- 24 - Плетение (1/2)

Лейла написала Риккардо, что Санни хотел бы перед ним извиниться, пока планка его агрессии упала ниже плинтуса, и во второй половине дня, после тренировок, он обещал быть на рабочем месте.

В положенное время Лейла и Санни пришли в «Чайную вечеринку», Риккардо как раз был в зале. Увидев их, он тут же подошёл к ним.

– Я рад вас видеть, – и как тут было заведено, он поклонился, прижав ладонь в белой перчатке к сердцу.

– Привет, – Лейла расплылась в улыбке.

– Привет, – повторил за ней Санни и поднял ладонь для приветствия. Он прятался под широким капюшоном и сильно хмурился, чтобы хоть как-то держать себя в сознании. – Можем поговорить?

– Можем, пройдём в комнату отдыха, в зале с посетителями общаться нельзя. – Он направился к незаметной двери.

Ребята послушно пошли за ним. По пути Лейла поздоровалась с Селиан, которая и украла её на время, тоже поговорить, у неё ведь карьера намечается, нужно поделиться радостными новостями. Лейла хоть и попыталась последовать за парнями, потому что, несмотря на состояние Санни, она знала, на что он способен в гневе и немного боялась, но получила щелчок по носу от брата и его лёгкую улыбку, обещавшую, что «всё будет хорошо». У Санни даже не было сил съязвить, что сам Рикк часто общался со своими друзьями в зале, и никто не выказывал никаких запретов, он только прокрутил эту фразу в голове несколько раз, но слова быстро показались банальными. Пройдя в комнату отдыха, Рикк тяжело вздохнул, он догадывался, о чём пойдёт речь.

– Ты хотел со мной поговорить, это что-то серьёзное? Я думал, вы, как обычно пришли покушать.

– Я, в первую очередь, хочу извиниться, – Санни неуклюже плюхнулся на диванчик, словно ноги отказывались его держать. – Я бросился на тебя с ножом – это такой себе жест гостеприимства.

– Извинения приняты. Тобой двигали мысли о защите сёстры, я понимаю. – « То, что он любит свою сестру не вызывает ни каких сомнений, но сделал бы я так же?»

– Лейла заслуживает счастья, больше чем. Она сильно травмирована, но при хорошем отношении она может на самом деле расцвести. И я, правда, хочу быть уверен, что ты не сделаешь ей больно. Поэтому, думаю, тебе стоит знать, что наш отец не ушёл без наказания за то, что сделал.

– Что значит не ушёл? И как ты сможешь быть уверенным, что я не сделаю больно. Ты наверняка понимаешь... то, что я люблю её два года, ничего не гарантирует, – он развёл руками, потому, что понимал его опасения.

– Ладно, что ходить вокруг да около – я его зарезал, потому что он никогда не получил бы никакого наказания, – Санни потёр лицо ладонями, третий раз произносить подобное постороннему человеку почему-то было уже намного легче. – Я не посмотрю на подготовку «Спектры», Когари, связи. Если она с тобой заплачет или ты сделаешь ей больно, хоть где-то её снова надломишь – я за себя не отвечаю. Я достану тот самый нож и устрою тебе сраное заражение крови, потому что я не для того вытаскивал её из кровавой ванны, снимал с окон и делал всё, чтобы она смогла жить хоть чуть-чуть нормальной жизнью... чтобы пришёл какой-то чувак, и она снова упала в те круги ада. Это звучит как угроза... чёрт, – он потёр виски, собираясь с мыслями, а после, смягчившись, посмотрел на Риккардо, который будучи всегда весёлым и улыбчивым почему-то побледнел. – Я не хотел тебе угрожать или пугать, правда. На самом деле мне надо с тобой подружиться, но, чтобы это случилось, ты должен знать обо всём этом. Если твои чувства серьёзны, то ещё я скажу о том, что, начиная с её одиннадцатилетия, я ей и мать, и отец. Если у тебя есть сёстры или братья, то ты, возможно, поймёшь ь моё беспокойство.

Поговорив с Селиан, Лейла решила заглянуть в уборную. Проходя по коридору, она услышала голос Санни и остановилась возле комнаты, дверь которой была закрыта не до конца. Услышав угрозы от Санни, она немедленно хотела зайти и закончить их разговор, но замерла. Брат никогда не говорил о подобном, обычно он был грубоват, обзывал её, но она просто знала, что он такой. Частенько злилась на него и обижалась за его чёрствость, а на самом деле он всегда за неё боялся? Она прикрыла рот руками, вспоминая, ведь действительно, он всегда был для неё ближе и роднее даже чем мама, воспоминания о которой она бережно лелеяла.

У Риккардо затряслись руки, он быстро подошёл к своему шкафчику и что-то судорожно начал искать. Было явно заметно, что теперь он словно другой человек, он даже немного напомнил Санни самого себя. Вульф хотел подняться, но остался на месте, внимательно наблюдая за мужчиной. Он знал эти судорожные движения и на каком-то подсознательном уровне чувствовал его боль и страх, но не мог понять их причину. Риккардо что-то вколол себе в вену и стал спокоен, словно лишён чувств, это подействовало быстрее, чем какие либо таблетки. Выбросив иглу в урну, он подошёл к Санни и посмотрел ему в глаза.

– Я жизнь за неё отдам. Даю тебе слово, она моё сердце.

– Мы друг друга поняли. И всё же надеюсь, мы будем в хороших отношениях с тобой, – Санни поднялся и похлопал его по плечу. - На сколько у тебя с ”этим” серьёзно? - он посмотрел на руку с закатанным рукавом рубашки. - Если зависим, откажись сейчас... ей достаточно меня такого.

– Это не то, что ты подумал, – Риккардо раскатал рукав.

– Как скажешь... – Санни не стал кидаться на него с расспросами, ему было достаточно реакции Рикка, чтобы понять, что в его жизни тоже было какое-то дерьмо и всем рассказам о прошлом нужно своё время.

– Думаю, чтобы быть в хороших отношениях, – он коснулся фенечки на своей руке, – я должен тебе тоже кое-что сказать, возможно, это охарактеризует меня не лучшим образом. Я не смог уберечь свою сестру Лилиан, и именно поэтому, я уберегу твою, чего бы это мне не стоило. Если, конечно, ты не против моей кандидатуры.

– Лейла тебя уже выбрала, поэтому я хочу быть в тебе уверен, – Санни чуть сжал его плечи. – Твоя сестра... Сама?

– Её изнасиловали, я до сих пор считаю, что это моя вина. Меня не было рядом... Санни, я всё ещё не могу поверить в то, что случилось, и иногда не могу спокойно спать. А её сын, постоянно напоминает мне своим видом о том, что моя вина в том, что он сирота. Он очень на неё похож. Не могу смириться, – он отошёл от Санни к окну и, смотря на улицу, скрестил руки на груди. – Я не смогу себе этого простить. В письме она писала, что моей вины в этом нет, чтобы я не корил себя и рано или поздно в моей жизни появится человек, с приходом которого я смогу отпустить её грех. Я уверен, что это Лейла. Я это понял с первого взгляда. Не знаю, её реакции на это, но видимо, так суждено.

– Это никогда не отпустит, поблекнет, станет менее заметным, но подкорку будет скрести. Сын... блять... – Санни покачал головой и потер лицо ладонями, чувствуя гнёт его слов на собственных плечах, отчего его пробил озноб. – Если второй шанс существует, то это он. Для вас обоих. Тебе нужно будет ей это рассказать, может позже. И я точно знаю, что она испугается такого, но если и её чувства правдивы, она сможет это принять, – он замолчал, а после протянул ему руку.

Лейлу словно переклинило, не дослушав слова брата, она бегом устремилась в уборную. Девушка не ожидала услышать подобное, совсем не ожидала. «У него тоже была сестра?! У нас даже имена созвучны... Разве бывают подобные... совпадения... Я не должна была слышать это так! Как смотреть ему в глаза?!» Она держалась, но как только закрыла за собой дверь дамской комнаты, из глаз брызнули слёзы. Её снова охватил ужас и страх, такой же, который она испытывала тогда – дышать стало тяжело и она забилась в угол, стараясь успокоить приступ паники. Всё это было давно. Она вспомнила, как Санни первое время постоянно давал ей какие-то таблетки и следил за её состоянием, он точно делал всё, чтобы не было беременности. Она тогда этого не понимала, а сейчас вдруг вспомнила. И его истерику, после того как она первый раз взяла бритву и полоснула себе вены. Он не злился на неё тогда, он был напуган, напуган сильнее, чем она сама.

– Это не то, что стоит слышать её нежными ушками, – Рикк протянул руку в ответ. – Моя сестра желала, чтобы я улыбался. Всегда. Но иногда хочется вот просто так, постоять, погрустить... со мной всегда лекарство, вот, сегодня пригодилось, хотя, ничего этого не предвещало. Я ведь и впрямь полюбил твою сестру, сильно.

– Со мной можешь не улыбаться, – Санни крепко сжал его ладонь.

– Хорошо, что Лейла осталась с Селиан...

– Согласен, – Санни похлопал его ладонь своей второй и отпустил. – Я, наверное, её тут оставлю, а сам домой поеду, если она захочет, конечно, – он отступил, выпуская его руку, но вдруг добавил. – Тебе же двадцать пять?

– Всё верно. Что, слишком молод?

– Нет, такой же, как Когари... На год старше Лей, – Санни пожал плечами, как-то поникнув.

– О, вы уже поговорили? – Лей встретилась им на пути, она даже улыбнулась. Она смогла совладать с паникой и решила не подавать вида, что всё слышала, разве что Санни мог заметить, что с ней что-то не так.

– Как видишь... всё прошло спокойно, – Санни посмотрел на сестру.

– Именно так, – подтвердил Рикк, который, в отличие от Лейлы, улыбку нарисовать на своём лице не смог. Он снял только что надетую перчатку, давая понять, что не собирался больше работать.

– Какие планы дальше? – Лейла опустила взгляд.

– О-о-о, – Санни поднял палец, словно собирался поведать планы как минимум по захвату мира, но продолжил самым будничным тоном. – Я домой, а вы, как хотите, – он похлопал Рикка по плечу и прошёл мимо, по пути вызывая такси.

– А ты заканчиваешь работу? – Лей посмотрела на то, как Рикк стянул вторую перчатку.

– Я нехорошо себя чувствую, нужно проветриться.

– Побыть наедине с мыслями. Я тогда пойду за братом, чтобы он не уехал один, – Лейла робко взяла Риккардо за руку.

– Прости... – прошептал он и, притянув её к себе, заключил в объятия.

Лейла тяжело вздохнула и осторожно обняла его в ответ, сцепляя пальцы в замок у него за спиной. «Рассказав Санни, я просто обязан теперь рассказать и ей... но как? – думал он. – Моя история может навредить ей. Лейла, моя душа… она хрупка, но рано или поздно пришло бы это время».

– Может, лучше пройдёшься со мной? – Риккардо погладил её по спине.

– Пойдём, – Лейла кивнула, не выпуская его из объятий. Они покинули кафе, предварительно передав дела первому попавшемуся работнику. Лейла шла молча, она обдумывала то, что услышала. «Стоит ли нам сейчас об этом говорить? Рикку тяжело это вспоминать, а Санни снова всколыхнул это во всех нас. Как с этим правильно жить... Или как говорить об этом вообще».

А у Риккардо внутри царила, какая-то пустота. Минут сорок они медленно шли вперёд молча, затем завернули в парк, и присев на скамейку, он всё-таки решился что-то сказать.

– Я понимаю, почему Санни тебя так опекает. У меня тоже была сестра, которую я опекал...

– Подожди, – Лейла взяла его за руку и сжала её. – Не повторяй... Я нечаянно услышала ваш разговор.

Словно что-то кольнуло Рикка, он не ожидал, что девушка всё услышит, но с другой стороны, ему теперь не нужно всё повторять. «Может это и к лучшему. Теперь между нами нет недомолвок. Я, по крайней мере, на это надеюсь», – думал он, смотря себе под ноги.

– Никогда бы не поверил, если ранее, мне кто-то сказал, что так будет. Это всё так... похоже. Словно какая-то шутка судьбы. Но, я ведь всего этого о тебе не знал, когда понял, что влюблён.

– Да... Какая-то злобная шутка, – Лейла кивнула. – Я, правда, испугалась, когда услышала... Словно снова вернулась в то время. Но смогла успокоиться... И знаешь, лучше смогла понять поведение брата, – она огладила его ладонь большим пальцем. – Наверное, теперь, мы сможем лучше друг друга понять.

– Ты большая умница. Очень сильная девушка. Сейчас, мне даже кажется, что Санни поступил верно, но любой здравомыслящий человек подумает, что я сошёл с ума. Кто знает, чтобы сделал я, будь у меня возможность...

– А что сделал ты? – Лей прижалась к его плечу своим. – Не думаю, что действие Санни можно назвать верным... Не знаю, что вообще в этом случае можно назвать верным.

– А я сбежал... сбежал к отцу. Мама осталась одна, когда решила оставить ребёнка. Я не смог выдержать. Этот дом, эти стены, улицы... люди, ещё и ребёнок. А ведь он ни в чём не виноват. У меня словно отрезали крылья, и можно сказать, я отправился на поиски новых, - он поцеловал её руку, немного улыбнувшись от того, как пафосно выразился.

– Я не знаю, что правильно в такой ситуации. Может и ничего... – Лейла покраснела до кончиков ушей после его действия, вздрогнула и ещё сильнее стиснула его руку. – Нам... – она запнулась и сглотнула, даже голова немного закружилась, – нам нужно попытаться жить дальше. Хирако говорила, что главное в этой ситуации понять, что в этом нет твоей вины.

– Я ведь когда пропал, уехал к маме... она тяжело заболела, и ребёнок ещё мал, чтобы за собой ухаживать, как и ухаживать за ней... он так похож на сестру. Может твой доктор и права, я сейчас всё меньше думаю о вине, потому, что я всё время думаю о тебе.

– Извини... Я не знаю, что тебе сказать в этой ситуации, – Лейла в растерянности пожала плечами, она никогда не общалась с детьми.

– Это ты меня извини. Я всегда был таким улыбчивым и жизнерадостным, а сейчас ты видишь меня в столь разбитом состоянии. Ты нужна мне, и я очень рад, что ты сейчас здесь со мной.

– Ты сейчас... Открылся мне с другой стороны... Я думала, что ты никогда не поймёшь то, что мы с братом пережили, а оказывается, что ошиблась, – Лейла сжала его ладонь. – Ты говорил, что это фенечка сестры?

– Да, она любила этим заниматься, помимо танцев. Постоянно что-то плела, ей это нравилось, – он посмотрел на неё. – Я её ни разу не снимал с того дня, поэтому она выглядит уже замученной. Лил подарила мне её за пару часов до своего самоубийства.

– Она танцевала? – Лейла свободной ладонью стала осторожно перебирать фенечку в пальцах. – Ты знаешь, что здесь надпись?

– Ну да, мы танцевали. В паре... до определённого момента, – Рикк непонимающе посмотрел на неё. – Какая ещё надпись? У Лил просто заканчивались нити, поэтому местами она не красная, а розовая. Но это не так заметно. Да и как память мне всё равно, какого она цвета.

– О... Значит, ты умеешь танцевать? – Лейла посмотрела на него. – Это не заканчивающиеся нитки, а надпись. Такой способ вплетение надписей, его используют, когда послание не должно быть очевидным, как напоминание себе, кто-то делает это с примесью магии и вплетают сакральные слова или молитвы.

– Мы танцевали вместе десять лет. За последние пять, у нас было много кубков... Я занимался этим только ради сестры, – он поднял руку, рассматривая слегка заметный узор на фенечке. – Знаешь, я даже не подумал бы о том, что тут что-то написано. А ты откуда это знаешь? Ты можешь это прочесть?

– Ого. Никогда не умела танцевать... – Лей кивнула, рассматривая узор. – Я давно занимаюсь плетением и знаю много разных способов, чтобы оставить незаметную надпись. Здесь написано... «Ричард», – она подняла взгляд на него.

Эти слова для Риккардо прозвучали как некое роковое послание, его сестра действительно любила этого парня, и его реакция могла ей навредить. Ведь этот парень не смог её принять такой.