Глава 3. Доказательство мистики. (1/2)
«Ну и какой же это мир, без мистики?»
Скуби-Ду: Корпорация «Загадка», Велма Дейзи Динкли.</p>
Марта измученно вздохнула, закрывая программу фотошоп, а затем захлопывая крышку ноутбука. Хоть работа фотографа и была ее основным хобби и способом получения дохода, но сил и нервов отбирало это занятие много. Поправив очки, девушка отодвинула гаджет от себя подальше. Глаза дико болели от долгого зрительного контакта с монитором, хотелось их потереть, но блондинка не могла этого сделать. Всему виной были накрашенные ресницы и нарисованные тонкие стрелки. Да уж, садиться за компьютер с утра пораньше было не очень разумно.
Поэтому, подавив в себе столь соблазнительное желание Родригерс поспешила встать из-за кухонного стола, пройти к кувшину с водой и налить себе попить. Заодно и успокоительного неплохо было бы принять.
— Тебя опять дома не будет целый день? — послышался сзади мужской голос, но кареглазая не обернулась, продолжая наливать себе воду в стакан.
— Да, — кратко ответила она, все же удостоившись обернуться и, отпив немного воды, взглянула на отца, стоявшего в дверном проеме и завязывающего галстук. Он был среднего роста, с небольшой щетиной и с таким же цветом волос, как у дочери. Взгляд серых глаз был хмурым, но даже этот пронизывающий взгляд не так выделялся, как его нездорово-серая кожа, синяки и мешки под глазами. Сразу видно — офисный планктон.
— Может, ты посидишь дома пока? — предложил мужчина, но Марта в ответ только сдержанно вздохнула, поставила кружку на стол и подхватив рюкзак, попыталась сбежать, но Родригерс старший все продолжал стоять в проходе, преграждая путь. — И заодно стала бы готовиться бы к экзаменам, а то осенью тебе поступать.
— Пап! — воскликнув это и сжав губы, Марта слабо пихнула отца, все же проходя в коридор.
В последнее время девушка была слишком нервной и вспыльчивой, а все из-за того, что ей пришлось пережить в последние дни. После последней встречи с маньяком кареглазую затаскали по допросам полицейские, но это еще цветочки по сравнению с тем, что прямо на ее глазах убили двух людей. Она просто боялась следующей встречи с этим психопатом. Боялась, что он опять ее найдет и все-таки убьет. Боялась, что еще будут погибать люди. Боялась самым настоящим первобытным страхом, но все же старалась держать свои эмоции под контролем, нацепив маску хладнокровия.
— Я не хочу потратить четыре года своей жизни на изучение профессии юриста, а потом чахнуть за бумагами, как ты, — бросила она отцу, останавливаясь у входной двери и, посмотревшись в зеркало на стене слева, пригладила волосы рукой. Тот лишь так же хмуро смотрел на дочь. К подобным выходкам он привык, да и терпения в запасе хватало с головой. — И, тем более, сегодня не могу. Мне нужно в больницу.
— Это зачем?
— Да у меня на коже фигня какая-то выскочила, — она сморщила нос и, оттянув ворот толстовки, показала черный силуэт бутона, лепестки которого расплывались по коже, подобно акварели или туши на влажной бумаге.
— Надеюсь, это не серьезно, и еще на то, что это не тату, — поджав губы, проворчал мужчина и только Родригерс хотела ответить отцу, как из дальней комнаты в коридор юркнула невысокая девочка лет десяти, одетая в пижаму, и босыми ногами пробежалась до кухни.
— Ирма! — недовольно прикрикнула Марта, явно недовольная, что ее младшая сестра бегает по холодному полу босой.
— Купи мне мороженое, как будешь возвращаться! — тонким голоском крикнула девочка, уже во всю копаясь в холодильнике и пытаясь дотянуться до самой верхней полки, где покоились сливочные сырки. — Фисташковое!
— Какое мороженое? — отец семейства повернулся к младшей дочери и скрестил руки на груди. — У тебя вообще-то температура, юная леди. И так сегодня в школу не пошла… — мужчина протер лицо руками и тяжело вздохнул. Похоже, что жизнь с двумя дочерями была нелегкой. — Марш надевать тапки!
Маленькая Ирма надулась, но все же послушалась отца, побежав обратно в свою комнату, а Марта проводила ее взглядом и чуть заметно улыбнулась. Купит она ей фисташковое мороженое, симулянтке хитрой. Ведь буквально полчаса назад блондинка видела, как младшая сестра встряхивает градусник обратной стороной, чтобы ртутный столб дотянулся хотя бы до тридцати семи.
— Ладно, я пошла. Пока, — кареглазая помахала отцу и тот кивнул ей, отправляясь на кухню в поисках микстуры для Имры и завтрака, который на быструю руку сварганил еще вчера вечером.
Юная фотограф заперла дверь в квартиру, а затем кинула грустный взгляд на лифт. На его дверях все еще висела табличка с большой заметной надписью «Не работает». Придется спускаться по лестнице. Перекинув рюкзак на другое плечо, девушка быстро стала спускаться по лестнице, придерживаясь рукой за перила. Но в один момент, слишком широкий и быстрый шаг обернулся для нее неудачей.
Нога предательски соскользнула со ступеньки и Марта полетела вниз кубарем, отшибая бока об твердые углы ступенек. Все перед глазами ходило ходуном, тело пронзала жуткая боль и Родригерс просто молилась, чтобы ее кости остались невредимы. Более-менее она смогла ориентироваться только тогда, когда немного полежала на лестничной площадке между четвертым и третьим этажом. Все тело ужасно изнывало, и кареглазая первым делом нащупала свои очки. Вроде, целы, но все равно захотелось просто разреветься, вернуться в квартиру и на целый день остаться там. В последнее время постоянно происходит что-то неприятное.
***</p>
Утро Джеффа не задалось с самого начала, потому что проснулся он из-за того, что все тело пронзила боль. Бока и спина содрогались от невидимых, но вполне ощутимых ударов, а сам парень пытался подавить утробное рычание и хрипы боли. Он просто весь сжался на грязном и пыльном матрасе, зажмурив подпаленные черные веки, сложившиеся гармошкой, и ждал, когда этот приступ отступит.
Девчонка опять попала в передрягу. Эта пустоголовая и дня без травм прожить не могла. Вчера, например, чем-то пальцы умудрилась себе порезать, о чем Вудс узнал весьма неожиданно, пока ел украденные из круглосуточного магазина кексы. Кожа просто резко сама по себе разошлась в порезе и потекла кровь.
И Джефф был зол. Зол до скрипа зубов и пены изо рта, он был готов придушить эту очкастую блондинку, вспороть ей брюхо и разрезать рот, но не мог. Потому что знал, пострадает она — пострадает и он. Вообще никак рационально маньяк не мог объяснить происходящее, потому что такая острая взаимосвязь двух тел не поддавалась никаким законам природы, и больше вся ситуация напоминала истории, фильмы и книги, где замешана магия. Джефф понимал, что даже в голове это звучит бредово, но происходящее с его телом по-другому никак объяснить не удавалось.
Убийца, почувствовав, что тупая боль во всем теле отступает, аккуратно привстал, оперившись обеими руками о ближайшую стену. Затем стянул с глаз повязку для сна, которая всегда была при нем, и полной грудью вдохнул пыльный тугой воздух заброшенного здания. Похоже, что здесь раньше было какое-то общежитие или что-то типа того, потому что почти в каждом помещении можно было найти койку.
Вудс сел на скрипучей кровати, опустив ноги на пол. Каждое движение приносило дискомфорт, и это заставляло его морщить свое изувеченное лицо с грубой от ожогов кожей. Она неприятно натягивалась, но молодой человек к этому привык.
В желудке все неприятно скрутило, и пищеварительный орган издал глухое урчание, прося о еде. Да, есть хотелось сильно, из-за этого Джефф еще больше злился. И все из-за этой девицы, которая является самой настоящей ходячей катастрофой. И ладно, пусть и дальше спотыкалась бы об собственные ноги, не видела перед собой столбов, в которые впечатывалась, неаккуратно обращалась с колюще-режущими предметами, но это же переносится все на убийцу. И он просто не знал, что делать. За ней нужно присматривать, как за черезчур активной малолеткой, которая так и норовит при каждом своем шаге разбить себе нос.
Физически он накостылять ей не может, остается только один вариант — надеяться на переговоры, которые в прошлый раз так и не состоялись, хоть Джеффри и планировал их. Самый оптимальный вариант — объяснить блондинке, чтобы она была аккуратней, заставить ее помогать решать возникшую проблему, а после того, как это чертово проклятие будет снято — убить. Отыграться за все, раскидать ее кишки, обезглавить, сделать красивой… А затем со спокойной душой отправиться в никуда, попутно вырезая людей и наслаждаясь их криками, мольбами о пощаде и предсмертными хрипами.
Джеффри встал с кровати и поднял толстовку, оголяя крепкий торс. На боках расцвели фиолетовые синяки и фыркнув, парень вновь привел одежду в нормальное состояние. Толстовка уже смялась и не очень приятно пахла потом, и поэтому маньяк отметил, что неплохо бы было найти место, где можно хоть как-то постирать одежду и помыться самому. Но для начала надо отыскать девчонку.