Сомнения Гермионы (1/2)
На следующее утро Гарри, Рон и Гермиона встретились в общей гостиной. Гарри посмотрел на огонь.
«Увижу ли я ещё здесь Сириуса? Если эти чары не снимут, то Сириус точно больше не придет. Я и этого лишен. Не могу с ним встретиться, а теперь не могу даже разговаривать с ним. У меня так и не получилось обсудить с ним опекунство. Сириусу не нравится Снейп, как и Снейпу Сириус. Хотя в своих письмах Сириус не говорил, что Снейп плохая альтернатива для опекунства. Он больше был недоволен Дурслями и тем, что я ему про них практически ничего не рассказывал. А что было рассказывать? У Сириуса и своих проблем хватало. Очень хочется поговорить с Сириусом наедине и понять, что он чувствует. Но теперь даже общение через камин запрещено. Мне теперь не обсудить с ним свои дальнейшие занятия Защиты от Темных Искусств. Может быть, он бы мне подсказал с чего нужно начать. Ведь не у Снейпа же мне спрашивать? Теперь придется самому над этим думать, а первое, о чем нужно подумать, так это о месте, где можно заниматься. Это, пожалуй, будет самое сложное».
За завтраком ребята из-за количества подслушивающих не могли обсудить вчерашнюю ситуацию с Сириусом.
После Истории магии на перемене ученикам разрешили остаться в помещении — на улице шел проливной дождь. Гарри, Рон и Гермиона нашли место в классе на первом этаже, где было полно народу и очень шумно, а под потолком у люстры плавал сонный Пивз и изредка лениво сбрасывал кому-нибудь на голову чернильницу.
Гарри посмотрел на Гермиону. Она смотрела в окно, но её мысли явно витали где-то далеко. Взгляд был затуманен, лоб нахмурен.
— Гермиона, о чём ты думаешь? — спросил Гарри.
— Я думаю… — пробормотала она, не отводя глаз от залитого дождем стекла.
«Я понял, что ты думаешь. Интересно, о чём? Я вот думаю о Сириусе. МакГонагалл, наверное, уже рассказала о вчерашнем инциденте Дамблдору. Что он скажет Сириусу? Ему и так там тяжело в заточении, а тут ещё очередной запрет и ещё нравоучения в придачу. Туда не ходи, это не делай. Тоска зеленая…»
— О ком же ты думаешь? — усмехнулся Рон. — Неужели о Викторе Краме?
— Почему я о нём должна думать?
— Ты же с ним танцевала в прошлом году…
— Это моё лично дело. С кем хочу, с тем и танцую, — отрезала Гермиона. А думаю я о занятиях. Мы же вроде правильно поступаем? Да?
— Что?! — хором воскликнули Рон и Гарри.
— Гермиона, ты же сама это затеяла! — возмутился Гарри.
— Сама, — кивнула Гермиона, сплетая пальцы. — Но после разговора с Сириусом…
— Но он же за, — удивился Гарри.
— Вот именно. — Гермиона снова уставилась в окно. — Поэтому я и думаю: может, это всё-таки неправильно?
— Неправильно было вчера подставлять Сириуса, — недовольно сказал Гарри. — Неправильно было созывать всех этих людей в «Кабаньей голове» и обещать им занятия, а теперь уйти в подполье. Мы не можем вернуть всё обратно. Что они обо мне подумают? Мне и так мало людей доверяет. Так давай, и обманем тех, кто доверился мне и подписал эту бумагу. Если ты отказываешься, то это твоё личное дело, но я не откажусь. Сириус поверил в нас, а мы его так подставили…
Гермиона жалобно, даже затравленно скривилась и уставилась на свои руки:
— Мне вот кажется, что Сириус стал… — она очень тщательно подбирала слова, — как бы это сказать… безрассуден… с тех пор, как ему приходиться безвылазно сидеть дома. Мне вот кажется, что он живет… как бы… через нас. Вы так не думаете?
— Гермиона, о чём ты? — спросил Рон.
— Мне кажется, что Сириус сам был бы счастлив организовать тайное общество…
— Сириус и так состоит в тайном обществе, — произнес Гарри.
— Сириус состоит в «Ордене Феникса», но он там бессилен. Что он может сейчас сделать для Ордена? Он сидит дома и всё. И он бесится из-за того, что не может ничего сделать, и поэтому подстрекает, чтобы мы что-то такое сотворили.
— Гермиона, но это ты нас подстрекала, — вспылил Гарри. — Это же ты организовала встречу. Тебе пришла в голову эта идея. Или ты теперь скажешь, что это Сириус на тебя воздействовал?
— Не воздействовал, но…
— Ты боишься, — произнес Гарри. — Боишься наказания…