Глава 8 (2/2)
– А что насчет хёна? – за месяц работы мы действительно стали достаточно свободно общаться на какие-то посторонние темы, к тому же парни сами, на удивление, многое позволяли в моем присутствии. – Ваше общение не похоже на коммуникацию других.
– Что?
– Неосознанная забота, – начала я перечислять, откинувшись на спинку кресла, – постоянные взгляды, желание касаться, редкое игнорирование в отличие от остальных… Скрывать чувства – нормально, но стоит ли?
– А сама-то что на это скажешь? – огорошил меня вопросом парень. Значит я не ошиблась: любовь имела место быть.
– Скажу вот что: если встречу того, чье лицо будет выделяться среди других, чей голос сможет успокаивать даже на расстоянии, а глаза пленят не хуже сетей… – глаза мечтательно закрылись. – Постараюсь не потерять и буду верить в ответные чувства.
После этого разговора мы молчали, размышляя каждый о своем, к тому же потом меня позвали девочки поиграть с ними в карты, и я не могла отказать. Прибыв в Пусан, мы сели в присланный автобус, который отвез нас до отеля. Почти всех разместили попарно, поэтому мне достался отдельный номер с большой кроватью. Закинув вещи, мы тут же побежали в концертный зал, где находились весь день до самого вечера. Лидеру группы, Мари, я отдала запасной ключ-карту от своего номера, на случай, если понадобится что-то взять оттуда, так как все ценные вещи хранились у меня. Я же спала всего пару часов, так как рано утром нужно было заплетать девушек и заново отглаживать некоторые костюмы. Благодаря маме, мои косы можно было носить по несколько дней, настолько я туго плела. Айдолов я не видела, да и времени не было: концертная суета отнимала все силы. В итоге FILAMI не подвели: вся хореография была отработана без сучка без задоринки, так что им даже было разрешено уйти на несколько часов в местный клуб. Я же встретилась с некоторыми знакомыми с концерта и позволила себе выпить бокал вина. В номер я вернулась довольно поздно, если считать, что поезд у нас был рано утром, и тут же вырубилась.
Разбудила меня стучащая боль в висках, отдающая выстрелами в затылок. Кажется, солнце уже светило, однако тонкие щелочки в глазах не позволяли мне видеть разительно ничего. Встать удалось с третьей, кажется, попытки, и то меня шатало. Сначала я врезалась в стену, потом чуть не снесла туалетный столик, на котором стояла моя сумка с таблетками. В такие моменты желательно чтобы рядом был еще кто-то, потому что найти нужную баночку и открыть ее было совершенно невозможно из-за набата в голове и пляшущего мира в глазах. Раздалась трель будильника, а я не могла сдвинуться с места, уперевшись руками в столик. Я пыталась контролировать хотя бы дыхание, которое перехватывало с каждой волной боли. На повтор противного звука мной была предпринята попытка разворота к кровати, но в итоге я завалилась и снесла стеклянный графин со стаканами, ударившись боком об пол. Падение вызвало вскрик, после чего из глаз потекли слезы, а из горла вырывался стон. Надо просто пережить пик. Я свернулась калачиком и сдавила руками виски.
Сложно было сказать, сколько времени я пролежала на грани сознания, потому что удерживал меня только повторяющийся каждые несколько минут будильник на телефоне. В какой-то момент тиски боли ослабили свою хватку, позволяя убрать руки от головы и немного расслабиться. Телефон молчал, в ушах звенело, а перед глазами все кружилось. Кто-то может сказать: типичное похмелье, вот только сюда совершенно не вписывался взрыв мозга во всех смыслах. И он вернется, если я не приму лекарство, которое все еще находилось где-то в районе сумки. Возможно я успела вырубиться на несколько минут, поскольку в чувство меня привел стук в дверь.
– Соль-ним? С вами все в порядке? – расслышала я голос Мари из-за двери.
«Может быть», подумалось мне, но произнести что-либо громко не получилось. Зато мне почти удалось встать и сделать несколько шагов, но знакомый обруч заново сдавил мои мысли, отчего колени подкосились и я съехала по стене вниз, проклиная все на свете. Кажется, Мари достала вторую ключ-карту и открыла дверь, потому что сбоку, даже с зажмуренными глазами, я почувствовала яркий свет коридорных ламп.
– Хореограф Соль? Сонбэ! – голос девушки неприятно бил по барабанным перепонкам, отдаваясь где-то в затылке. – Марк, беги за льдом. Джин-Хо, посмотрите на меня, – приоткрыв веки, я встретилась с перепуганным лицом.
– Порошок, – почти выдох и желание полностью лечь на пол. – В сумке.
– Пожалуйста, не дайте ей упасть, – сказала кому-то Мари, а я же снова сдавила виски, чуть ли не крича от боли. – У кого-нибудь есть вода? Тут графин разбит.
Слова доносились до меня с трудом, а уж связать их воедино было непосильной задачей. Вдруг, на очередном взлете моего собственного ада, лица коснулись прохладные руки. Это позволило мне разжать зубы, а кому-то вложить в мой рот порошок и влить воду. Я закашлялась, глотая лекарство, но холодные пальцы удерживали мою голову от столкновения со стеной. Через десяток глубоких и довольно прерывистых вдохов меня начало отпускать. Неожиданно руки с лица решили исчезнуть, но я поймала одну из них.
– Не уходи… Еще пару мгновений…
– Я хотел только сильнее охладить, – я смутно поняла, что это был голос Джина. На этот раз открыть глаза мне было намного легче, но все же мир приобрел четкость только после частого моргания.
– Который час? – прохрипела я, переводя взгляд с лисьих бездонных испуганных глаз на поджатые женские губы. – Во сколько трансфер? Мы опаздываем?
– Нас заберут через полчаса, – затараторила Мари, шурша чем-то. – Все наши уже готовы, мы забеспокоились, когда вы не пришли напомнить про время.
– Хорошо, спасибо, – я согнула ноги в колени и уткнулась в них головой, приводя мысли в порядок и пытаясь выровнять тяжелое дыхание. – Там вещи нужно собрать: с тумбочки все в сумку, остальное в рюкзак. И дайте мой телефон.
– Он разряжен, могу свой дать, – коснулась меня волна заботы от Джина. Слабый аромат парфюма снова коснулся моего сознания, даря какое-то странное спокойствие. Он все еще сидел рядом, пока Мари с Марком шебуршались по комнате. В ответ я лишь слабо покачала головой.
– В сумке есть power bank. И пусть Мари достанет что-нибудь из одежды.
На трансфер мы сели вовремя, не опоздав ни на минуту. Из номера я вышла под руку с лидером FILAMI, в то время как мои вещи взяли айдолы, как ни было бы это смешно, и сопровождали нас сзади как тени. Но это не помешало всем танцорам поочередно подходить ко мне и оказывать поддержку. Думаю, водитель автобуса заметно удивился, увидев вместо человека скорее призрака с бледным лицом и взглядом «прибейте меня уже». Мне стало намного лучше, поэтому даже удалось частично объяснить свое состояние алкоголем и сильной усталостью. Танцоры знали, что у меня проблемы со здоровьем, отчего мне нежелательно нарушать свой режим сна. Минхо и Хёнджин переглянулись между собой, явно не веря моим словам и не понимая, что происходит в целом. Уже в поезде я попросила свой телефон после окончательной рассадки всех по своим местам.
– Сун-а, извини, что так рано, но ты не могла бы меня забрать с поезда?
– Что-то случилось? – раздался в трубке чуть хриплый голос. За что я любила свою веснушчатую подругу, так это за краткость и точность.
– Позвони доктору Лим и спроси, может ли он меня принять прямо сегодня.
– Хорошо, тебе взять чего-нибудь? Как чувствуешь себя?
– Я выпила лекарство, пока все нормально.
– Держи меня в курсе по возможности. Мы тебя встретим.
– Спасибо, – я положила телефон на столик и прислонилась головой к оконной раме поезда. Парни все это время обеспокоенно следили за мной. – Этот приступ случился впервые за два года, поэтому был настолько сильным.
– С чем это вообще связано? – раздался вопрос от Минхо.
– Кое-что в моем мозгу не дает мне спокойно жить, – попробовала пошутить я. – И уже довольно давно. Я постоянно наблюдаюсь, поэтому не стоит волноваться за меня.
– Полмесяца назад тоже что-то подобное было? – поинтересовался рядом сидящий блондин, нервно сжимая в руках телефон.
– Нет, тогда я просто устала и еще наложились определенные обстоятельства.
– Мы можем поехать вместе, когда прибудем в Сеул.
– Не стоит, – я устало прикрыла глаза, плывя в сером потоке дискомфорта. – Девочки помогут, если что.
В кои-то веки никто не стал возражать, оставляя мои слова не прокомментированными. Сознание начало уплывать, отчего и без того тяжелая голова стала неудобно наклоняться вперед, а дребезжащее стекло неприятно било по виску. В какой-то момент чья-то прохладная и мягкая рука возникла между моей щекой и стеклом, отклоняя голову в другую сторону и укладывая на плечо. Приятный цветочный запах тут же окружил меня облаком комфорта, вызывая улыбку и окончательно толкая меня в объятья сна.