Сайд-стори. Once Upon a December. (1/2)

После победы над акумой мне хотелось просто сидеть и ничего не делать.

Из-за усталости ноги были ватными, в голове всё ещё щёлкало. Рядом со мной лежал портняжный метр — буквально пять минут назад с его помощью я выудила из Сены огромную семиглазую рыбу. Акума была очищена, но вот проводить Чудесное Исцеление не требовалось: не так уж пучеглаз наследил в Париже. Можно и подождать.

Главной трудностью ведь было именно выудить рыбину. Оттого и ноги болели: ими я упиралась в бордюр, едва не выламывая тот по отпечаткам стоп из-за натяжения волшебного метра. Если бы не Кот, схвативший меня за талию в последний момент, сожрала бы меня рыбка. И не подавилась бы.

Кот лежал рядом — как и всегда. Смотрел в небо, изредка поднимая руку и прослеживая чёрным когтем белые следы от самолётов.

Было так хорошо и спокойно, что мне хотелось растянуть наше «сейчас» на тысячу вечностей. Завтра словно не существовало; казалось, что момент, когда солнце в зените, а впереди целый свободный день, никогда не закончится.

Хорошо бы, если так.

Кошачье ухо дёрнулось, Нуар приоткрыл глаза.

— Сейчас будет музыка, — улыбнулся напарник.

Я кивнула. Учитывая волшебный кошачий слух, можно было не сомневаться: кто-то снизу подходит к радио или щёлкает по клавиатуре в поисках нужного трека.

Но вместо знакомого звука из колонок я вдруг услышала уютное потрескивание старой пластинки. А потом — вальс.

Ну или пародию на него. Мелодия вполне была вальсовая: раз-два-три, раз-два-три. Играл целый оркестр, но на удивление мягко и приятно. Обычно я плохо воспринимала подобную музыку, однако на этот раз она словно дополнила моё настроение. Растянула кусочек счастья на подольше.

Кот уже стоял сбоку от меня, протягивая руку. Я с удивлением посмотрела на раскрытую ладонь.

— Я не умею танцевать вальс.