ГЛАВА_20 (2/2)

— Нет. Не может быть. Ему ведь нравилось играть. Это бессмысленно, — голос Мина был еле слышным. Чонгук мог представить, каким он грустным был так же, как когда чувственно играл.

— Будет сложно найти виновного, Юнги. Прости. Больше я ничем не могу помочь.

Услышав приближающиеся шаги, Чонгук сорвался с места и оказался на лестнице, неожиданно наткнувшись на группу одноклассников, которые с довольными лицами выстроились перед Чоном. Чонгук был уверен, что это сделали они. Они сломали пианино, на котором играл Мин Юнги. Играл так красиво, что раскрыл новую сторону Чонгука. Чонгук не мог принять противоречивые чувства. Он хотел кричать и смеяться.

«Какое безумие. Какая боль. Какое унижение.»

— О! Это ведь тот самый трус. Вернулся. Снова смотришь на нас свысока?

Чонгук медленно спустился и встал перед ними. Он не боялся. Больше не боялся. Страха перед ними у него не было. Всё изменилось.

— Плевать, что вы обо мне думаете и говорите за спиной, — с полным хладнокровием начал Чонгук, разминая руки. — Но если это вы сломали пианино в кабинете музыки.

— И что если так? — ухмылялся один из одноклассником, который чаще донимал Чона. Остальные за его спиной переглянулись. — Да, признаю. Это сделал я. Сдашь меня учителю или побежишь плакаться отцу. Ну, давай, беги, — школьник рассмеялся, подбивая других поддержать его.

— Я больше не сбегу, — Чонгук натянул странно пугающую улыбку. — Как сказал отец — отвратительные ничтожества вроде тебя должны знать свое место, — и с этими словами Чонгук ударил одноклассника в пах. Согнувшись от боли, мальчишка упал на колени.

— Да, именно здесь тебе и место.

Следующий удар пришелся по лицу. Чонгук хладнокровно избивал одноклассника, пока другие испуганно глазели, не смея двинуться с места. Когда школьник уже не подавал голоса, Чонгук остановился. Впервые он почувствовал такое удовольствие. В жилах прям закипала кровь. Сердце бешено билось в груди. Посмотрев на остальных, он растянулся в улыбке.

— Ну, кто следующий?

Ребята разбежались в мгновение ока. Чонгук схватил лежащего одноклассника, заметив, что он в сознании. Чона интересовал еще один вопрос.

— А-а, забыл спросить, — наступив на ногу школьника, застонавшего от боли, Чонгук с веселой ноткой в голосе присел на корточки, чтобы лучше разглядеть разбитое лицо одноклассника. — Это ты звонил моему отцу и рассказал обо всем?

Одноклассник помотал головой. Чонгук не поверил ему и собрался снова ударить.

— Нет-нет, я не делал этого, — закрыл лицо руками мальчишка. — Клянусь. Я только сломал пианино и больше ничего. Я слышал, что ты ходил в кабинет музыки, поэтому я сделал это, но я не звонил твоему отцу, — захлебываясь в своих слезах, признался одноклассник.

— Тогда кто мог рассказать всё отцу. Откуда тогда он обо всём знает. Кто еще знал о пианино и Тэхёне?!.. — Чонгук резко поднялся.

Кто-то сверху спускался по лестнице. Чонгук спрятался в тени, оттащив одноклассника за собой и заткнув ему рот ладонью. Затаившись, он расслышал знакомые голоса.

— Это всё произошло по его вине. И Тэхёна забрали в лечебницу из-за него, — послышался жалобный голос Пак Чимина.

— Не думаю, что он специально.

Чонгук сжал губы. Чимин спускался вместе с Мин Юнги. Голос старшего был привычно спокойным.

— Как ты можешь поддерживать его. То пианино было особенным.

— Учитель сказал, что школа не может выделить деньги на ремонт, так как это старое пианино. Ну, всё равно нужно начинать готовиться к экзаменам.

— И всё же я считаю, что Чонгук виноват. Я никогда не прощу его. Чтоб его. Ненавижу. Ненавижу его. Ненавижу! — отдаленно слышались голоса, когда старшие миновали лестницу.

Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу! — всё что слышал Чонгук.

— Почему я? Я ведь не сделал ничего плохого, — схватился за голову он и затряс ею, будто пытаясь выкинуть из себя голоса. — Точно. Они сами виноваты. Это не я. Это их вина.

Чонгук не помнил больше, что было после того дня. Как прошли занятия и как он вернулся из школы. Он начал избегать Мин Юнги и Пак Чимина в школе, а в классе все те, кто глумились над ним раньше и сплетничали за спиной, перешли на его сторону. Чонгук изменился с тех пор, став тем, кем гордились его родители.

— Они все были отвратительны. Только ты, хён. Только ты понимал. У меня не было другого выхода. То, что произошло с Тэхёном, это не моя вина. Ты ведь это знаешь, хён, — Чонгук обнял старшего.

Юнги не мог унять дрожь. Его рука снова оказалась в цепях. Этого он боялся большего. Также как Чонгук боялся остаться в одиночестве. Боялся, что его не так поймут. Юнги понимал его чувства.

— Ты прав, Чонгука. Ты ни в чем не виноват.

— Ты, правда, так думаешь, хён? — младший повернулся лицом к лицу Мина.

Чонгук был так рад, словно это то, что он всегда ждал. Это имело для него огромное значение. Юнги кивнул, не отрывая глаз от младшего, видя, как заблестели его глаза. Чонгук, затаив дыхание, наклонился ближе, почти целуя Юнги, но замер, почувствовав острую боль. Он опустил взгляд вниз. Небольшой осколок стекла торчал из его живота. Дрожащие руки Юнги были в крови.

— Х-хён?

— Надеюсь, ты простишь меня за это, Чонгук.