коконои хаджиме | санзу харучие (1/2)
— Не кроши мне тут, — начинает Коконои, но куда там, Санзу носком давит на пятку начищенного ботинка, спихивает его, не расшнуровывая, сдавленно мычит «угу, конечно», стягивает и второй, ударяется о водительское сидение.
— Санзу, да серьезно, я только вчера…
Только вчера машину забрал, до блеска вычищенную. Ни единого кровавого подтека — а Какучо по всему салону размотало от пулевого, потолок и то задели красным отпечатком, пока везли его зашивать. Зашили, напичкали до верху препаратами, отлеживается сегодня у себя, никого, кроме Рана не пускает. Значит за подписанным договором гнать самому Коконою. На самом деле, он этому даже рад.
— Акаши-сан вернется когда?
Санзу шуршит, по звукам ясно, что открывает какую-то очередную упаковку.
— Санзу. Брат вернется когда?
— Он мне не брат.
Коко притормаживает у первого светофора. Там впереди час пути и еще с десяток таких же, красно-зеленых остановок.
— Хару…
— Да не знаю, он не отчитывается.
Хруст, шорох, отклик вибрации смартфона под пальцами.
— Ладно, писал он… Вот. Нет, погоди, не то.
Рядом с Коко возникает экран с открытым чатом, пестрит разъяренными эмодзи.
— Видишь, числа пятого или шестого, он сам не знает. Нихера никогда не знает, урод.
Новое сообщение мигает единичкой, Санзу спешно утягивает экран обратно, сопит зло.
— Печенье у тебя там? Дай мне, со вчерашнего обеда не жрал.
В щеку тычется овсяный кружок, корявый от шоколадных вкраплений.