Запись 331: очень вкусный, но не совсем законный ужин (1/1)

Сегодня мне показала зубы большая удача. Вернее, это не совсем удача, конечно. Но расстраивать Двуногого я правда не хотел, честное слово! Кто же знал, что он так разозлится?

На самом деле он просто по рассеянности оставил большой кусок курицы прямо на разделочном столе — судя по всему, чтобы согрелась. А сам убежал — как обычно, проспал и куда-то опаздывал.

Можно ли винить меня за то, что произошло дальше? Разве что отчасти. В конце концов, Двуногий сам виноват, что не уследил за своей едой, правда ведь? Я не мог не учуять столь аппетитный запах, и было совершенно очевидно, что удержаться я не смогу. Инстинкты своё дело знают — я ведь, так или иначе, всего лишь кот.

Хотя я пытался устоять, честное слово! А пахло курицей довольно сильно, я буквально по всему дому её чуял. И когда понял это, поначалу старался держаться подальше от кухни, дабы лишний раз не подвергать себя соблазну. Ходил по дому, пытался чем-то себя занять: поточил когти, попытался поиграть в мячик, и на какое-то время даже увлекся. Но курица будто дразнила мой чувствительный нос, пахло так притягательно. Эта несчастная птица просто манила меня к себе, и игнорировать её зов я просто не смог.

Я сел на пол на кухне, и принялся гипнотизировать взглядом тумбочку, на которой лежала заветная вкуснятина. Вдыхал полной грудью, жмурился от удовольствия. У меня аж слюнки потекли, как представил себе это нежное, сочное мясо, этот вкус… Разумеется, стоило представить, как я вонзаю в неё зубы, держаться дальше я просто не смог, и очень сомневаюсь, что в тот момент хоть что-нибудь смогло бы меня остановить.

Первые две попытки запрыгнуть на тумбу не увенчались успехом: я просто цеплялся за её верхний край, но скользил и падал обратно. Тогда пришлось пойти на хитрость: я запрыгнул на стул, а оттуда, хорошенько сгруппировавшись, уже сиганул к заветной вкуснятине. Тут ж я и думать о чём-либо ещё забыл: несколькими точными, быстрыми движениями разорвал упаковку и накинулся на мясо.

Такой вкусноты я не ел очень давно, если признаться честно, и оторваться было сложно. Мягкий, насыщенный вкус птичьего мяса невероятно приятно ложился на язык, я с большим аппетитом отрывал кусок за куском, и остановился только тогда, когда понял, что в меня больше вообще ничего не влезет. Когда пришёл Двуногий, я, разомлевший от сытости и страшно довольный, развалился на кровати — так хорошо, что даже пошевелиться было лень. Он, конечно, долго ругался и возмущался, только меня это уже не трогало — я ведь наелся вкусности, а что думает по этому поводу Двуногий, не так уж и важно. У него передние лапы с вполне себе гибкими и рабочими пальцами, думаю, с добычей ужина он как-нибудь разберётся. Уж голодать точно не будет, во всяком случае.