- 28 - Иногда мы не в порядке. (2/2)

— Добрый вечер, вернее ночь. Каждый раз мы встречаемся при не самых радужных обстоятельствах, – он прошёл мимо них к зданию, давая понять, что не планирует разговаривать на улице.

«Чёртов лицемер!» – Когари чуть не сорвался, видя это, Кэш придержал его, и тут же перед ними возник один их охранников. Когари выругался про себя и раскинул руки в стороны, позволяя ловким рукам охранника ощупать себя на предмет оружия. После проверки, в сопровождении охранника, они вошли в здание и поднялись на этаж, на котором находился просторный кабинет Сэта. Пригласив гостей в кабинет, хозяин спокойно устроился за столом, дав охране знак остаться у дверей.

— Итак, – он указал на соседние кресла, чтобы молодые люди сели. Когари послушно сел, а вот Кэш, положив на стол съёмный накопитель, встал позади друга.

— Это твои данные. Верни нам друга, – начал Кэш.

— И вы не даёте мне никаких гарантий, что не оставили себе копии? Украденные вашим другом данные принадлежат не мне одному. Я конечно же не смею сомневаться в сыне Кэрт, но многие из этих данных относятся к военным. А люди в форме меньше всех любят, чтобы какие-то их секретики утекали в ненужные руки. Вам ли не знать, – Сэт повертел в руках накопитель, после чего подключил его к ноутбуку, который перед ним поставил один из охранников.

— Где он? Что ты голову морочишь?! – Когари был зол и еле сдерживал себя.

— У военных? – Кэш потянулся к телефону. – Ты отдал его военным поиграться?

— Нет, они забрали его самостоятельно, когда поняли, что кто–то украл их данные, – Сэт закатил глаза, словно объяснял очевидные вещи детям. – Я же его у них забрал. «Ох, и дорогого же мне это стоило… А как хорошо шёл эксперимент с этим парнишкой…» Мы оказали ему помощь, но ему всё ещё нужно в больницу, – он пролистал данные и хмыкнул, закрыв ноутбук.

— Ах, ты ублюдок! –Когари сорвался с места, в мгновение ока оказался рядом с Сэтом и, схватив того за грудки, встряхнул. — Ещё и заявляешь, что ему нужно в больницу!

— Какие ужасные вещи с людьми делает любовь, неправда ли? Вы подвергли его жизнь опасности, хотя прекрасно знали правила «Нериума» – все разработки являются собственностью компании, и никто из сотрудников не имеет права копировать или выносить их из организации. Но виноват в этом почему–то кто–то другой, – Сэт даже в лице не изменился, только чуть прищурился, а Когари от него тут же оттащили охранники. – Я думаю, молодые люди готовы уйти, – он поправил лацканы пиджака и махнул рукой. – Ваш друг ожидает вас внизу.

— Это не даёт тебе права похищать людей и отдавать на растерзание военным! – Когари потерял последние капли своего терпения, и, если бы не державший его бугай, он бы точно разбил Сэту как минимум нос.

— Когари, никто не может ему этого запретить. Послушай, что он говорит или пошли вниз.

— Я мог бы сделать с Санни всё что угодно, и он всё равно остался бы мне должен. Кэш, Вы абсолютно правы, и мы, конечно, можем продолжить нашу увлекательную беседу, но, я думал, вы здесь, чтобы забрать своего друга.

Не став ждать больше ни минуты, Когари направился вниз, а Кэш немного задержавшись, обратился к Сэту:

— Ты проворачиваешь плохие вещи. Ты же понимаешь, что в моих руках теперь то, что ты делаешь с моим другом? Знай, рано или поздно, тебе придется заплатить за это. Кэрт держат своё слово, помни это, – бросил он в лицо Сэту и отправился следом за другом.

— О, я знаю, как вы его держите. – проговорил Сэт, когда Кэш уже покинул кабинет. Он расплылся в улыбке, нисколько не расстроенный произошедшей ситуацией.

Санни и вправду оказался внизу. Его за плечи довольно бережно придерживал один из охранников Сэта. Парнишка выглядел чуть хуже, чем просто плохо. Одет он был в какую–то безразмерную белую рубаху похожую на больничную и такие же белые штаны, а на плечи была накинута куртка с чужого плеча. Лицо было покрыто ссадинами и синяками, на разбитых губах запеклись кровяные корки, а правый глаз заплыл настолько, что он даже не мог его открыть. Широкими пластырями на шее попытались прикрыть бордовые следы от удушения. Работали явно топорно и грубо, не было похоже на людей Сэта, которые знали толк в таких вещах. Санни хоть и стоял на ногах, но взгляд его был настолько отсутствующе–пугающим, что не было и сомнения в том, что он находится под действием каких–то сильнодействующих препаратов, не осознаёт где находится и кто его окружает. Довольно грубо оттолкнув охранника, Когари подхватил Санни на руки и направился к своей машине. Следом вышел Кэш.

— Его срочно нужно отвести в больницу!

— Когари, мы не можем в больницу.

— Что?

— Поехали домой к моему отцу. Нам не нужна лишняя огласка, – уже в машине он добавил, – Венера осмотрит его, и мы решим, что делать дальше.

— Ты заботишься только о своей шкуре, – прошипел Когари, гладя Санни по голове, которая лежала на его коленях.

— Тебя сейчас одолевает злоба. Но запомни, каждое действие имеет последствие. Ты часть системы, моя будущая правая рука. Мы отомстим, дружище, весь его клан изведём. Придёт и его время, поверь мне, – он был уверен в своих словах как никогда.

И без того длинная ночь казалась бесконечной. Парни приехали в дом Кэрт, где их совсем не ждали поздней ночью, а может ранним утром, они не слишком–то следили за временем, особенно Когари, который успокаивающе гладил Санни по голове. Кейн и Венера не спали, были заняты малышом, который капризничал и не хотел засыпать. Чета Кэрт была удивлена внезапным приездом парней, но увидев на руках Когари безвольное тело, Кейн, не задавая сейчас лишних вопросов, кивнул Венере и, забрав у неё малыша, поднялся наверх. Венера, не теряя времени, начала осмотр паренька. К тому времени, когда она закончила, её муж наконец–то уложил ребёнка спать. Спустившись со второго этажа, он молча подошёл к Венере и положил руку ей на плечо.

— С такими ранами и в таких условиях... я бессильна, – она обернулась к нему. — Ему нужна профессиональная помощь и срочно. Первую помощь ему оказали и до меня, но я подозреваю наличие внутренних разрывов или переломов.

Когари поблагодарил её, но ни на секунду не переставал себя корить. «Почему? Кэш прав. Всё началось с моего проекта. Пострадал мой друг, затем мой парень, найдя информацию, которую я же и просил! Как? Как мне теперь быть , зная всё это... Помимо Санни, нужно выручать и Рина... В какую же игру я всех втянул?» Рассказав всё Кейну, они получили неожиданный ответ.

— Они имеют полное право заниматься тем, чем занимаются, и мы ничего им сделать не можем.

Покачав головой, Кэш стиснул зубы. Он и сам это прекрасно знал, хотя надеялся на какую-то поддержку отца, но тот остался слишком холоден. Дело с больницей было решено. Кейн договорился обо всём – никто не спросит, откуда такие раны и почему.

Прошла неделя. При правильном уходе Санни быстро пошёл на поправку. В день, когда Санни поступил в больницу, при осмотре выявили достаточно серьёзное повреждение лёгких. Благодаря оперативному вмешательству, состояние паренька стабилизировалось, и более ничто не угрожало его жизни. Помимо внешних травм у него был закрытый перелом лучевой кости левой руки, трещина в ключице и несколько сломанных рёбер. На обеих руках были сломаны указательные, средние и большие пальцы. На шее красовались не просто следы удушения, а ожоги, словно его душили чем–то раскалённым. Синяки и отёки почти сошли с лица, только глаз оставался залит кровью – видел он им гораздо хуже, чем левым. Санни почти всё время спал и очень мало разговаривал. Причиной этого было не тяжёлое состояние или севший, хриплый голос, просто разговаривать ему не хотелось вовсе. Когари наблюдал за ним, постоянно приходил, но из-за чувства вины, старался не встречаться с ним, когда тот был в сознании.

— Это моя вина, прости, – он слегка гладил его по голове, придя в очередной раз, когда тот спал.

— Ты поэтому меня избегаешь? – прошептал Санни и приоткрыл один глаз.

— Мне сказали, что ты спишь, – он отдёрнул руку и отвернулся, поникнув. — Мне очень жаль. Прости.

— Теперь уйдёшь? – Санни коснулся повязки на глазу и повернул голову к стене.

— Ты хочешь этого? – тихо спросил он, и гадкое чувство страха тут же поселилось в душе. Он чувствовал себя провинившейся собакой, поджавшей хвост. Тяжело было видеть любимое лицо с синяками, которые нанесены по твоей вине.

— Как... хочешь, – Санни явно сейчас воспринимал это не так же, как Когари. Он с трудом сел, едва не всхлипнув от боли.

— Моя душа болит, видя тебя таким. Но моё сердце болит ещё больше, не видя тебя совсем. Зачем ты садишься? Тебе ведь нельзя ещё.

— Я сделал, как ты просил, и думал, что умру там, – Санни с хрипом выдохнул, смотря на него. – А сейчас даже Лей не приходит. Я словно снова один в темноте.

— Это всё моя вина, с самого начала, с моего изобретения, – он опустился на колени перед своим возлюбленным, которому причинил больше всего урона. Из глаз потекли слёзы, чтобы их хоть как–то скрыть, он прислонился лбом к руке Санни, лежащей на кровати, – я ведь не знал, кто он такой на самом деле...

Санни высвободил руку и уложил ему на голову, осторожно поглаживая пальцами, которые не были зафиксированы в лангете.

— Когари... Я люблю тебя, даже, если ты виноват. Я злился поначалу, злость помогала справляться с болью, – он тяжело вздохнул. – А сейчас мне просто... я чувствую себя... брошенным... и что не нужен тебе больше.

— Прости и за это... Ты нужен мне. Нужен! Но это я тебя погубил, мне от этого больно. Больно было подумать о том, что ты меня не захочешь больше рядом и будешь прав. Поэтому приходил, пока ты спал. Был с тобой, боясь, что потерял тебя.

— Когари... – Санни прикрыл глаза и, убрав ладонь с его головы, легонько похлопал ею по плечу, заставляя поднять голову. – Заткнись... И поцелуй меня.

Услышав такое, Когари испытал чувство облегчения и, поднявшись с колен, уселся на край кровати. «Ты мне очень нужен», – заверил он, глядя на Санни, и, нежно проведя по щеке пальцами, поцеловал. Санни отвечал и отстранился только тогда, когда ему стало тяжело дышать и стало слышно больше хрипов. Отдышавшись, Санни улёгся обратно, не открывая глаз. Когари смотрел на лицо любимого человека и, заметив на разбитых губах чуть заметную улыбку, прижался своим лбом к его.

Разобравшись со своими страхами, они поняли, что будут вместе несмотря ни на что. Оставалось решить ещё одну проблему. Кораги рассказал Санни, что не может дозвониться до Рина, не зная, что тот поменял номер. Санни же отметил, что в тех данных, которые он находил, вроде были какие-то номера, может был и тот, что принадлежит Рину.

***</p>

Неделей ранее сам Рин потихоньку вспоминал какие–то отрывки из своего прошлого. Таблетки он принимать продолжал, поэтому воспоминания приходили, но их словно что–то блокировало, перевоплощая в то, что видел он на фото. «Мне одному не справиться, я должен попросить помощи у друзей... но в моём телефоне только номер Сэта. Адреса я тоже не помню. Они совсем перестали навещать меня, турнир же был, видимо готовились...»

Проснувшись ночью от боли в животе, пленник обнаружил, что находится в комнате один. «И где же Сэт? Вышел за чем–нибудь? Не буду его ждать, сам на кухне возьму таблетку от боли в животе», – паренёк поднялся и, накинув халат, вышел из комнаты. «Ох уж эти вчерашние суши», – сетовал он, наливая воду и запивая таблетку. Со стаканом воды он пошёл обратно, но позади услышал голос Сэта в кабинете, любопытство заставило подойти ближе.

— Прикажи убрать их. Мы возимся с ними слишком долго, а пользы никакой, – Сэт говорил довольно холодно, совсем не так он разговаривал с Рином. — И сработайте на этот раз чисто, без свидетелей и останков.

Услышав подобное, в голове Рина возникли картины о том, как он первый раз увидел Сэта – то убийство в доках. Эти воспоминания отозвались сильной головной болью, парень выронил стакан с водой из рук, коснувшись пола, тот разбился. Сэт, услышав шум, быстро закончил разговор и, резко распахнув дверь кабинета, увидел Рина, стоящего на коленях и сжимающего голову руками.

— Что случилось? Почему ты не в постели? – Сэт помог ему подняться.

— Я всё слышал, – признался он, — я вспомнил нашу первую встречу, – и оттолкнул руки мужчины.

— О! – взгляд Сэта мгновенно изменился, стал холодным настолько, что им можно было бы резать скалы.

— Ты кто такой? Кто я такой? –Рин начал выходить из себя из-за влияния таблеток и нахлынувших воспоминаний.

Сэт схватил его, прижав к себе, и надавил в район сонной артерии на шее, заставив потерять сознание. Разбираться с его всплесками эмоций сейчас у него не было желания. Подхватив Рина на руки, отнёс того в комнату, после чего вернулся, убрать осколки. Ему почти нравилась эта игра в семью, и он к ней даже немного привязался, а вот возвращающиеся воспоминания были совсем не с руки, и главная проблема была в том, что он больше ничего не мог с этим сделать. Утром следующего дня Рин проснулся от разрывающей боли, в голове всё перемешалось. Моменты истины и лжи играли с ним злую шутку. «Его прошлое» искусно созданное Сэтом и врывающиеся воспоминания создавали ядрёный микс. Он даже не мог достоверно вспомнить произошедшее ночью – что было реально, а что плодом его фантазии.

Единственное, что ему точно хотелось, так это спрятаться от «мужа» и не видеть его какое–то время, словно это помогло бы упорядочить что–то в голове. Сэт предчувствовал это и, к моменту пробуждения Рина, отсутствовал дома уже несколько часов. Именно этим утром он наконец–то смог прийти хоть к каким–то договорённостям, чтобы забрать у военных Санни. Они первыми узнали о взломе и, не спрашивая мнения Сэта, схватили взломщика. А ведь неуравновешенный Вулф даже нравился мужчине – он мог бы стать неплохим материалом для исследований, но был слишком осведомлён о тёмных делах своего босса.

Первой мыслью Рина, не обнаружив дома «мужа», было бежать... Так он и поступил. Он не взял из этого дома ничего... почти. Взял лишь их совместную с Сэтом фотографию, которую они сделали не так давно и выглядели на ней счастливыми влюблёнными. Телефон он брать не стал. Рин направился в квартиру, где жил до переезда к этому мужчине. С некой боязнью он открыл дверь, но в квартире было тихо и вещи находились на тех местах, где были оставлены. Рин закрыл за собой двери, опасаясь, что за ним могли следить. Несколько минут он ходил по квартире, пытаясь вспомнить хоть что–то. Голова болела от напряжения, думать становилось тяжело. Он выпил воды и умылся, надеясь, что станет легче. Когда боль немного отступила, Рин стал разбирать свои вещи. В них он нашёл множество полупустых блокнотов, записных книжек и разных бумажек с записями, каждую из которых он скрупулёзно просматривал. На самом дне ящика стола, спрятанный под ворохом других вещей, он нашёл дневник, в который когда–то записывал все события, происходящие с ним, и мысли, словно и раньше боялся хоть что–то забыть.

Дневник оказался почти полностью исписанным, и первые события, записанные в нём, датировались днём окончания старшей школы. Он не расписывал подробно каждый день своей жизни, но любое значимое событие фиксировал. Последние записи были о происшествии в доках.

— Этого не может быть! – Рин закрыл рот рукой, снова и снова возвращаясь к строкам из дневника.

Закончив читать дневник, Рин закрыл ладонями лицо и заплакал. Единственное упоминание о Сэте было лишь при описании той встречи и убийстве в доках, когда он с друзьями случайно оказался не в то время и не в том месте. И то... он поначалу и не знал его имени, но внешность описал вполне точно. «Поэтому он меня огораживал от друзей, прикрываясь заботой о моей памяти», – пронеслось в его раскалывающейся от боли голове. «Я не могу больше находится здесь! Этот человек может убить и меня! Как же страшно...» – эта догадка словно гром среди ясного неба поразила его. Это было так очевидно, что от осознания его прошибло холодным потом. Рин в панике начал метаться по квартире, пихать в сумку всё, что попадалось под руку, попутно пытаясь дозвониться до друзей. Ему повезло – в ворохе записных книжек он нашёл ту, в которой были номера его друзей. Когари и Риккардо не отвечали, как и большая часть друзей, которым он успел набрать, словно именно в этот момент все оказались слишком заняты. Лишь с третьей попытки он смог дозвонился до Кэша.

— Кэш. Это я – Рин! Мне нужна твоя помощь!

— Рин? Привет. Мы так давно не виделись! Ты куда пропал! Я ужасно рад тебя слышать. Да, кажется, Когари говорил о том, что тебе нужна помощь, но так и не объяснил в чём. Как ты? Всё в порядке?

— Я боюсь за свою жизнь. Хочу уехать куда–нибудь...

— Что случилось? Это как–то связано с Сэтом? Ты сейчас один? Боже, Рин. Ты точно в порядке? В безопасном месте?

— Да... Да, я один. Знаешь, на самом деле он ведь мне никто. А первый раз я видел его вместе с тобой, тогда... тогда в доках. Мне так страшно. Да, я в своей квартире. Меня никто не преследовал.

— Чёрт, Когари был прав. Твоё «безопасное место» вовсе таковым не является.

— В чём?

— Совсем недавно он рассказал мне свои подозрения о том, что в «Нериуме» его проект переделали и стали использовать для блокировки памяти, и что ты часть этого эксперимента. Он попросил Санни узнать обо всём, но тот уже долгое время не выходит на связь... думаю, Когари был прав.

— Боже... Кэш! Прошу! Помоги спрятаться!

— Я скоро приеду.

Дважды просить не пришлось. Кэш бросил все дела, чтобы помочь другу. Пользуясь связями, он нашёл для него убежище, нормального врача, и того, кто будет его опекать, пока всё не наладится. Этим же вечером был куплен билет на вечерний рейс до Вашингтона. Большую часть дня Кэш провозился, решая проблемы неожиданно объявившегося Рина, и когда посадил того на самолёт, надеялся отдохнуть. Уже представлял, как уткнётся в тёмную макушку Рьюки и обнимет его, но его планам не суждено было сбыться. На полпути к дому позвонил Когари, немного нервно и сбивчиво объяснил, что нужно было забрать какие–то данные, которые нашёл Санни.

— Ну и денёк! – он резко перестроился и отправился по указанному адресу.

По дороге он успокаивал Когари, обещая помочь во всем, и просил его не делать глупостей и уж точно не лезть на рожон. Санни знал толк в том, чтобы прятать вещи, вряд ли бы кто–нибудь решил обыскивать, вазоны возле одного из многоквартирных домов, никак не связанных ни с ним, ни с его сестрой, ни даже с работой. Забрав жёсткий диск, Кэш заехал в офис «Спектры» и скопировал все данные, просто не мог упустить наличие такого компромата на Сэта. У него не было времени просматривать их, поэтому он оставил всё как есть и поехал на помощь другу.