Глава 10 Наш Артёмка (1/2)
Я выбегаю из здания вслед за женщиной и бросаю взгляд туда, куда уставилась вся собравшаяся толпа.
Одна из тех самых «Лолит». Господи, какой я слепой! Все эти девчонки и правда похоже влюбились в меня.
Меня бросает в жар от страха за то, что может умереть невинная девушка из-за моей тупости. Я ведь мог просто поговорить с ними, а не передвигать сеансы, заставляя их оставаться наедине со своими любовными страданиями!!!
В моей голове проносится миллион мыслей, но одна как будто горит красным сигналом: ДА ПОГОВОРИ ТЫ С НЕЙ УЖЕ!
— Привет! — кричу я девочке, стоящей на краю крыши здания, не придумав лучшего начала диалога. — Ты не хочешь спуститься? — продолжаю орать, жестами указывая на асфальт рядом со мной, надеясь что она не поймет под «спуститься» прыгнуть на этот самый асфальт с высоты четырехэтажного здания.
— Арсений Сергеевич! — отвечает девочка, — вы моя первая настоящая любовь и скоро станете последней!
— Подожди! — ору я, поняв, что ситуация стала даже хуже, чем была до моего прихода. В голове снова каша из мыслей и хочется самому броситься вместе с ней. Что-то подсказывает поставить ей ультиматум, но я не решаюсь на такой отчаянный шаг. — Почему ты не хочешь остаться и продолжать любить?
— Вы ведь меня не любите! Это так больно… — отвечает девочка, начиная громко плакать.
В этот момент я вижу, как подъезжают МЧСники и это почему-то даёт огроменнейший заряд уверенности.
— Почему ты так решила, даже не спросив у меня? — ору, чувствуя себя как в мелодраме.
— Вы просто не можете, я все знаю, мне все Шастун рассказал!
Вот это поворот. А хули Шастун обо мне рассказывает?! И где он вообще блять?
— А что он тебе рассказал? — тут я осекаюсь и понимаю, что сейчас все вокруг могут услышать о том, чего не должны были никогда узнать и моя работа пойдет крахом. — Что у меня есть девушка, да? — добавляю я, не давая ответить. — Я сказал это ему, чтобы он больше не пытался признаться мне в чувствах!
И тут я вижу Тошу. Разочарованного Тошу. Он стоит сзади нее. Он единственный, кто догадался, как ее спасти и теперь я сморозил такую дичь.
Поймав мой взгляд, он вышел из ступора, схватил девочку за пояс и резко потянул с края, упав с ней на гравий на крыше.
Спасатели тут же разделились и одни начали натягивать ткань для приземления в случае повторной попытки, а другие поднялись на крышу и спустив обоих пострадавших, начали оказывать первую помощь.
Я смотрел на Тошу.
А он на меня.
Мы были в нескольких метрах друг от друга, потому что ближе подходить не разрешали чтоб не мешать медикам.
Меня просили подойти к девочке, но я не мог даже смотреть в ее сторону. Потому что, я понимал что не смог раньше с ней провести сеанс, что-бы предотвратить эту попытку самоубийства.
Я видел эту сломанную душу в помутневших зеленых глазах парня. Я виноват в этом и я не могу ничего сделать…
***
Спустя какое-то время всех учеников распустили, а преподавателей оставили на педсовет, на котором я тоже обязан был присутствовать.
— Арсений Сергеевич, не могли бы вы прояснить нам ситуацию с Алисой [так звали ту самую маленькую недосамоубийцу], а также инцидент с Шастуном, — обратилась ко мне директриса, когда все были в сборе.
— Понимаете, она не единственная. Ко мне пришло около тридцати старшеклассниц с просьбой помочь им с неразделенной любовью к взрослому мужчине…
— И что же вы им сказали? — спрашивает преподавательница, заставляя меня злится тем, что перебила.
— Я сказал, что подумаю над их проблемой и назначил сеанс спустя несколько дней, чтобы разобраться в данной ситуации лучше и подобрать максимально мягкий подход. К сожалению, я…
— Ну а что скажете про письма сегодня утром?
— Не могли бы вы не перебивать? — стараюсь я говорить как можно спокойнее и продолжаю. — Увидев сегодня пачку писем, я решил что это было бы не плохой подсказкой для меня в том, как объясниться с девочками.