13. Елена. (2/2)
Елена подумала, что помогать будет особо не с чем, если только не найдутся всё-таки родственники. Но пусть лучше их будет двое, чем она одна. Мысль пригласить доктора Ламонталь или медсестру Ямамото она отвергла сразу же: едва ли сотрудники больницы ходят на похороны своих пациентов. Для них это всего лишь рабочий момент, пусть и, безусловно, трагический. А вот расспросить Хотоми, как лучше всё устроить, безусловно, необходимо: о японских традициях похорон Елена не имела ни малейшего понятия.
Остаток дня у Елены прошёл в тех же рабочих хлопотах, в результате чего с Хотоми она увиделась только вечером, перед самым уходом с работы. После формального выражения соболезнований коллега пообещала завтра предоставить ей список организаций, в которых могут всё устроить, и Елена была с ней согласна: есть ситуации, в которых лучше довериться знающим людям.
…Никита не сообщила, чем будет заниматься в свободное время, но пообещала забрать Адама и приготовить что-то на ужин, поэтому домой Елена возвращалась, не торопясь. Погода всё ещё была ясной, хотя резкие порывы северного ветра, дувшего ей в спину, немного портили прогулку. Хорошо ещё, что сегодня она убрала волосы в причёску: постоянно поправлять падающие на лицо пряди было бы некомфортно. Она старалась не думать ни о чём, но отделаться от мысли, что всё закончилось как-то слишком внезапно и совсем невесело, не получалось. Она не смотрела по сторонам, лишь возле того злополучного светофора уже привычно остановившись — и наткнувшись взглядом на фигуру в белой куртке, стоящую к ней вполоборота. Расстояние между ними было шагов двадцать, и Елена едва обратила внимание на человека, тем более, поначалу, из-за спускающихся из-под капюшона на грудь длинных тёмных волос принятого ей за девушку, но тут очередной порыв ветра откинул тот самый капюшон, и женщина замерла на месте, не сдержав растерянного вздоха. Итачи резко обернулся, и на миг его глаза показались ей красноватыми — то ли от цвета светофора, то ли от мигнувшего поворотника очередной проехавшей машины. Однако почти сразу он вздрогнул и закашлялся, разрушив тем самым оцепенение, а когда Елена торопливо подошла, глаза уже были обычными.
— Никита же сказала, что ты умер, — растерянно пробормотала она, отводя его руки от лица. На ладонях остались следы крови. Это ведь Итачи? Да, конечно. Елена никогда не воспринимала азиатскую внешность как «все на одно лицо». К тому же характерные складки на лице было сложно не заметить. Оставалась, конечно, нелепая вероятность, что это нашедшийся всё-таки родственник, какой-нибудь брат-близнец, но это действительно было именно что полной нелепостью. Да и родственник скорее остался бы в больнице, но не пошёл на место, где Итачи сбила машина. Отогнав ненужные мысли, Елена решительно потянула парня за собой. — Идём в дом. У меня есть обезболивающее, а потом отвезу тебя в больницу… Только уж точно в другую, — потому что в больницу, где сначала путают анализы, а потом объявляют мёртвым живого человека, она не повезёт даже пьяного бомжа. Хотя пьяным бомжам полагается вызывать полицию, а не… В очередной раз отогнав лезущие в голову глупости, она перевела парня через дорогу, отметив, что тот едва держится на ногах. Ничего удивительного, сколько он там без лекарств пробыл — сутки, двое?
Итачи попытался вырваться, но совсем вяло — то ли не очень-то и хотел, то ли уже не было сил сопротивляться. Кашля больше не было, и в дом Елена его втащила, вспоминая, какие лекарства имеются в аптечке. Сильнодействующих — ни одного, но, если ему станет хуже, можно вызвать неотложку. Хотя объяснять, откуда взялся человек без документов и в таком состоянии, ей не хотелось.
— Мама! — радостный Адам, выбежавший ей навстречу, остановился посреди коридора, растерянно-испуганно переводя взгляд с неё на Итачи.
— Всё в порядке, милый, — попыталась улыбнуться Елена, но в этот момент Итачи дёрнулся, то ли от приступа боли, то ли в попытке вырваться, и вновь закашлялся, прижав ладонь ко рту. Помогло не сильно: кровь просочилась сквозь пальцы. — Будет в порядке через несколько минут, — посерьёзнела Елена. — Где Никита? — однако та, заслышав шум, уже сама выглянула из гостиной. — Принеси аптечку, она в шкафу на кухне… Адам, не стой на дороге, его надо уложить, — сын послушно отошёл, почти вжимаясь в стену, Никита молча и быстро проскользнула на кухню, бросив на Итачи странный взгляд, а Елена завела парня в гостиную: единственная в доме гостевая спальня занята Никитой, да и тратить лишнее время и силы всё ещё передвигающегося самостоятельно, пусть и с её помощью, парня, поднимаясь на второй этаж, не хотелось. На диван в гостиной Итачи уже практически упал, и в этот момент появилась Никита с упаковкой обезболивающего и стаканом воды.
— Кто это?
От неожиданности Елена чуть не уронила поданные ей лекарства, однако ответить не успела.
— Это же Итачи. Мы навещали его в больнице, — Адам заглянул в комнату, но не вошёл дальше порога. — Мама, почему он оттуда ушёл? Его же не вылечили! — в голосе сына явственно слышится возмущение.
— Итачи? — Никита нахмурилась, вновь оглядывая парня, словно видела его впервые. — Но он же… — она замолкла, бросив взгляд на Адама.
— Да, — Елена, наконец, выдавила из упаковки таблетку. — Мне тоже интересно, как такое может происходить в приличной больнице. — Итачи, — позвала она, и парень попытался открыть глаза, но безуспешно. — Так. Я сейчас дам тебе лекарство, а потом… Наверное, лучше всё-таки вызвать скорую, чем везти его куда-то самим? — это уже адресовано Никите, однако ответил неожиданно сам Итачи.
— Не надо. Мне просто нужно отдохнуть. Не здесь… Они найдут…
— Лекарство, — решительно оборвала Елена, отгоняя мысль, что если Итачи действительно будут искать — кто бы то ни было — то она действительно окажется первой в списке, кого навестят эти загадочные «они». И лишь после этого поняла, что он говорил по-английски, хотя, по заверениям врача и медсестры, не знал этого языка.