Глава 3: Overleap (1/2)

— Хиа, — на лице Порче была широкая улыбка, когда он подошел, чтобы обнять Порша, — Я думал, что ты не придешь, — на лице его младшего брата играла улыбка.

Порш мысленно выругался из-за этой ужасной ситуации. Краем глаза он видел, как охранники закрыли дверь комнаты. Блядь. Почему он не мог сделать ни одной вещи правильно? Ему следовало побольше расспросить Порче о Киме, когда он услышал это имя. Он хотел пнуть себя за то, что не узнал Кима по фотографиям, которые Че спрятал в своей комнате, когда он мельком увидел их. Он должен был установить связь. Честно говоря, он стал слишком самоуверенным и дерзким, думая, что Терапаньякуны никогда его не найдут. И теперь все это взорвалось у него перед носом. Ему просто нужно было убедиться, что, по крайней мере, Че не пострадает. Он чувствовал на себе взгляды всей семьи. Он знал, что они могли видеть гнев, который он испытывал. Прежде чем он смог сделать что-нибудь вроде бега с Че, один из них встал.

— О боже, это твой брат, Порче. Ты был прав, он очень хорош собой, — Танкхун встал со своего места, в своем темно-красном костюме и блестящих перчатках в тон, он выглядел как сумасшедший, очень хорошо одетый сумасшедший. Он подошел к ним, размахивая конечностями, словно отмахиваясь от мух.

Танкхун стоял прямо перед ним, осуждая Порша, который по привычке встал между Че и альфой. Порш был готов к худшему. Он был готов к тому, что каждый из этих людей достанет оружие и застрелит его, он был готов к пыткам и разрубанию на куски. К чему он не был готов, так это к этому.

— Кхун, Танкхун Терапаньякун, — альфа протянул руку для приветствия.

Порш не мог в это поверить. Неужели Танкхун не узнал его? Голос в его голове сказал, что это возможно. Он не был достаточно значимым для старшего брата или сестры, чтобы обратить на него внимание. Он взял руку альфы в рукопожатии. Но его внимание привлекли остальные члены семьи, встававшие. Он наблюдал, как Танкхун и Че подвели его к столу, как все встали со своих мест, и это было не для того, чтобы застрелить его. Вместо этого я должен был поприветствовать его должным образом. Традиционное приветствие, которое можно было бы дать главе другой семьи, в сочетании с тем, как традиционно альфы приветствовали бы благородного омегу.

Первой, кто поприветствовал его, был Ким, — Ким Кимхан Терапаньякун. — альфа взял Порша за руку и склонил голову, в то время как тот мог только наблюдать в замешательстве, — спасибо, что приняли мое приглашение на встречу, — неужели Ким тоже не узнал Порша?

Он посмотрел, как Че застенчиво улыбнулся Киму, стоявшему рядом с ним, в то время как упомянутый альфа мило улыбнулся. Ким так сильно изменился. Исчез пухлый парень с круглым лицом, на его месте был красивый альфа с острой линией подбородка и расчетливыми глазами. Неудивительно, что Порш с первого взгляда не узнал его.

Позади него стоял сам Корн. Одно его присутствие пробирало Порша до костей, когда он был ребенком. Должно быть, это остаточное запугивание заставило его самого выйти вперед и пожать ему руки. Мужчина постарел, его волосы поседели, лицо покрылось морщинами, но Порш знал, что обе эти вещи отражают опыт старого альфы. Он представился и быстро вернулся на свое место. Так что старик тоже не узнал его. Порш, несомненно, был брошен в петлю.

— Вегас, — на лице Вегаса была ухмылка, когда он взял его за руку, почти высокомерный вид. Порш не обратил на это никакого внимания. Если быть честным, Вегас был тем, кто, он был уверен, узнал бы его в мгновение ока. Боже, он не знал, что делать.

И, наконец, он оказался перед самим этим человеком, — Кинн Анакинн Терапаньякун, — сказал альфа, и Порш забыл дышать. Наконец-то он дал название соблазнительному аромату. От Кинна пахло дорогим бурбоном, который никогда не подавали в баре, где работал Порш. Там было дерево, сосна, кедр, сопровождаемые запахом дыма, но в то же время он чувствовал легкую сладость кофе. От этого у Порш потекли слюнки, он никогда не представлял, какими будут на вкус бурбон и кофе вместе, почему-то, глядя на Кинна, он мог сказать, что это был бы чертовски вкусный напиток.

Порш наблюдал, как Кинн потянулся к его руке. Значит, этот ублюдок тоже его не узнал. Сейчас он не хотел испытывать судьбу. Порш склонил голову в знак приветствия, чтобы избежать рукопожатия с Кинном, а также чтобы не расплакаться. Кинн даже не узнал его запаха.

— Порш Киттисават, — сказал он, намеренно оставив свое второе имя, и выпрямился. Кинн кивнул, и, наконец, все расселись по своим местам.

Порш знал, что его запах изменился. Исчезла сладость ванили или карамели, пахло горелым, временами вызывая тошноту даже у него самого. Он поплачет обо всем этом позже, когда окажется в уединении своей комнаты. Интересно, почему ему было еще больнее, когда его собственная пара, которая хотела его убить, не узнала его. Был ли он теперь мазохистом? Но сейчас было не время. Че связался с Терапаньякунами, и каким-то чудом эти люди не узнали его. Поршу нужно было убедиться, что Че в безопасности, что это не ловушка.

Неужели Ким заманил Че в ловушку?

Взгляд в сторону пары изменил его восприятие, эти двое выглядели созданными друг для друга. По сути, они пахли как уже спаренная пара. Так что, по крайней мере, чувства Кима были настоящими.

— Привет, — прошептал Че, как будто провоцируя Порша что-то сказать. Дерьмо. Ему нужно было взять себя в руки.

Он расправил плечи, помогло то, что он сидел на противоположной стороне стола, а рядом с ним был только Порче. Аромат нарциссов Че окутал его, придавая сил сделать то, что было необходимо. Его страх за себя был несущественным по сравнению со счастьем его младшего брата на протяжении всей жизни. Порш посмотрел на Ким, оценивая альфу. Не как кто-то, кто знал его, когда он был ребенком, а скорее как брат, который обдумывал ухаживания в отношении своего Нонга.

— Итак, — его грубый голос заставил Кима сесть прямо, — что заставило тебя привести моего маленького невинного брата и связать его с мафиозной семьей?

В глазах общественности семья Терапаньякун была известной, деловой семьей, которую уважали и боялись во всем Таиланде. Их незаконная работа была в основном скрыта в течение многих лет правления, и если кто-то и знал, они не говорили об этом открыто. Они, черт возьми, не допрашивали ни одного члена семьи, в то время как нынешний глава и бывший глава присутствовали вместе с главой второй семьи. У Порша все равно уже была цель на голове, так что он мог бы также убедиться, что Порче в безопасности.

— Хиа, — упрекнул Че.

— Я… эм… — Ким выглядел нервным, глядя то на Че, то на членов его семьи. Наконец он посмотрел на Порша, — ты знаешь о нас?

— Хм, — промычал Порш, — так почему ты это сделал?

Ким обменялся взглядом со своим отцом и братьями.

— Я люблю Порче, — признался Ким, — я знаю, что моя семья и стая всегда в опасности. Мы живем в опасном мире и очень серьезно относимся к нашей безопасности.

Порш снова посмотрел на Кима, — ты знаешь, что теперь его жизнь будет в постоянной опасности?