11.1 (1/2)

— Это было недопустимо, — выговаривал Никите по видеосвязи изображающий мистера Джонса актёр, которого она знала как Мика Штоппеля. Настоящий Джонс наблюдал за ними по удалённому подключения из самолёта, на котором возвращался из Скандинавии во Францию. — Тебя вернули в Первый Отдел на должность заместителя Шефа, чтобы не допустить окончательного развала структуры после понесённых потерь. А в результате ты сорвалась искать данные о каком-то парне, случайно пересёкшимся с бывшей семьёй Майкла!

— Елена попросила о помощи, — Никита явно ощущала себя правой. — Отдел охраняет их, и должен проверять всех, с кем они контактируют, а появление этого парня выглядело странным…

— Отдел охранял их, — голосом выделил тот прошедшее время.

— То есть? — нахмурилась Никита. Мик снял очки и внимательно посмотрел на неё через экран ноутбука.

— Елену и Адама охраняли, потому что они были семьёй одного из лучших оперативников Отдела, — пояснил он. — Мы считали, что они важны для Майкла… По крайней мере, ребёнок.

— Конечно, важны! — возмущённо воскликнула Никита. — Если бы с ними что-то случилось…

— Но Майкл Сэмюэль мёртв, — жёстко заявил Мик. — Ты сама отправила его на ликвидационную миссию. К чему тратить ресурсы на охрану Елены и Адама? Пока был жив Майкл — их охраняли в том числе и для того, чтобы террористы не смогли, угрожая им, принудить его работать против Отдела. Сейчас, когда он мёртв, Елена и Адам из рычага управления превратились в совершенно обычных людей, не нужных ни террористам… ни нам.

— Вы… — Никита запнулась, потрясённо глядя на того, кого считала главой Центра. — Отдел сломал ей жизнь!

— Чем? Гибелью мужа? Она пережила это. У неё остался сын. Да, Отдел использовал её в своих целях, но они живы и, как я уже сказал, после гибели Майкла — абсолютно неинтересны кому бы то ни было… К тому же, Итачи Учиха мёртв, а значит, твоя помощь в этом деле больше не требуется. Возвращайся в Отдел, — завершил он разговор.

— Но мы так ничего и не узнали, — попыталась протестовать Никита. — При всех возможностях Отдела и центра, мы так и не выяснили, кто этот парень и откуда! Даже не можем с уверенностью утверждать, что имя настоящее. И потом, вся история с перепутанными анализами и снимками выглядит странной, да ещё и внезапные отпуска работавших с ним доктора и медсестры…

— Скорее всего, их просто устранили на время проверки обстоятельств пожара, — Мик убедительно играл свою роль, вроде бы и опровергая все подозрения Никиты, однако в то же время выглядя недостаточно уверенным, что лишь укрепляло её желание раскопать правду, чтобы точно знать, что Елене больше ничего не грозит. Возможно, она чувствовала себя виноватой за любовную связь с Майклом, хотя на момент начала отношений и не знала о существовании у него семьи. Возможно, чувство вины возникло из-за того, что приходилось поддерживать ложь о гибели Майкла — хотя Никита, разумеется, отлично понимала, что правду в такой ситуации сказать невозможно.

— Хорошо, — выдохнула тем временем девушка, и Джонс отчётливо понял: сдаваться она не собирается. Просто хочет ненадолго отвязаться от «начальства», чтобы подыскать новые аргументы, а может, даже поразмыслить, кого из своих друзей можно подключить к выяснению личности Итачи и незаметной охране Елены — раз уж её чётко дали понять, что Центру наплевать, что будет с не обладающими больше никакой ценностью женщиной и ребёнком.

Разумеется, Джонс не собирался на самом деле прекращать наблюдение за Еленой. Но и тратить время на ожидание, когда же Майкл всё-таки соизволит обратиться за помощью в розыске семьи, он больше не мог. События следовало ускорить. Информация об Итачи как человеке, знающем, где находится семья Майкла Сэмюэля, была успешно передана нужным людям. Информация Майклу об Итачи же, как исполнителе заказанного террористами убийства его семьи — нет. Майкл слишком хорошо скрывался…

Так почему бы не отправить на его поиски Никиту, без сомнения, знающую его намного лучше самых опытных психологов и профайлеров Центра? Поняв, что Отдел собирается оставить семью Майкла без защиты, она, без сомнения, примется разыскивать его, чтобы предупредить о том, что Адам — в первую очередь именно он — остаётся без защиты Отдела.

— У меня есть ещё вопрос, — вывел Джонса из задумчивости голос Никиты. — Когда вы предложили мне стать агентом Центра в Первом Отделе, то кое-что пообещали.

— Да-да, я помню, — ухватился Мик за смену темы. — Сделать Отдел более человечным…

— И рассказать мне, почему я оказалась там, — перебила Никита. — Потому что вам прекрасно известно, что я не совершала преступления, за которое попала в тюрьму… А оттуда — в Отдел.

— Всему своё время, — Мик вновь надел очки. — Закончишь с текущей работой в Отделе…

— Я нашла в архиве данные, — вновь не дала Никита ему договорить. — О некоем агенте под кодовым именем «Флавий»… В его данных значатся двое детей: моё имя и буква «М», перед обоими именами вот такой символ, — она вычерчивает в воздухе две скобки.

— Это знак, что дети данного агента тоже работают в Отделе, — информация не самая засекреченная. Просто Отделы — не та организация, в которой работают династии. Джонс знал, что Никита найдёт специально оставленную в архиве информацию. Мику разрешено объяснить и таинственный символ. и многое другое… Кроме личностей родственников Никиты. Хотя направить её к ним он обязан. Пора семье воссоединиться.

— Почему вместо второго имени только первая буква? — требовательно спрашивает Никита. — Едва ли это Мэдлен или Майкл…