Часть 6 (2/2)

Телефонный звонок заставляет меня успокоиться и вытереть свои сопли. Незнакомый номер. Блять.

— Здравствуйте, Лиора. Вас беспокоят из следственного комитета. Можете прямо сейчас подъехать? — Женщина просто интересуется, а мне хочется послать её нахуй. Заебали.

— Нет. Не могу. Я плохо себя чувствую. — Не даю ей договорить и просто кидаю трубку. В пизду.

Солнце давно скрылось за горизонтом, а я по-прежнему сидела у двери, смотря в одну точку. Боль не проходила и мне хотелось не просто кричать, а орать. Арина опять звонила, а я не поднимала. Я не могу признаться себе, а что скажу ей?

«Твою ебаную подружку-шлюху изнасиловал какой-то придурок, когда она была обдолбанная».

Не хочу ничего. Задумываюсь о том, что можно просто свести счёты с жизнью, но не успеваю привести свои мысли в порядок. Кто-то дёргает дверную ручку и дверь внезапно открывается. Я едва успеваю встать и замираю на месте.

— Что случилось? — Голубин стоит у порога и бегает глазами по моему телу. Делает шаг, а я шарахаюсь его, отскакивая в сторону.

— Не подходи. — Жестами рук прошу парня оставаться на месте. Опять начинается истерика. Нет. Он не должен видеть меня такой.

— Уходи. — Еле слышно произношу и указываю на открытую дверь.

— Кто это сделал? — Спрашивает он, а я молча продолжаю глотать слёзы.

— Кто, мать твою, это сделал?! — Кричит он и я вздрагиваю. Боюсь. Безумно.

— Не знаю. Мы были незнакомы. — Медленно сажусь на пол, позволяя ему увидеть моё тело во всей красе. Пусть возненавидит меня. Я достойна этого.

— Сука. — Закрывает дверь и снимает обувь. Культурный блять.

— У тебя болит что-нибудь? — Садится напротив меня и дотрагивается до плеч, вздрагивающих с каждой падающей слезой.

— Всё. — Отвечаю ему и обнимаю.

— Сиди здесь, возьму твои вещи и отвезу тебя к врачу. — Глеб встаёт, но я хватаю его за руку.

— Нет, не надо. Я не хочу. — Мотаю головой и опять чувствую головокружение.

— Кровь на волосах. — Парень аккуратно дотрагивается, и я вся сжимаюсь. — Сильно больно? Пошли в ванну, попробуем смыть это, а потом поеду в аптеку, куплю что-нибудь. У тебя кроме перекиси ничего нет.

— Я сама пойду. — Отталкиваю его, но сама настолько истощена, что опять лечу на пол. Глеб успевает взять меня за руку, спасая от падения.

— Не пойдёшь. — Ведёт меня к ванной и ногой открывает дверь.

— Раздевайся. — Достаёт полотенце и кидает его прямо на пол.

— Я не хочу, чтобы ты видел это. Выйди. — Стыдно. Мне слишком стыдно изуродованного тела. Боже.

— Хорошо. Не хочешь сама? Тогда я сам это сделаю. — Глеб осторожно снимает грязное платье, при этом удерживая меня одной рукой, дабы я не дёргалась. Закрываю глаза. Не хочу видеть его реакцию. Мне слишком больно. Я не могу. Слёзы опять текут ручьём и я ощущаю тёплые объятия Голубина. Если бы мне сказали два дня назад о том, что он будет обнимать меня обнажённую и всю в крови — я бы не поверила. Всё это — кажется сном.

— Не плачь. Я уничтожу его за то, что он сделал с тобой. — И в этот момент понимаю, что я не одинока.

Твоё обнажённое тело должно принадлежать тому, кто полюбит твою обнажённую душу.