Глава 46. Чанъань (1/2)

Минуло шесть дней.

Шэнь Цинцю, облачённый в белые одеяния, расшитые серебром, накинув на плечи голубоватый меховой плащ и повязав лентой струящиеся сияющие волосы, стоял у врат секты. Мрачно оглядев окружающий пейзаж, он подумал о том, что, возможно, сегодня попрощается с Цанцюн на долгие годы. Это вызывало тоску. Уходя, он потрепал мирно спящего Ло Бинхэ по кудрявой голове и оставил его заботам лорда Цинцзин.

Жаль, что не смог обнять Юэ Цинъюаня или взглянуть на Лю Цингэ. Запретные земли огромны. Возможно он и не встретит там бога войны.

Ослепительное лицо Шэнь Цинцю покрывала вуаль тревоги. Сдвинутые брови рождали складку на нефритовом лбу. Морозный воздух кусал скулы, зарумянив их. Перчатки не защищали изящные руки от ветра. До тех пор, пока ученик Цинцзин не научится контролировать свои меридианы, его будет мучить чудовищный холод...

Небо, затянутое облаками, прояснилось и молодого человека заливал поток утреннего солнечного света. Сжав в руках резную грелку, заклинатель гордо вскинул голову и чинно спустился к ожидавшему его экипажу.

Адепт пика Аньдин, готовый сопровождать ученика Цинцзин в Чанъань, поклонившись, перечислил всё, что предоставила секта. После чего забрался на козлы, пока Шэнь Цинцю располагался в ароматном, согретом пылающими жаровнями нутре экипажа. Им предстоял неблизкий путь, однако глава Цанцюн был столь щедр, что отдал мальчишке собственную упряжку из пяти драгоценных шестиуровневых скакунов. Так они минуют расстояние за день и прибудут в столицу глубокой ночью.

На постоялом дворе рядом с императорской академией Тайвэйюань их уже ожидали комнаты. Ближайшие дни Шэнь Цинцю будет жить в раззолочённых палатах, словно наследный принц. Он получил разрешение сеять смуту, не оглядываясь на честь Цанцюн. И чем страшней будет шум, тем лучше.

Ученик Цинцзин не понимал, что происходит. Неужели его жизнь не стоит и ляна серебра? Разве подобный поступок не поставит его судьбу под угрозу? Не разрушит мирные отношения между Цанцюн и Тайвэйюань?

Ответ напрашивался сам собой – смутьяна подвергнут жестоким наказаниям, а затем заключат в одной из чудовищных темниц Парящей Тюрьмы Динцзю. Или вовсе изгонят из секты, лишив провинившегося адепта культивации.

Неужели и это – происки Юн Фэйюя?

Шэнь Цинцю должен соблюдать крайнюю осторожность, чтобы не попасться в руки обезумевшего лорда Динцзю. Эти дни измотали заклинателя. Так как старший ученик Цинцзин был любим и известен, он получал множество подарков. Но теперь не мог принять ни одного. Он и впрямь проверял еду на наличие ядов и спал вполглаза. Может быть, поэтому путешествие в Чанъань принесло облегчение. Шэнь Цинцю наконец признался себе, что бежит от Юн Фэйюя. Хотя тот с последней встречи и не давал о себе знать.

Погладив сумку на поясе, ученик Цинцзин прикусил губу. Он не осмелился доверить заботу о лисах другим, забрав их с собой. Недалеко от Чанъаня есть первозданный лес. И хотя путь для людей туда закрыт и без позволения императора не переступить границ, он может выпустить ещё не совсем выздоровевшую лисицу и лисёнка рядом. Для зверей ограничений нет. Впрочем, Шэнь Цинцю ведь предстояло отправиться в запретные земли. Первозданный лес находится на территории защитного массива тех мест. Так или иначе, лисица и её дитя смогут оказаться под надёжной защитой.

Ах, а он хотел бы взять Сяо Бая себе! Вырастить, протянуть узы крови... Этот зверь так подходил ему! Но лисёнок не сможет развиться в руках человека. Ему необходимы дикие леса. Может быть, в будущем... они ещё встретятся.

Гнетущая тоска поднялась в груди, мешая наслаждаться путешествием. Остаток пути Шэнь Цинцю провёл в горьком молчании. Не в силах прочесть и строки, он смотрел в книгу пустым взглядом, порой замечая, что держит её вверх ногами. Тревога в который раз сжимала его грудь.

Когда экипаж остановился у постоялого двора, Шэнь Цинцю, выдохнув, надел доули и взял себя в руки. Учитель позволил ему бесчинствовать? Ох, он поднимет в столице такой переполох, что жители не забудут и через десять лет! Надменно вскинув подбородок и выпрямив спину, ученик Цинцзин, словно великий бессмертный, дракон, путешествующий в обличье рыбы, прошёл в богатый зал. Адепт Аньдин поспешил решить вопрос и сопроводить молодого человека в комнаты, но с первого мгновения неприятности отыскали Шэнь Цинцю.

В роскошный, полный изысканного дорогого убранства зал вошла группа людей. Их удивительные одежды из особого редкого шёлка говорили о принадлежности к богатому и влиятельному клану. Шэнь Цинцю мог бы узнать учеников Тайвэйюань даже если бы среди них не было знакомого лица.

Чёрные брови под вуалью доули сошлись в строгую линию. Упрямо сжав губы, Шэнь Цинцю тихо хмыкнул, а затем негромко поторопил служащего. На постоялый двор явился Цзинь Цзюэ. И встречаться с ним сейчас ученик Цинцзин не был готов.

Однако тот, словно позабыв о манерах, грубо велел вздрогнувшему мужчине немедленно подготовить комнаты. Посмотрев на Цзинь Цзюэ, которого знал каждый пёс Чанъаня, обведя его спутников и высокий силуэт за плечом принца, скрытый плащом, быстрым взглядом, служащий побледнел. Простоватое, добродушное лицо, которым он так часто подкупал гостей, вмиг покрылось испариной. Казалось, кожа трясущихся губ приобрела синеватый оттенок.

Повалившись к ногам высокопоставленного гостя, служащий признался, что отдал последнюю комнату прибывшим ранее.

Взгляд Цзинь Цзюэ уставился на изящный силуэт, облачённый в текучий, расшитый серебром белый шёлк. К несчастью, Шэнь Цинцю не избежал и пристального внимания мужчины, словно оцепеневшего под тяжёлым чёрным плащом. Лицо незнакомца, скрытое в тени капюшона, наполнилось предвкушением, удивлением и радостью. Он будто ждал этой встречи долгие годы, но так и не успел подготовиться к ней. Губы, раскрывшись, прошептали что-то неуловимо лёгкое, как перо феникса, и замерли в странной улыбке. Однако и её скрывала густая тень плаща.

Шэнь Цинцю, прищурившись, вскинул взгляд на лицо Цзинь Цзюэ и вздохнул. Он может начинать свои бесчинства? Но человек за плечом адепта Тайвэйюань внушал странное беспокойство. Широкоплечий, высокий, он не произнёс и слова, прячась под чёрным паучьим шёлком с искусной, живой вышивкой.

Незнакомец прибыл из земель тьмы. И Шэнь Цинцю не мог быть уверен, что он и впрямь... человек. Даже скрыв свою ауру, мужчина разливал уверенную силу и величие. Ученик Цинцзин не желал нажить столь сильного врага. Боги, да рядом с... этим существом его пробирала ледяная дрожь, а сердце билось быстро и беспорядочно! Ранг незнакомца ненамного ниже, чем у Юн Фэйюя! И как бы тот ни скрывал это... взгляд пригвоздил Шэнь Цинцю к месту.

– Ты! – надменно заявил Цзинь Цзюэ, уставившись на прекрасное лицо за вуалью доули, очевидно, не узнав Шэнь Цинцю. – Уступи!

– Хм, – холодно усмехнулся Шэнь Цинцю, взглянув на служащего, распростёртого на полу. – С какой стати? Мы прибыли раньше.

Его голос, обворожительный, мягкий, ещё не набравший глубины и ледяного высокомерия пикового лорда, заставил незнакомца под плащом улыбнуться.

Цзинь Цзюэ вздрогнул, вперившись в соперника, словно желая разглядеть черты прекрасного лица сквозь вуаль.

– Ты? – спросил он с недоумением и удивлением. – Осмелился явиться в Чанъань?!

Взгляд принца остановился на спутнике. Сложив руки в уважительном жесте, он поклонился.

– Старший, это один из тех, кто посмел покуситься на гриб бессмертия! Он...

Шэнь Цинцю, гордо вскинул подбородок и откинув вуаль, скрестил руки на груди.

Непроницаемые, словно врата Бесконечной Бездны чёрные глаза незнакомца наполнились восторгом и восхищением. Кадык нервно подскочил. Однако взяв себя в руки, он холодно уставился на сопровождавшего его Цзинь Цзюэ. Тот вздрогнул, решив, что драгоценный гость, развлекать которого ему доверил отец-император, недоволен им! Боги! Если это так, чудовищный гнев этого необузданного существа, что не знает жалости и сострадания, обрушится на голову всей империи!

Повернувшись к служащему, Цзинь Цзюэ сцепил зубы и процедил:

– Эта жалкая лачуга процветает и благоденствует милостью императора! Но ты, жалкий презренный пёс, решил отказать в отдыхе гостю императорского дворца?!

– Да что ты несёшь? – небрежно оборвал его гневную речь Шэнь Цинцю. – До него рукой подать. И палочка благовоний не сгорит, как вы минуете врата Запретного Города. Однако ты предлагаешь столь драгоценному гостю отдых в придорожной забегаловке?

Цзинь Цзюэ побледнел. От гнева он позабыл как дышать. Щенок! Да как он смеет говорить подобные вещи перед лицом принца?! Совсем лишился совести! Ученик императорской академии Тайвэйюань, отпрыск царствующего дома, Цзинь Цзюэ обладал множеством ценных вещей, в том числе и несколькими видами высокоуровневого оружия. Решив проучить соперника, он использовал Плеть Ветра. Удивительно мощная и лёгкая, она почти не оставляла следов, причиняя немыслимую боль. Цзинь Цзюэ жаждал увидеть этого ублюдка у своих ног! Пусть вопит, заливаясь слезами, умоляет о пощаде, целуя носки его заклинательских сапог!

От этой мысли дантянь наполнился тёплой энергией ян, пробудив спящего под слоями золотого шёлка дракона.