коконои хаджиме | санзу харучие (1/2)

— Не кроши мне тут, — начинает Коконои, но куда там, Санзу носком давит на пятку начищенного ботинка, спихивает его, не расшнуровывая, сдавленно мычит «угу, конечно», стягивает и второй, ударяется о водительское сидение.

— Санзу, да серьезно, я только вчера…

Только вчера машину забрал, до блеска вычищенную. Ни единого кровавого подтека — а Какучо по всему салону размотало от пулевого, потолок и то задели красным отпечатком, пока везли его зашивать. Зашили, напичкали до верху препаратами, отлеживается сегодня у себя, никого, кроме Рана не пускает. Значит за подписанным договором гнать самому Коконою. На самом деле, он этому даже рад.

— Акаши-сан вернется когда?

Санзу шуршит, по звукам ясно, что открывает какую-то очередную упаковку.

— Санзу. Брат вернется когда?

— Он мне не брат.

Коко притормаживает у первого светофора. Там впереди час пути и еще с десяток таких же, красно-зеленых остановок.

— Хару…

— Да не знаю, он не отчитывается.

Хруст, шорох, отклик вибрации смартфона под пальцами.

— Ладно, писал он… Вот. Нет, погоди, не то.

Рядом с Коко возникает экран с открытым чатом, пестрит разъяренными эмодзи.

— Видишь, числа пятого или шестого, он сам не знает. Нихера никогда не знает, урод.

Новое сообщение мигает единичкой, Санзу спешно утягивает экран обратно, сопит зло.

— Печенье у тебя там? Дай мне, со вчерашнего обеда не жрал.

В щеку тычется овсяный кружок, корявый от шоколадных вкраплений.