Глава 6 (1/2)

Эмма встала раньше дочери, насыщенный общением вечер сказался на подростке, раз уж она проснулась позже матери. Эмма приготовила пару тостов, кофе и какао для себя и дочери. За завтраком Би была задумчива, но при этом периодически улыбалась каким-то своим мыслям. Кажется вчерашний ужин у Миллс все еще давал о себе знать.

В планах на день было только завершение вчерашней бумажной волокиты и утренне патрулирование. После работа переходила в телефонный режим. Так что Эмма решила отдать ключи от машины Бетти, а самой прогуляться до участка пешком.

Выйдя из дому заранее, Свон неспешным шагом направилась в кафе. Какое начало рабочего дня без стаканчика отличного кофе? Особенно, если придётся снимать кошек с деревьев? Вряд ли в этом городе происходит что-то более серьезное.

— Привет. Эспрессо, пожалуйста, — подойдя к барной стойке и поздоровавшись с Руби, заказала Эмма.

— Будет сделано, — дружелюбно произнесла Руби и направилась к кофе-машине.

Как раз в этот момент в кафе вошел Август, сопровождая свой приход звоном колокольчика. Эмма радостно помахала другу, которого когда-то давно звала братом. Широко улыбаясь, мужчина подошел к Эмме и слегка приобнял ее:

— Эмс, привет.

— Ты сильно торопишься? Может посидим чуть-чуть? — с надеждой в голосе произнесла блондинка. Она могла честно себе признаться, что скучала по брату и ей искренне хотелось провести с ним время.

— Ну, если только не долго, — произнес мужчина, направляясь к самому дальнему столику. Они присели друг напротив друга. Руби как раз принесла им по стаканчику ароматного кофе.

На самом деле Эмма была счастлива, рядом с Августом она вдруг почувствовала, что вернулась домой после долгой поездки.

— Ну, рассказывай. Как тебе город? Как новая работа? — отпивая немного кофе, слегка улыбаясь, спросил мужчина.

— Пока сложно сказать. Городок милый и довольно-таки развит для своих размеров, — уклончиво ответила Эмма. — Бетти тут явно нравится. Она прям расцвела, — добавила женщина, вспоминая возбуждение дочери вчера вечером. За разговором старые друзья не услышали как вновь звякнул колокольчик и в кафе мадам мэр.

— Бетти прекрасная девочка, ты великолепно её воспитала, — улыбаясь, произнёс мужчина, отпивая немного кофе из своего бумажного стаканчика, когда к столику подошла Миллс.

— Здравствуйте, — улыбнулась Мадам Мэр, — Не помешаю?

— О, Реджина, привет, — весело произнёс Бут. — Присаживайся, — подвинувшись к стенке и указывая на освободившееся место, предложил мужчина. На что Свон скептически вскинула бровь. Она и подумать не могла, что кто-то так легко и с улыбкой может предложить грозной мадам мэр присесть рядом, а Бут это сделал так, будто они старые закадычные друзья.

— Спасибо, — садясь за столик, ответила Реджина, мимолетно улыбнувшись мужчине. — Я хотела бы извиниться, — обращаясь к Свон так, будто ей самой было не привычно это делать, произнесла Миллс.

— За что? — будто не понимая о чем идёт речь, спросила Свон.

— За вчерашний срыв. Раз уж наши дочери хотят дружить, я думаю нам с вами стоит быть более дружелюбными друг к другу, — делая особое ударение на слово «дружить», произнесла Миллс.

— Думаю, это можно устроить, — улыбнулась Эмма. Её забавляли нотки растерянности во взгляде Миллс. Может впечатления Бетти о Реджине больше соответствуют действительности, чем её.

— Вот и славно, а теперь прошу меня извинить, — поднимаясь из-за стола, начала прощаться Мэр. — Работа зовёт. До свидания, мисс Свон, Август, — закончила женщина и, забрав свой заказ, вышла из кафе. Эмма проводила женщину взглядом до самого выхода, не вольно любуясь ею.

Когда Реджина вышла, Эмма перевела взгляд на Бута. Оказалась, Август наблюдал за ними и улыбался во все тридцать два. Мужчина еле сдерживался, чтобы не засмеяться. Казалось он видел чего-то, что Свон не замечала.

— Ну, и как это понимать? — удивлённо посмотрела на друга Свон.

— Кажется, мадам мэр только что извинилась перед тобой, что большая редкость, цени, — все еще улыбаясь, засобирался Бут, — И, боюсь, мне тоже уже пора. Я тебе позвоню. Дай ей шанс, Эмс. Вот увидишь она не такая, какой старается казаться, — уже серьезно произнес мужчина и покинул кафе, оставляя Свон одну разбираться со своими мыслями.

***</p>

Рабочий день Эммы подошел к концу и она решила прогуляться по набережной. Проветрить голову, подышать воздухом, веющим с океана. Просто насладится спокойным моментом в это солнечный день.

Она шла по песчаному пляжу и думала о том, что могла, наконец, остановиться, перестать бежать. Дать дочери то, чего та заслуживает большего всего — дом.

Дом — то чего никогда не было у Эммы, если домом называть здание, помещение куда вечером возвращаешься после учебы и работы. И сейчас, когда волею судеб жизнь вновь свела ее с человеком, который когда-то был ей братом, Свон поняла что дом это далеко не здание, а люди. В двенадцать домом ей был Август и добрые соседи мистер и миссис Перриш.

Эмма попала на попечение очередной приёмной семьи. Мистер и миссис Бут были не самыми скверными людьми, но и любви к ней особо не проявляли. Но был мальчик по имени Август, который заботился о ней. У него были рыжие волосы и добрые глаза. Ему было шестнадцать и он тоже был приемным. Бутов никогда не было дома. Они были занятыми людьми, прокладывающими карьерный путь в политике. Кстати именно поэтому и брали уже взрослых детей. Так что Эмма часто оставалась до вечера у соседей, после чего ее забирал Август, по возвращению со школы. Пожилая пара, которой не посчастливилось заиметь детей, присматривали за девочкой. У них был пес, старый французский бульдог — по кличке Споти, который забавно пыхтел, когда Эмма чесала ему за ухом.

Старики были рады обществу Эммы. Мистер и миссис Перриш были прекрасными и очень интересными людьми. Миссис Перриш, в прошлом, преподавала английский и литературу, так что с этими предметами проблем у Эммы не было, женщина сумела привить девочки любовь к книгам, которую в последствии Свон передаст дочери в двойном объеме. За два года, что она жила по соседству с Перришами, она прочла почти всю их домашнюю библиотеку, конечно не все книги были понятны в полной мере, но у неё было впереди еще много лет, чтобы перечитав их, увидеть новый смысл на старом месте.

Мистер Перриш, в прошлом состоявший в джаз-бенде, часто играл на домашнем пианино, а миссис Перриш подпевала ему. Они идеально подходили друг другу. И эта любовь и забота во взглядах этих прекрасных людей запала в душу юной мисс Свон. Да так сильно, что даже после всех тех испытаний, что происходили в её жизни, она точно знала, что счастье и любовь это не миф. И что бы там не говорил Бегбедер, любовь живет больше чем три года, иногда и через сорок лет люди любят так же, как и в день их первого поцелуя или свадьбы.

Эмма мечтала, что она сможет остаться в этой семье навсегда, ну и что, что приемные родители не читали ей сказок на ночь и не были похожи на тех родителей, о которых она читала в книгах домашней библиотеки Перришей, зато у нее был Август, который заботился о ней, как о сестре, и добрые соседи, что полюбили ее как родную.

Но счастье длилось не долго. Эмму отдали обратно в приют. Однажды вечером, когда родителей и Августа не было дома (они уехали на какое-то собрание, где родителям обязательно нужно было показаться со своим приемным сыном, мол:«Смотрите как мы смогли воспитать этого парня с улицы.») случился ужасный ураган. Девочка осталась на попечение Перришей. Родители планировали забрать её утром следующего дня, но из-за непогоды планы сорвались. Утром Эмма, попрощавшись с соседями, направилась к дому, вокруг валялись ветки, а недалеко от их дома повалилось дерево — последние признаки того, что ночью была буря. Самая мощная, что когда-либо видела Эмма. Не успев дойти до двери девочка услышала звуки похожие на щебетание птенцов. Писк доносился из подвала дома через, видимо открывшееся вовремя урагана, маленькое окошко.

Девочка пулей влетела в дом и побежала к двери, ведущей, в подвал. Там прям под тем окошком лежала собака, а вокруг нее пятеро щенков.

Эмма быстро разложила старый плед на полу, что нашла в подвале и несколько выцветших подушек. Девочка похлопала ладошкой по полу в знак того, чтобы собака перешла сюда. Новоиспечённая мать недоверчиво посмотрела на девочку, но переместилась со щенками на плед. Эмма присела рядом на старый походный стул. Девочка не знала что делать. Родители не поверят, что собака сама пришла в дом и что в том, что она здесь нет вины Эммы.

Когда Мистер и Миссис Бут вернулись домой вместе с Августом, Эмма пыталась вести себя непринужденно, но это лишь усугубило ситуацию.

Как оказалось у мистера Бута была аллергия на собак и мужчине поплохело вскоре после возвращения домой. Когда причина плохого самочувствия главы семейства была найдена, собаку и щенков в этот же день отвезли в приют, а через неделю и Эмма вновь отправилась в систему. Буты рассудили, что если она за один день смогла такое устроить, то что будет если они оставят ее одну дома на больший промежуток времени?

Так Эмма вновь оказалась в приюте, а Август остался в семействе Бутов, хотя он и не любил их. Они всё ещё могли дать ему шанс попасть в институт и получить хорошее будущие.

Спустя годы, когда Эмме исполнилось восемнадцать, они случайно столкнулись в детском магазине. Бут выбирал коляску, для своего будущего сына, который вот-вот должен был родится. А Эмма пришла просто поглазеть на дорогие игрушки. Свон не могла позволить себе что-то из представленных в магазине товаров. Да и не нужно ей это, все равно ребенка она себе не оставит, по крайней мере не собирается. Но прогуливаясь по богатому району Бостона, в поисках какого-нибудь толстосума, чтобы подрезать у него кошелек, (ну а что? Разве кто-нибудь мог подумать что беременная девушка может вытащить у кого-то кошелек? Вряд ли), она решила заглянуть в магазин.

Эмма мечтательно смотрела по сторонам, разглядывая дорогущие игрушки, и не заметила мужчину, идущего ей на встречу.

— Боже, простите я такой неуклюжий, — рассыпался в извенениях мужчина, но осекся, когда его взгляд встретился с глазами девушки, на которую он так неудачно налетел. — Эмма?

— Да, мы знакомы? — удивилась девушка, почти дотянувшись до кармана, в котором лежал бумажник мужчины.

— Да, мы определенно знакомы, — заулыбался мужчина, вертя в руках кошелек. — Ведь это я научил тебя этому приему.

— Август?! — попятившись назад спросила девушка, на что мужчина, улыбаясь, кивнул. — Боже, прости меня за это, — обняла брата Эмма. — Боже, сколько мы не виделись? Шесть лет?

—Шесть с половиной, если быть точным, — отвечая на объятья произнес мужчина. — Я волновался, когда ты перестала писать мне пару лет назад, — отстранившись от девушки произнес мужчина.

— Ну… Тогда начался не лучший период моей жизни, — уклончиво, произнесла девушка.

— Ладно, пойдем посидим в какой-нибудь кафешке, и ты мне все расскажешь, — Свон одарила мужчину скептичным взглядом. — Не смотри на меня так. Я знаю отлично место.

— Мне будет нечем заплатить за обед.

— Что я за свою сестру не смогу заплатить, пойдем, Эмс. — умолял мужчина и Эмма не смогла отказать.

— Хорош, но в следующий раз плачу я.

— Как скажешь, — улыбаясь и в отступающем жесте подняв руки, произнес мужчина.

Уже в кафе девушка рассказала брату о ситуации с парнем, который бросил ее беременную. Что она не хотела бы оставлять ребенка, ведь она вряд ли смогла бы его обеспечить. Да и жизнь, которой живет девушка сейчас, это не жизнь для новорожденного малыша. Но мужчине удалось уговорить Эмму если не оставить, так хотя бы подумать о том, чтобы оставить ребенка.»

И вот теперь она могла бы назвать домом лишь Бетти. Дочь открыла для нее целый мир, показала матери те человеческие качества, которые женщина в себе никогда не видела. Но дом ли это для Бетти? Достаточно ли ей этого? Да, это вопрос на миллион. Вряд ли бы девочка признала, что её что-то не устраивает в таком образе жизни. Бетти знает, что мать делает все для нее и не смеет просить большего.

Но Эмме хотелось обзавестись большим домом с просторным задним двориком и собакой. Да она определенно бы хотела завести пса. Большого чёрного, как смоль, и лохматого. И она определенно хотела бы тихих вечеров у камина с гитарой в руках, игру на которой она уже давно забросила. Так странно, раньше этого желания не было. Старость подкралась незаметно.

Всё это скопом навалилось на Эмму. Женщина шла не замечая ничего вокруг, и даже это вид и океан больше не восхищали.

Из задумчивости Свон вырвало столкновение. Еле удержавшись на ногах, Эмма опустила взгляд, узнавая Генри Миллса.

</p>

— Хэй, парень… — Эмма, было, хотела отругать парня, но увидев, что тот плачет, обеспокоенно присела на корточки. — С тобой все хорошо?

— Да, — буркнул он, отворачиваясь.

— А с виду так не скажешь. Куда мчался-то? Или вернее сказать от кого? — спросила женщина сощурившись. Генри лишь сильнее насупился, упрямо дёрнув головой.

— Ладно, — выпрямилась она, — не хочешь говорить — не надо. Может, пройдёмся? — предложила женщина, качнув головой.

Они молча шли по пляжу. Генри почти успокоился, но шмыгал носом. А Эмма наслаждалась пригревающим солнышком, дожидаясь, когда её юный спутник начнёт разговор.

Они добрели до старой детской площадки в виде форта с замком. Генри отбежал от Эммы и привычным путём забрался на верх обвалившейся горки.

— Это твой замок, да? — аккуратно присела рядом с ребёнком Свон. Мальчик кивнул, кавыряя пальцем щель между досками. — А ты в нём король?

— Нет, — просипел Генри. — Я принц. Это папа — король. Он его для меня построил. Незадолго до смерти, — тускло объяснил мальчик. У Эммы защемило сердце за ребёнка. Одно дело когда отец сбегает, едва узнав о беременности матери, другое, когда у детей отобрали шанс узнать собственного отца. — Я мечтал, что он прийдёт сюда, — пробормотал Генри, так тихо, что Свон пришлось напрячь слух. — И вернётся со мной домой. И тогда мама, наконец, оттает и будет такой же, как рассказывает о ней Ронни. — Эмма не знала, что на это ответить и молча сжала плечо мальчика. — Она злая… — тихо продолжил Генри, — мама. Она злая, — поднял мальчик глаза на женщину.

—Ох… Генри, — выдохнула Эмма. — Она конечно строга, но она любит тебя и Веронику. Я бы не сказала, что она «Злая»…

—Ты не понимаешь, — отчаянно замотал головой Генри. — Я ребёнок, а не умственно отсталый. Я слышу, как маму называют в городе — Злая Королева. И я слышал, как мама вчера на тебя кричала. Она мне пообещала быть добрее, но, — снова начал всхлипывать Генри.

— Что но? — Эмме приходилось клещами вытаскивать информацию из мальчика, буквально по крупицам собирая части истории, так расстроившей его.

— Но не прошло и дня, как она ни только на кричала на мою учительницу — она её ударила. Понимаешь? Ударила. — рассказывал Миллс младший, размазывая слёзы по лицу и заглядывая в зелёные глаза Эммы в поисках поддержки.

— Ударила? — опешила женщина, автоматически прижав к себе ребёнка в утешении. Рассказ мальчика не увязывался в её голове. Мадам мэр безусловно была сложной женщиной. Общение с ней напоминало езду на экстремальных аттракционах. Но мисс Миллс не производила впечатление человека, который устроит мордобой с училкой.

— Дала пощёчину миссис Бланшар на виду у всей школы, — зарылся в плечо помощницы шерифа Генри. Над головой Эммы зажглась метафорическая лампочка.

— А ты знаешь почему она так сделала? — мальчик отрицательно мотнул головой. — Генри, пойми, иногда, в порыве гнева, мы делаем такие вещи, после которых очень жалеем о содеянном. Я не так давно в городе, но уже смогла догадаться, что у твоей мамы с семьёй Бланшар непростая история. Я больше чем уверена, что твоя мама не хотела этого делать. В жизни бывает все, понимаешь? — Генри притих, но все еще не понимал к чему ведет женщина. — Ну вот, она часто так делает?

— Это было впервые, — покачал головой мальчик.

— Вот, а значит на то была очень веская причина. Возможно, только возможно, эта учительница этого заслужила, хоть это и не оправдывает твою маму, — уверенно говорила женщина, смотря в глаза ребёнку. — Знаешь, — переводя взгляд на океан продолжила Эмма. — Когда я была еще юной, у меня были проблемы с управление гневом. Чуть что не так, не по-моему и в стену уже летит какая-то, не ровно лежавшая, вещь. И не было никого, кто был бы рядом, кто мог сказать мне что это не правильно, что это не решение.

— И что же тебе помогло? — заинтересовавшись, Генри перестал плакать.

—Бетти, — коротко ответила Эмма. — Когда она родилась, я стала более спокойной, но даже сейчас бывают такие дни, когда хочется рвать и метать. Бетти, каким-то неведомым чутьем всегда знает, что вот-вот я сорвусь и просто подходит и обнимает меня и все куда-то пропадает. На душе как-то сразу легче. — Эмма вернула взгляд на мальчика, который улыбался ей.

— Ты же не посадишь маму, за то что я тебе рассказал, только что? — виновато спросил мальчик, вспомнив что он разговаривает с помощником Шерифа, и не важно, что сейчас она не в форме и не при исполнении.

— Боже, пацан, нет конечно, — рассмеялась Эмма, взъерошив волосы ребёнка. — Пойдем лучше. Я провожу тебя до дома. Твоя мама наверно места себе не находит.

***</p>

Прогулка от пляжа до дома мэра дала Генри время успокоиться и обдумать слова Эммы. Видя задумчивость ребёнка, Свон не стала его занимать пустой болтовней и просто следила, чтобы он не убился, пока витает в своих мыслях. Мадам мэр открывалась с новых сторон. Строгий мэр. Деспотичный начальник. Гостеприимная мать. И женщина, раздающая леща школьным учительницам. Поведение мэра менялось от холода к ярости, от гнева к приветливости и, вновь, к зимней стуже, со скоростью щелчка пальцев. И Эмме нестерпимо хотелось залезть Миллс под кожу, чтобы узнать историю женщины.

Подходя к дому мэра, Свон увидела стремительно приближающуюся к ним Реджину. Волосы женщины были растрепанны, будто она постоянно ярошила из пальцами. А в глазах плескалась животная паника.

— Генри! — голосом полного беспокойства крикнула Реджина. Мальчик, почти не глядя на мать, быстро побежал в дом.

— Где? Где вы его нашли? — набросилась на Эмму женщина.

— Он буквально врезался в меня, когда я гуляла по набережной, — подняла руки Свон, медленно чеканя каждое слово, в попытке успокоить мэра.

— Спасибо, что привели его домой, — сделала глубокий вдох Реджина, отступая на шаг. Взгляд Миллс каждой мгновение возвращался к двери дома.