ГЛАВА_13 (2/2)

— Тоже? — непонимающе переспросил офицер.

— Неделю назад к нам приходил один юноша — бывший ученик нашей школы. Он тоже интересовался этим пианино. Сказал, что научился играть именно на нём. Оно очень важно для него. Конечно, мы не могли просто отдать пианино ему, так что он просто посмотрел и ушел.

— Кто этот юноша? Можете сказать его имя? — Намджун, бросив подозрительный взгляд на черное пианино, достал свой блокнот из кармана.

— Его зовут Чон Чонгук. Он говорил, что недавно вернулся из-за границы. Прошло несколько лет, как он уехал, так не окончив здесь школу, и все после того печального случая, — договорил директор с печалью в голосе.

— О каком случае вы говорите?

— Эм… Стоит ли мне говорить это при нём? — неуверенно прошептал директор офицеру, взглянул на рыжеволосого. Чимин, поглощенный всем вниманием в пианино, даже не обратил на них внимание.

— Тогда давайте выйдем, — предложил Намджун и кратко взглянул на доктора. Поняв ситуацию, Сокджин кивнул и остался с Чимином. — Так что вы имели в виду?

Директор огляделся прежде, чем ответить.

— Это случилось года три назад. В то время много всяких грязных слухов ходило об одном ученике, который вернулся в школу после лечения, но спустя несколько дней он неожиданно покончил с собой. Тогда ученики о чем только не говорили, обвиняя в случившемся Чон Чонгука. Из-за этого он даже уехал за границу.

— Вот оно что. Но почему вы не стали говорить об этом при Чимине?

— Чимин и тот парень, покончивший с собой, были одноклассниками. На той самой фотографии, что вы показывали, как раз они втроем и стоят. Тот, что покончил с собой, стоит посередине — Ким Тэхён, а третий — Чон Чонгук.

— Неужели... Как можно связаться с этим парнем?

— У нас нет такой информации, но родители Чон Чонгука довольно известные врачи. Они заведуют одной лечебницей…

Намджун даже не стал дослушивать директора. Он знал. С самого начала знал, что все случившееся связано с лечебницей. Это не могло быть просто совпадением. Он резко открыл дверь и подошел к доктору, который разговаривал с Паком.

— Что случилось, Намджун? — спросил беспокойно Сокджин, заметив, каким рассерженным появился офицера.

— Ты ведь что-то знаешь о нём, — Намджун резко отобрал фотографию из рук Чимина и указал на крайнего справа.

— Что? Я не понимаю, — отмахнулся Сокджин. Чимин беспокойно спрятался за его широкой спиной. Офицер пугал его.

— Приглядись, — прямо в лицо пихнул фотографию Намджун. — Хорошо приглядись и честно скажи, что не видел его раньше.

— Я не… — Сокджин, возмутившись такому давлению, всё-таки взглянул на мальчика справа, чье лицо выделялось среди других безразличием. Будто он не хотел быть в этом месте. Что-то беспокоило его. Сокджин был не уверен, но ему действительно показалось, что он видел похожего человека.

— Ну и?

— Я не уверен, но возможно, я видел его один раз в лечебнице в кабинете директора, — на одном дыхании выговорил Сокджин.

— Директор, повторите, как зовут этого мальчика, — Намджун отвернулся. Сокджин схватился за голову, чувствуя пульсацию в висках.

— Его зовут Чон Чонгук.

— И вы сказали, что он сын директора психиатрической лечебницы? — еще раз хотел услышать это офицер, записывая все в блокнот и выделяя особенно имя.

— Да.

— Он случайно не был знаком с Мин Юнги?

Директор собирался ответить, но осознал, что происходит. Сокджин посмотрел на Чимина, который совсем ничего не понимая, схватил его за руку и выглянул из-за спины, услышав имя Юнги.

— Я не уверен, но Юнги часто проводил время в этой комнате, играя на этом пианино. Вы думаете, что это как-то связано с исчезновением Юнги? — вытаращился директор.

— Я не могу утверждать, только подозревать. Сейчас это единственная существенная зацепка. У этого парня мог быть и мотив это сделать и средства. Ненависть или отмщение. Может что-то другое, но я уверен, он связан с этим делом.

Намджун даже не стал возвращаться в участок и направился на адрес, который смог пробить коллега, где проживал Чон Чонгук. Настойчиво нажимая на звонок, он все еще рассуждал, что на самом деле могло случиться в день годовщины.

— Вы немного не во время, — встретил его на пороге полуголый юноша. — Я только собирался принять ванную, но заходите. Чувствуйте себя как дома, офицер.