Part 8 (1/2)

После столкновения с Хёнджином в гостях Сынмин задумался по поводу того, что почувствовал в тот момент. Нет, ну не может такого быть. Это бред. Он просто испугал меня своим неожиданным появлением, вот и все. Сынмин всячески пытался отрицать то, как сердце на минуту забилось неровно. Конечно, это может быть от того, что Ким испугался, что Хван подумает, мол, они с Йеджи занимались чем-то иным, а не решали уравнения по математике. В принципе, Хёнджин и не отмел эту мысль. Но Сынмин всем своим видом транслирует, что он не знает, как обращаться с девушками. А в связи с событием прошлого дня он и не знает, как обращаться с парнями, точнее только с одним. Да взгляд Сынмина никогда еще не падал на парней. Он мог приметить у парней красивую внешность, не раз завидовал кому-нибудь, кто одевается достаточно свободно и модно. У Сынмина лишь одни строгие рубашки разных оттенков и двое брюк – черные и темно-синие. Но его вроде бы устраивало то, как он одевался, но это не мешало засматриваться на джинсы и рубашки более свободного кроя или футболки. В школе, конечно же, нельзя носить что-то другое, кроме формы, но за ее пределами ему бы хотелось, наверное, выглядеть чуть более модно. И почему-то это желание появилось после того, как он увидел Хёнджина, выходящего из мужской раздевалки после занятий. На парне были светлые прямого кроя джинсы и темно-зеленая в клетку фланелевая рубашка оверсайз. Хван не заметил Сынмина, который стоял в конце коридора и провожал парня взглядом. Интересно, куда он идет? – задумался на секунду Сынмин, а потом помотал головой.

Сынмин шел на занятие по вокалу. Он на самом деле еще не знал, как это поможет ему в будущем. Свяжет ли он свою учебу и карьеру с пением, но пока это занятие приносило ему дополнительные баллы в аттестат. И ему нравился сам процесс пения. Сынмин любил исполнять баллады и давать своим голосовым связкам вызов. Казалось, что исполняя песню, он высвобождал скопившееся напряжение и выражал свои эмоции.

***</p>

Прошло два дня с начала учебной недели, которая началась, мягко говоря, не очень. Джисон рассказал Сынмину, что Чонина избивают, и, конечно, Ким посоветовал обратиться к директору, чтобы сдать хулиганов. Джисон махнул на это рукой, мол, что директор сделает? Отстранит их на неделю? А потом? Они снова вернутся и будут терроризировать Чонина и еще кого-нибудь. В общем, Хан решил постоять за младшего сам. Если к парню еще раз полезут, то Джисон им надает пиздюлей, поэтому Хан везде ходил с младшим. Обедали они всегда втроем, Джисон прогуливался с другом до класса, а потом прибегал туда же после своего урока. Чонин даже не возражал. Он был безмерно рад иметь рядом такого заботливого хёна.

Минхо изрядно помог Чонину, когда избил и запугал хулиганов. Джисон поразился, когда взглянул на них на одном из уроков, а те зажались и отводили взгляд. На переменах эти двое совершенно не приближались к Чонину, особенно когда Джисон был рядом, а он был рядом всегда. Хан мысленно благодарил Минхо за помощь – хоть какая-то польза от их смены тел. Джисон, конечно, и написал ему еще несколько сообщений. Рассказал, что с Чонином все в порядке, отблагодарил, что Минхо вовремя встрял, иначе, кто знает, что было бы с парнем, если бы остался в том переулке. Но Ли на сообщения не отвечал и даже не читал. Джисон в досаде поджимал губы.

«Не рассчитывай на еще одну такую тренировку.» – последнее, что сказал ему Минхо.

А Хан ведь только снова проникся к нему, но Минхо все оборвал. Джисон даже уже не воспринимал Ли как звездного артиста, душа фаната не билась во влюбленной панике, когда они находились рядом, но сердце начинало ускорять свой ритм, а Хан лишь думал, как бы ему хотелось узнать о Минхо больше – о настоящем Минхо. Съездив к его родителям, Джисон понял, что Ли обожает кошек и заботится о них, ведь те пушистые существа липли к его ногам с такой любовью. Родители у Минхо просто чудесные люди – добрые, заботливые, поддерживающие. У таких людей точно должен был вырасти хороший сын, никак иначе. Но теперь все кажется каким-то сном, будто Джисон сам себе все нафантазировал. Дабы хоть немного отвлечь себя от мыслей о Минхо, Хан решает расспросить друга о его «свидании».

— Это было не свидание, Джисон. Мы, правда, решали уравнения по алгебре, – Сынмин лишь на секунду отвлекается от учебника, а потом вновь утыкает в него свой взгляд, поправив очки.

— Вы не целовались? Совсем ничего? – удивляется Джисон. Сынмин недовольно вздыхает и закрывает учебник и тетрадь.

— Нет. Почему мы должны? – слегка нервно отвечает Ким.

— Не знаю. Ну, типа тебе она нравится, ты ей нрави… – Джисон не успевает договорить.

— С чего ты взял, что я ей нравлюсь? – хмурится Сынмин.

— Очевидно же. Она пригласила тебя к себе.

— Блин, мы просто решали уравнения, – делает ударение на каждом слове и начинает беситься.

— Тише! – раздается из-за соседнего стола.

— Сынмин, что с тобой? Я просто спросил, – тихо произносит Хан, обижаясь, потому что не понимает, отчего его друг сейчас такой нервный.

Сынмин быстро убирает все свои вещи в рюкзак, а потом хватает Джисона за руку и выводит из библиотеки. Хан еле успевает захватить свой рюкзак и одинокую тетрадку, которую он так и не раскрыл. Ким привел друга на школьный двор и сел на лавочку.

— Так, что-то явно случилось. И если это не поцелуй с Йеджи, то что? – Джисон садится рядом и устремляет все свое внимание на встревоженного друга.

— Я не могу о нем не думать. Мне от этого страшно, – Сынмин хватается за голову.

— О ком? – озадачивается Хан, но краем мысли догадывается.

— О Хёнджине, – ноет Ким.

— Господи, произносить это вслух еще страшнее. Будто я признаю, что я грешен, – накрывает лицо руками.

— Погоди, почему? – Джисон кладет ладонь парню на спину и начинает медленно поглаживать.

— Потому что это неправильно. Неправильно любить людей своего пола, – Сынмин смотрит на друга опечаленным взглядом. Он уже истерзал себе все сердце этими мыслями о правильности и неправильности.

— Лично у меня нет предрассудков на этот счет. И мы живем в двадцать первом веке, когда на такие отношения все еще обращают внимание, но не так много, – пытается поддержать.

— Я понимаю, но не могу изгнать из себя эту установку. Мои родители ведь верующие люди. Я с детства всегда ходил с ними в храм и молился. Меня приучили к этому, хотя я еще не осознавал всей надобности данного обряда. Я еле уломал их не отдавать меня в религиозную школу. Но я по-прежнему езжу с ними в храм, произношу молитву за ужином. Я это делаю, скорее, ради них, но установки никуда не делись.

— Ох, Сынмин, я могу лишь представить, как тебе трудно дается принять себя, – Джисон крепче приобнимает друга за плечи.

— Может, тебе и навязали определенный взгляд на жизнь, но у тебя есть своя голова на плечах.

— Да, но тогда я боюсь разочаровать родителей. Они ни за что не примут меня, если я признаю, что мне понравился парень.

— А как он тебе понравился-то? Нет, он, безусловно, красивый, но это все, что я в нем вижу.

— Столкнулся с ним, когда был в гостях. Красивый – это не то слово, – и снова перед глазами Сынмина стройный крепкий торс Хёнджина.

— Господи, о чем я думаю вообще, – взвыл он.

— А Йеджи?

— Она мне нравится, но я совершенно не знаю, как себя вести в ее присутствии. Она меня обняла два раза так крепко, у меня чуть сердце не остановилось. И, кажется, я смущаюсь гораздо больше, чем она. Но я ни разу не думал о том, чтобы ее поцеловать. Не знаю, почему. А вот, когда увидел Хёнджина, – Сынмин остановился, чтобы не вывалить на друга все свои фантазии.

— Что? Когда ты увидел Хёнджина, а дальше? – Джисон заглядывал Киму в глаза.

— Ничего, – отмахивается друг.

— Я и так много рассказал. Где Чонин, кстати?

— Он сегодня дома остался, говорит, приболел. Хочу зайти к нему после уроков.

— Понятно. Надеюсь, он в порядке.

— Ты резко сменил тему, я смотрю, – щурится Джисон, а Сынмин поджимает губы.

— Ладно, – хлопает друга по спине.

— Думаю, ты со временем разберешься. Свои чувства все равно не стоит запихивать глубоко, они в любом случае дадут о себе знать. И не думаю, что ты хочешь жалеть о том, что не смог что-то сделать. Слушай свое сердце. Твои родители любят тебя, им просто понадобится время, чтобы свыкнуться с этой мыслью, ведь их установки тоже разрушатся.

— У меня с тобой в последнее время такие содержательные разговоры. Джисона кто-то подменил? – Сынмин удивленно разглядывает своего друга.

— В смысле?

— Ну, перед походом в гости ты меня тоже успокоил. Спасибо тебе, – улыбается Сынмин. А Джисон не может вспомнить подобного разговора с другом и потом понимает, что, видимо, это был Минхо. Хан улыбается, вспоминая об артисте, и думает, что Минхо действительно не такой уж и плохой, каким показывал себя рядом с ним. От этих мыслей у Джисона чувства начинают выходить на поверхность, но ему нужно загнать их поглубже, потому что он вряд ли еще раз встретится с Минхо. Пора спуститься на землю.

— Обращайся. Я всегда рад поговорить с тобой, – Джисон раскрывает свои объятия, и Сынмин робко прижимается к другу.

***</p>

Этот разговор действительно помог Сынмину немного успокоиться, но ему все еще тяжело давалось признание, что его сердце выбрало Хёнджина. Ему было тяжело ходить на свидания с Йеджи, он сильно нервничал, хотя ведь это нормальная практика – встречаться в старшей школе. А как себя вести с парнем? Каждый раз когда Сынмин видел Хёнджина в своем поле зрения, он либо пытался поспешить уйти, либо делал вид, что совершенно не замечает того, как Хван на него смотрит. От взгляда этого блондина становилось не по себе. Почему он на меня уставился? Надо было позвать Джисона в библиотеку. Кто ж знал, что Хёнджин тоже тут бывает. Господи, он идет ко мне. Нет-нет-нет!

— Привет, – улыбается Хван и садится напротив. Сынмин делает вид, что не замечает его, и пристально дырявит взглядом свою тетрадь.

— Сынмин, верно?

— Угу, – мычит Ким, изредка поглядывая на Хвана. Господи, до чего ж он красивый. И смотрит на меня таким нежным взглядом. Да блин, за что мне это все? Хёнджин осматривает помещение и понимает, что рядом не так много учащихся.

— Йеджи больше не просила тебя о помощи с алгеброй? – Сынмин поднимает голову и удивляется, сводя брови к переносице.

— Нет. А что?

— Просто спросил, – вздыхает Хван.

— Значит, не придешь к нам в гости больше? – Сынмин сейчас конкретно терялся. Перед ним сидел тот самый Хёнджин, который препирался с сестрой.

— Значит, нет, – пожимает плечами и старается сохранять спокойствие, когда Хёнджин двигается ближе и тянет руки через стол, чтобы коснуться ладони Кима, но Сынмин тут же кладет руки на колени. Хван прислоняется к спинке стула, стучит пальцами по поверхности стола.

— А если я позову?

Что?

— Зачем? – ладони парня вспотели, он тер их о ткань брюк.

— А нужен повод?

— Обычно, да.

— Ну, тогда пусть это будет день рождения сестры.

— У Йеджи скоро день рождения? – удивляется Сынмин.

— Да, она не говорила? – Ким мотает головой.

— Ну вот, теперь ты знаешь, – улыбается Хван.

— Но она не звала меня.

— Я тебя приглашаю. Хочу позвать ее друзей и устроить сюрприз. Ты же ей друг, верно?

— Ну, да, – Сынмин сомневается, но вроде их отношения можно назвать дружбой.

— Значит, приходи в пятницу после уроков. Только ей ничего не говори, – ухмыляется Хёнджин и подмигивает. У Сынмина аж сердце екнуло.

— Надо, наверное, подарок купить, – трет шею.

— Не беспокойся об этом. Просто приходи.

— Хорошо, – робко произносит Сынмин.

— Дай свой номер, – Хёнджин кладет перед парнем телефон. Сынмин недолго смотрит на гаджет, а потом вбивает свой номер.

— Я напишу, когда приходить, – Хван снова подмигивает ему и уходит из библиотеки. А Ким задумывается. Значит, Хёнджин тогда не почувствовал того же, что и я? И почему я себя вообще накрутил по этому поводу.

Сынмин так испугался, когда парень подсел к нему, и думал, что Хёнджин начнет с ним знакомиться, ну, как с потенциальным парнем, но оказалось, он просто пригласил его на день рождения своей сестры. Довольно странно, учитывая, что он видел, как они между собой ругаются, хотя эта короткая словесная перепалка, возможно, является нормой в их отношениях, и они оба на самом деле тепло друг к другу относятся – родня как-никак.

***</p>

Сынмин обмолвился только с Джисоном, что собирается на день рождения к Йеджи в эту пятницу, и даже попросил его сходить с ним, ну чтобы не так неловко было.

— Ты говоришь, что Хёнджин позвал только ее друзей. Что мне там делать?

— Я ее друг, а ты мой друг. Вы тоже можете подружиться, – убеждал Ким.

— Ты просто переживаешь, но не стоит. Приди, поздравь ее, посиди немного, а там уже и вечер, – Джисон подбадривающе хлопает друга по спине.

— Да, ты прав. Я зря себя накручиваю. Но я все равно не могу перестать думать о Хёнджине, особенно когда ловлю на себе его взгляд. Он следит за мной?

— Вряд ли, – усмехается Хан.

— Может, это ты обращаешь на него внимание? – подмигивает.

— Я? Нет. Однозначно нет, – мотает головой. Но на самом деле Сынмин, и вправду, стал чаще замечать Хёнджина. Раньше парень как-то не попадал в его поле зрения, хотя довольно часто находился рядом с Йеджи, на которую засматривался Ким. Он Хвана и впритык не видел, пока не пошел на первое свидание с Йеджи, куда она пригласила брата. И, кажется, это было первым звоночком, что Ким ей не интересен как парень, но он об этом не задумался. Ну, захотела брата привести. Они же собирались на этот фильм. Так совпало.

— Мин, послушай, нет ничего плохого в том, чтобы просто общаться с Хёнджином, верно? – Джисон приобнял друга за плечи, а Ким кивает, соглашаясь.

— Ну вот. Можно начать с общения. Узнать его получше, верно? – Сынмин снова кивает.

— Все у тебя получится, – хлопает друга по спине.

***</p>

В четверг Сынмин получил от Хёнджина сообщение.