекрывает счастливое ожидание увидеть Антона. Арсений подходит к шкафу, открывает дверцу, начинает долго копаться, пытаясь найти что-то теплое и более менее симпатичное. Одежда уже собирается комом упасть в худые бледные руки баристы, но он успевает удержать эту гору и хватает, всё же, обычный черный свитер и любимые джинсы.

Арсений одевается достаточно быстро, накидывает пальто, обувается и выбегает из квартиры. Ночной Петербург принимает Попова весьма прохладно, обдувает впалое лицо баристы, заставляя того встрепенуться.

Арс волнующе оглядывается, ищет предмет его бесконечных чувств, когда останавливается возле двери подъезда. Руки тут же прячет в карманы пальто, пытаясь сохранить их теплое состояние.

Антона не заметить невозможно: его высокая величественная тёмная фигура врезается в глаза сразу же. Он поднимает правую руку в знак приветствия, на лице во мраке ночных улиц Арсению мерещится робкая улыбка. Тело тут же реагирует, отдает в груди чем-то приятным. Парень, наконец, подходит, мягко обнимает Попова за плечи и чуть отходит назад. Бариста даже не успевает ответить на жест, он элементарно поднимает одну руку и застревает с ней на месте от переизбытка эмоций. Со стороны может показаться, что Попов статуя, а Антон шутник, решивший поиграть с ней в любовные игры, однако это далеко не так.

— Ты в порядке? — Решает уточнить парень, когда замечает странное поведение баристы.

Тот неловко кивает, опускает голову вниз, пряча розовые щеки. Страх захлёстывает с новой силой, когда Попов чувствует безумно обжигающее касание к своей ладони. Кисть печет, жжёт и словно горит, но эти ощущения до одури приятны, ведь это означает, что Антон берет его за руку.

— Пойдём тогда прогуляемся, — безапелляционно говорит парень и всё же заглядывает в глаза цвета сапфиров, когда Арсений отвечает взаимностью на прикосновение, но всё ещё прячет взгляд.

Попов вновь замирает на месте, утопая в омутах любимого человека. Арс видит утопленниц в зеленой радужке, видит самого себя, видит свой будущий исход, что скоро он с ними подружится. Бариста опускает влюбленный взгляд чуть ниже, и его тянет поцеловать эти бледные сухие обветренные губы, но боязнь отказа выше и больше.

— Да, пойдём, — всё же выдавливает из себя Попов, и они начинают медленно идти, всё так же держась за руки. Арс чувствует жар, исходящий от такого необычного и таинственного Антона, понимает, что ещё мгновение, и он не выдержит, скажет ему, чтобы зеленоглазый забрал баристу в постоянное рабство, лишь бы ощущать парня рядом.