Три (1/2)

Юнги собрал лишь половину суммы из той, что просил Хосок. Он себе на гордость плюёт с колокольный башни. Едет к Чимину. Да, поругались немного, повздорили - с кем не бывает. С такими-то характерами взрывными, причём у обоих. Иной раз и до драки доходит, а сейчас просто поговорили на повышенных тонах.

Дело уже идёт к ночи. В прокуренном подъезде с надписью ”Вася кАзел” на обшарпанной стене с голубой сыплящейся штукатуркой и пахнет не очень, но Мин терпеливо идёт по лестнице к нужной двери. Звонок сломан, поэтому он стучится долго и ждёт, пока ему Пак откроет и впустит его с распростертыми объятьями.

— Хулинада? — прямо с порога выдаёт блондин.

Юнги шмыгает носом, а потом спрашивает, словно котенок побитый:

— Любимый, займешь двадцать рубликов?

Пак приподнимает одну бровь, смотря высокомерно.

— До когда?

Мин растягивает губы. У него появился шанс.

— Отдам сразу, как смогу, чес слово, — Юнги смотрит так жалобно.

Чимин усмехается, а после кивает, прося зайти внутрь. Мин заходит, захлопывает дверь. Вот свидетелей сейчас совсем видеть не хочется.

— Учти, Мин, последние, — Пак смотрит строго, а старший кивает быстро. Он хватает блондина за подбородок очень крепко и к себе притягивает, целуя. Чимин отвечает, конечно же. Куда он денется, ведь любит придурка этого. Юнги отстраняется, причмокивая и смотрит в глаза блестящие напротив.

— Жизнь мне спас, золотко, — говорит он загнанно, пытаясь восстановить дыхание после поцелуя. После снова целует, а Чимин руками спускается по его плечам.

— Есть хочешь? — спрашивает Пак.

— Не представляешь, как. С семи утра на ногах и ничего в рот не положил.

— Ну пойдём, я тебя покормлю, — блондин глазами указывает на кухню, перед этим прося помыть руки.

Чимин готовит не как тётя Зина из столовки напротив, но с голодухи борщ его наполовину тёплый кажется самым лучшим, что Юнги ел в своей жизни. Он ещё хлебушком серым прикусывает, мяса там мало, но и оно имеется. Честно, Мин и не вспомнит, когда последний раз ел домашнее, а не закидывал в себя пирожки за 30 копеек в сухомятку.

— Такой добренький сегодня, — Юнги не понимает, что с Чимином произошло и почему тот так изменился.

— Ешь-ешь, — улыбается блондин.

Мин жевать перестаёт, а после косится странно на этот суп.

— Слабительное мне подсыпал? — хмурится старший, сощуриваясь и не доверяя.

— Во дурак! — усмехается Чимин.

— Что-то не так, да? Ты что-то задумал?

— Юнги, от чистого сердца пытаюсь тебе угодить. В чем проблема?

— Не-ет, ты ничего не делаешь просто так. Колись, все равно узнаю рано или поздно.

Пак опускает глаза на стол. Он кусает губы, а после поднимает взгляд, неловко улыбаясь.

— У Чон Хосока скоро День Рождения... — начинает младший тихим голосом.

— И...

— И я подумал, что он тебя позовёт. Ты же на него работаешь.

Юнги языком протыкает свою щеку. Не к добру Чимин говорит о Хосоке, да ещё и с таким энтузиазмом.

— Чего ты хочешь? — не выдерживает Мин. Что ему, по слову из него вытягивать?

— Возьми меня с собой.

— Нет, — отвечает старший сухо, а после ест дальше.