!Extra-chap! (2/2)
Пожалуй единственное, что могло испортить Джерому настроение
на весь оставшийся летний знойный день – это сам летний и знойный день, без возможности ополоснуться и натянуть на себя новые просторные вещи.
Вся проблема «дерьмового дня» заключалось в том, что этим утром Лайла сыграла в «добродушную» мать, собрав большую часть их грязной с Джереми одежды, закинув все в прачечную, которая находилась в пяти минутах от трейлера. Все было бы действительно здорово: мальчики могли бы с радостью носить чистые майки с шортами ещё несколько последующих недель, но только если бы вода в их трейлере не решила нагло закончится. Несколько обещанных дядей Заком минут (который обещал накачать в бак уже скоро новую), смехотворно тянулись уже шестой час, и Джером был серьезно зол, что не может смыть с себя весь отвратительно жаркий день, который действовал на него в точности так, как его собственные навязчивые признания в любви Майе.
- Ты говоришь это уже неделю! Каждый день, когда только
можешь видеть меня рядом, Джером. – Джеремайя расслаблено смотрит в серые глаза
напротив, будто бы вся их с братом беседа казалась ему сейчас не столь важной,
как частое надкусывание мороженого со всех его возможных сторон. – Но мы живём
буквально в шаге друг от друга, Джер.
Старший смотрит на губы Джереми и сразу же ловит себя на навязчивой мысли, которая связана с желанием прикосновения и быстрого невесомого поцелуя. Он действительно хотел бы воссоздать лишь мягкое касание своих губ с чужими, больше похожее на осторожный чмок, нежели на настоящий вульгарный поцелуй.
Парень заставляет себя завести руки за спину и упереться
бледными ладонями в мягкий диван, продолжая оглядывать счастливое лицо младшего
брата.
- Разве это – не здоровые отношения между родственными людьми? – Джером задаёт обычный вопрос, но звучит он так, что кажется, будто бы перед ним сидит преподаватель ненавистного мальчику предмета, а в частности – математики, и он старается его разозлить, – Признаваться в любви, Майя, очень полезно! Да и вообще, - маленькая пауза. – это - является неотъемлемой частью в создании здоровых взаимоотношений между двумя людьми!
- Джером. – снисходительно произносит Джеремайя, когда его глаза выглядят слишком большими сквозь стекла очков, что заставляет старшего издать тихий смешок себе под нос.
- Майя. – хитро улыбается Джером, прежде чем его ладонь осторожно ложиться на чужую веснушчатую щёку, а его тело наклоняется чуть ниже, одновременно склоняясь ближе к брату вперёд.
Джерому нравится смотреть на Джеремайю, и иногда ему даже кажется, что он может делать это беспрерывно, постоянно. Лицо его брата выглядит абсолютно зеркальным с его собственным, что парой удивляло парня слишком сильно, заставляя задуматься о генетике, которую в школе он и вовсе не изучал. Будто бы сам тот факт, что они - близнецы ничего для Джерома не значил. Внешность идентичная, но характеры кардинально разные, и вообще, что за чертовщину творит эта необъяснимая людская генетика?
«Почему Именно я и Майя?»
«У меня такая же маленькая родинка на верхушке уха, как и у Джереми!»
«Почему только я должен страдать от аллергии на томаты? Это нечестно»
«Майя, ты тоже любишь хлопья Froot Loops?»
Веснушки на румяных щеках Джеремайи выглядели поистине восхитительно, и Джером хотел поцеловать их так же само, как и красивые налитые алым цветом мягкие губы напротив себя, но он был намерен продолжать держать свой вовсе незаинтересованный в этом вид, ради безопасности собственной гордости.
Джереми прикрывает глаза и его губы остаются быть испачканными, в наверняка очень сладком фисташкового вкуса десерта. Одна из рук парня опускается на собственные колени, но все ещё продолжает держать в них рожок, прежде чем голос Майи звучит тихо, почти что шёпотом.
- Поцелуешь?
- Ага. – без колебаний отвечает старший и его губы в тот же час соприкасаются с такими же мягкими чужими.
Он попросил его, а значит, что собственная гордость нисколько не задета. Все в полном порядке.
Джером Валеска - на вкус словно затаившейся где-то внутри него сладкое безумие, которое сложно было передать словами, но зато было возможно показать его действиями. Он двигает губами лениво, словно старается узнать вкус чужих, таких же чувствительных губ напротив себя, чтобы подарить чувство жара и желания, делая его все более взаимным и долгожданным. Джером любил целовать брата так. Любил делать это медленно, бережно и осознано, чтобы в последствии уметь насладиться такими моментами сполна, прокручивая их в своей голове вновь и вновь перед сном.
Парень знал, что это довольно странно и глупо, но ничего не мог с собой поделать, а в частности с тем, что его признания в любви Джеремайе постоянно звучали фальшиво и скучно, в то время как настоящие поцелуи, казались лучшим вариантом из всех возможных демонстраций его собственной любви.
Просто, Джером не был тем типом людей, которые могут шуточно, но все ещё серьезно говорить о том, что чувствуют внутри себя на самом деле.
Что на самом деле доводит их до слёз и делает грустными, а что - позволяет яркой улыбке расцвести на губах, делая свободно радостными?
Он попробует исправить это в себе. Попробует научиться такому оголённому виду разговора, но сделает это чуточку позже, немного в другое время, когда его губы, мысли и руки не будут заняты зеркальным Джеремайей.
Майя начинает бояться, что мороженое начнёт стекать ему на шорты, пачкая светлую ткань мягких шорт, но страх становиться лишь дальней мыслью, когда Джером перемещает свою руку на затылок брата, осторожно играясь с чужими отросшими прядями, накручивая их на пальцы, что вызывает мелкую, но приятную дрожь в чужом теле.
Губы старшего в минуту отстраняются от чужих пухлых, но не спешат сделать это мгновение слишком затяжным, уже через секунду, они в тот же час мягко касаются уголков рта Джеремайи, зацеловывая лёгкую непринуждённую улыбку парня, стараясь подарить брату что-то схожее с чувством счастья, которое Джером сейчас сам и испытывал.
- Ты нежный. – замечает Джереми усмехаясь, прежде чем Джером успевает поднять бровь, и с наигранным раздражением заглянуть в чужие зелёные глаза, которые тут же открываются, словно минутами ранее и вовсе не были закрытыми.
- Я не нежный, это просто ты - слишком сентиментальный. – с широкой улыбкой произносит старший и поспешно касается пальцами чужих мягких щек.
Джером чувствует сладкий, но все ещё очень стойкий вкус фисташек на своих собственных губах, прежде чем переводит взгляд на само мороженое в чужой ладони, и замечает, что оно стало более водяным, грозясь уронить приторные капли на ткань любимых шорт.
Младший знает, понимает о чем думает его брат, поэтому не теряет времени и быстро подносит руку с десертом к чужому рту, позволяя Джерому слизать кончиком влажного языка скопившуюся растаявшую часть.
- Говоришь, что выбирал мороженое наугад? – не может сдержать редкую, но весьма самодовольную улыбку на своём лице Джереми.
Джером хмуриться и хочет произнести что-то колкое в ответ, но не успевает ничего сделать, когда в следующую же минуту Джеремайя легко целует его сам, пробуя такое необычное сочетание: любимый вкус десерта и сладко алых губ Джерома.
Они любят друг друга, и это - осознаёт обе стороны одновременно. Просто главное отличие было в том, что Джереми предпочитает молчать и не говорить ничего столь интимного и смущающего его вслух, а Джером - любит дразнить правдой, скрывая собственные настоящие чувства глубоко внутри себя.
Мальчики были уверены, что могли с неповторимой лёгкостью читать желания и мысли друг друга, когда дело касалось таких романтических вещей, которые всегда происходили только между близнецами, но не говорили об этом между собой, считая, что тишина скажет все за них сама.
- Люблю тебя, Джеремайя Валеска. – отстраняясь от чужих вкусных губ, с счастливой улыбкой произносит Джером.
И этого было вполне достаточно, чтобы Майя мог расслабиться и почувствовать что-то схожее с нарастающей любовью внутри его груди.
В момент приятной тишины между парнями трубы за стеной, прямо в душевой комнате, резко издали шуршащий и отвратительный звук, очевидно оповещая жителей трейлера о том, что воду вновь начали качать.
Жаркий летний день был спасён.