Кто мы? (1/2)

Я открыла глаза и встала на ноги. По моим щекам текли слезы. Мне снился Майкл и я. Этот кошмар мучает меня уже третий день, а Кинга все эти дни не было дома. С кем мне поделиться болью? Он поймет меня… Странно, я ненавижу его, но ищу ласку и утешение в нем же. Возможно, это побочный эффект общения только с ним и ни с кем больше?

Я быстро спустилась на первый этаж, входя в гостиную. Там никого не было, что меня не удивило. На улице сверкали молнии и громыхало небо, что пугало еще больше. Охраны в доме не было, как и служанок, ведь Джеймс Кинг перевез меня с моими и своими вещами в другой дом. Он находился в лесу, о нем никто не знал, кроме его приближенных. Он объяснил это тем, что устал от всего и хочет отдохнуть, а меня там оставлять одну не собирается. Нахождение одной в этом доме меня угнетало.

— Кинг?! — вскркнула я, но никто не отзывался.

Я, словно потерянный ребенок, искала своего родителя. Я плакала и часто вскрикивала из-за страха: когда молнии сверкали и озоряли небо, в темноте вещи приобретали странные тени, которые пугали меня до чертиков. Мои коленки дрожали от страха. Заснуть я уже не могла, не смотря на дикое желание. Сон покинул меня и я третий день подряд не могла нормально спать, из-за кошмара. Совесть мучила меня, напоминая о содеянном.

— Не нужно… пожалуйста, — взмолилась я, — помогите!..

Я осела на дубовый пол, забилась в угол и обхватила голову руками, словно в коконе. Ненавижу темноту, боюсь ее очень, а погода и кошмар доводят меня до потери пульса. Где же он? Почему он бросил меня? Ненавижу его, чертов эгоист.

За окнами все небо озарилось ярким светом молний, а гром был настолько сильным, что окна задрожали, а мои перепонки чуть не лопнули.

Воспоминания~

— Нет! Бабушка! — по моим щекам бегут слезы от осознания, — Бабушка!

Папины крепкие руки оттаскивают меня от места, где по длинной, кажется, нескончаемой трассе распласталось ее тело. Черты ее лица улавливались совсем отдаленно, она была в крови, а конечности вывернуты в разные стороны. До недавно рыжие волосы окрасились в бордовые цвет и слиплись. Дождь лил нескончаемым потом из затянувшихся тучь, молнии освещали и придавали особый шарм этому месту.

— Отпусти меня!

Я выворачивалась в руках отца, я не хотела уходить. Я не могу бросить ее, она бы так не поступила, будь я на ее месте. Как же это произошло?! Почему она, почему моя любимая бабушка.

— ЗА ЧТО?! — мой громкий крик смешался с раскатами грома…

Реальность~

— Она умерла из-за грозы…скользкий асфальт, высокая скорость, алкоголь, — я шептала, точно умолишенная, — она умерла. Ее больше нет со мной, нет, нет, нет. Это все из-за грозы, все из-за чертовой стихии!

Родители винили ее в ее же смерти. Она часто любила выпить за рулем и любила клубы. Она была очень нестандартной бабушкой, но я ее обожала, как и она меня. Мы всегда понимали и поддерживали друг друга. Я люблю ее, из-за чего боль утраты до сих пор со мной. Я научилась ее контролировать и заглушать.

Стихия не затихала, а наоборот разыгрывалась. Кажется, я услышала хлопок двери, из-за чего обернулась. На пороге стоял Кинг, от одного его вида мое сердце бешено заколотилось от радости и отвращения. Он был весь в чужой крови, из одежды на нем была уже не белая рубашка, черные брюки и туфли. Он немного промок, но меня это мало волновало. Кинг еще не заметил меня, поэтому вел себя довольно непринужденно и не спешил смывать кровь. Мужчина прошел на кухню и из-за этого я не могла разглядеть, что он делал, ведь сидела около лестницы на втором этаже. Собравшись с силами я поднялась на ватные ноги, которые отказывались обслуживать меня. Пара неаккуратных шагов и я на кухне.

— Кинг… — мой голос тонул в звуке стихии за окном, но мужчина услышал меня.

— Солнце мое, почему ты не спишь? — он отставил стакан с водой и стал подходить ко мне, — Что-то произошло?

— Нет. Я просто… — сдерживать себя уже не было смысла.

Я подбежала к нему и обхватила мощный торс, прижимаясь максимально близко. Мне хотелось раствориться в нем. Хотелось утонуть в этих жестоких глазах. Он замер, но лишь на мгновение. Мужчина так же крепко обнял меня и погладил по спине, на что я улыбнулась и прижалась ближе, вдыхая запах леса и сигарет.

— Мне страшно, — на выдохе сказала я.

— Со мной тебе нечего бояться, — он приподнял мой подбородок, — запомнила?

— Да…

Его большой палец провел по моим сухим губам, я инстинктивно их облизнула, а мужчина улыбнулся. Не успела я нечего понять, как оказалась сидеть на столе, а Кинг устроился между моих ног.

Неужели он собирается это сделать сейчас? Когда мне так плохо! Я резко отодвинулась назад и сжала бедра.

— Я не сделаю с тобой ничего, если ты сама это не захочешь, — он убрал мои руки от себя.

— Кошмар…мне снится один и тот же кошмар. Там я и Майкл, — я вздохнула, — сначала мы вместе и у нас все хорошо. Затем он исчезает, я ищу его, но нахожу уже мертвым, точнее…я не знаю как объяснить. Он живой труп? — я посмотрела в глаза Джеймса Кинга в надежде отыскать понимание, он кивнул, — Майкл винит меня и я не могу уснуть уже третью ночь подряд.

Мужчина молчал и гладил мои ноги. Истерики уже не было, как и сверкающих молний за окном, вместе с громом и дождем. Я подалась вперед, Кинг воспринял это как жажду почувствовать его губы на своих и накинулся на меня. Моя реакция была замедленной, поэтому он уже во всю пользовался мною. Этот поцелуй дурманил. Такой трепетный, точно последний листик на дереве. Такой нежный, точно лепестки роз. Такой ласковый, точно кот. Такой успокаивающий, точно таблетки. Он был моим наркотиком. Он убивает меня, но я все равно жажду его и стремлюсь. Без него у меня ломка, я схожу с ума, но с ним ситуация не меняется, также ломка, только к свободе. От ненависти до любви один шаг? Возможно, я где-то в глубине души уже сделала даже больше шагов, чем следовало, но думать об этом слишком рано и аморально.

Холодные руки заползли мне под футболку, точно змеи и обвили мою талию. Я выгнулась от удовольствия, разрывая поцелуй. Мягкие, немного горькие губы от частого алкоголя и сигарет исследовали мою шею. Ласковя дорожка поцелуев от уха до ключиц, заставила меня простонать и тянуться к нему для нечто большего.

— Если мы продолжим, я уже не остановлюсь, — дыхание опалило кожу.

Я закусила губу и замерла. Стоит ли останавливаться? Стоит ли отказывать себе в удовольствии? И что, что он меня похитил и удерживает в золотой клетке? Я хочу его сейчас, я устала быть правильной и прислушиваться к голосу разума, хочется хоть раз поддаться шепоту сердца и окунуться в омут с головой.

Холодные руки спустились к бедрам и я решилась ответить, пока не поздно:

— Ты прав… — я мягко оттолкнула его, — нужно остановиться. Это не правильно.

Мои губы были не подвластны мне. В голове я кричала и молила продолжить его, но сказала то, что сказала… Все же кем я буду, если поддамся ему и попаду с ним в мир разврата? Я не такая, я не должна. Он — мой похититель, я — его жертва. Мы не имеем шанса на счастливый финал и не должны иметь. Я сбегу и сдам его, начав новую жизнь после этого. У меня будет нормальная семья, а он сгниет за решеткой. Так лучше для всех. Он получит то, что заслуживает, а я…я ведь тоже убийца и тоже заслуживаю наказания…

— Как скажешь.

Кинг отошел от меня и подал руку, чтобы помочь встать. Я не приняла его помощь, мы не должны становиться кем то большим. Не должны!

Я вышла из комнаты и направилась к двери, мне хотелось оказаться на улице. Голос мужчины окликнул меня:

— Аврора, — я обернулась, — подожди.

Мы вдвоем вышли на улицу. Там было холодно и мокро. Темно, но с Джеймсом не страшно. Я зачерпнула свежего дождливого воздуха в легкие и блаженно прикрыла глаза, расплываясь в улыбке. Это волшебно. После дождя всегда так красиво и хорошо на улице, словно я в Раю.

— Я понимаю твои переживания, но ты слишком сильно заганяешься. Ты никого не убивала и ничего такого не делала. Это всего-то наказания которое он заслужил. Ты все сделала правильно, ты дала понять ему, что не слабая и безвольная. В ту ночь ты переступила через себя и смогла совершить правосудие. Он сомневался в твоих словах, за что и попалтился.

Я молчала, вдумываясь в его слова. Частично он прав, но наказывать таким способом совсем не правильно. Это карается законом и аморально. В моей голове всплыл вопрос, который я тут же задала ему:

— Когда ты впервые убил?

— Девять лет, — на мгновение мне показалось, что взгляд Кинга потупился, а глаза намокли.

— Кто это был?

— Моя мать.

Я остановилась и нахмурилась. Он убил свою мать?! Черт, он сумасшедший что-ли? Чекнутый!

— Ты убил свою маму? Ты больной! — я тут же накинулась на него с обвинениями, — За что ты это сделал?

Мужчина стоял на месте и смотрел на меня. Он был очень зол, тело напряжено. Каждая мышца в его теле была готовой разорваться на части. Кинг сделал пару шагов ко мне и схватил меня за запястье, больно потянув на себя.

— Не смей говори о том, чего не знаешь, — наши лица были на одном уровне и слишком близко, — вижу, зря был снисходителен с тобой. Не забывай свое место, Аврора.

Он разжал мое запястье и отошел от меня. В пальцах Джеймса тут же оказалась сигарета, он быстро ее поджог и закурил. Сел на мокрую траву и посмотрел на звездное небо. По его щекам скатилась слеза? Я не поверила увиденному, он плачет? Сильный, злой и непобедимый, бесчувственный камень по имени Джеймс Кинг плачет? Либо у меня глюки, либо же мне не показалось.

Я робко подошла к нему и села рядом. Мы молчали, боясь нарушить такую хрупкую тишину, точно хрусталь. Он выдыхал дым и с каждым выдохом расслаблялся.

— Прости, что накинулась с обвинениями, — прошептала я, заламывая пальцы, — я не хотела…

— Заткнись, — бросил он и выкинул сигарету в траву, — ты здесь не причем.

— Все равно прости…

Мое тело рухнуло на его колени, я даже не сразу поняла, что произошло. Кинг сам опрокинул меня на себя, сейчас одна рука распологалась на моем бедра, а второй он гладил меня по голове. Я замерла от такого неожиданного действия.

— Спрашивай, я вижу, что тебя мучает этот вопрос.

— Как это произошло? — я повернулась к нему и он улыбнулся.

Его глаза закрылись, ноздри расширились, чтобы втянуть максимальное количество воздуха. Его руки ласкали мое тело и успокаивали, словно извинялись за то, что пару минут назад причиняли мне боль.

— Мой отец по крупному проиграл влиятельным людям. Сам он сбежал, только мама знала где он. Однажды те, кому он проиграл пришли к нам. Они пытали ее и причиняли адскую боль, но она молчала и не говорила куда сбежал мой отец, — мужчина замер и сильнее сжал мои волосы, мне стало больно.

— Больно! — я мотнула головой.

— Прости, солнце, — он отпустил, — так вот… Мне было девять лет, я пришел с прогулки. Зайдя в дом я обнаружил ужасную картину, от которой замер на пороге. Пятеро мужчин. Один держал пистолет у виска моей матери, двое держали ее изувеченное и голое тело, остальные сидели или стояли и курили. Когда они заметили меня, то ничего не сказали, только главный кивнул в мою сторону. Меня усадили на стул, чтобы я хорошо видел, что они делают с ней… Они били ее, резали, кхм…не важно. Я просил их остановиться и просил ее ответить на их вопрос, но она молчала. Мама сильно любила отца, а он не любил ничего, кроме денег. Он был болен и зависим от игр…

— Джеймс, — я посмотрела на него и положила ладонь на его руку на моем бедра, — мне правда жаль… — он махнул головой.

— Слушай дальше. Мне предложили сделку. Я убью свою мать, тем самым спасая ее и давая шанс на нормальную смерть, избавлю от предстоящих мучений.

— А взамен?

— Взамен я должен буду узнать где отец и где он спрятал деньги. Я согласился. Я убил ее, Аврора. Этими же руками…

Кинг поднял руки и я только сейчас увидела как сильно они тряслись, по его щекам текли слезы, которые он сдерживал, но не сдержал. Мое сердце сжалось от этого зрелища, мне было невероятно жаль его, я хотела помочь ему и утешить, но не знала как. Он смотрел на свои конечности с омерзением и, кажется, забыл о том, что я рядом. Аккуратно встав с его колен, я обхватила его ладони своими и сжала. Кинг моргнул и перевел взгляд на меня.

— В тот момент она просто ждала смерти. Она молчала, только ее глаза говорили мне обо всем, что она только что пережила. Я выстрелил в нее. Первый раз промахнулся, на второй уже смог попасть. Она умерла на моих глазах. Я видел как ее алая кровь окрасила голое искалеченное тело. Видел как ее глаза закрылись, тело ослабло, а из недавно прекрасных губ вылетил хриплый стон.

Мужчина высвободил ладони из моих оков и встал на ноги, вновь закуривая сигарету. Кажется, он готов их пожирать двадцать четыре на семь. Кинг стоял ко мне спиной и курил, а я продолжала сидеть на траве и переваривать услышанное.

— Я не умею успокаивать или правильно проявлять сочувствие, но хочу сказать, — я встала и медленно обошла его, — мне очень жаль. Будет неправильно, если скажу, что понимаю тебя, но представляю насколько тебе было плохо в тот момент…

— Я отомстил. Мне стало легче, но…

— …от этого она не вернулась, — полушепотом и на грани мольбы проговорили мы вместе.

Наши взгляды снова сцепились. Его серый, но немного синеватый. Похож на глубокий океан и одновременно на жидкий металл. Он не был зол или доволен собой, нет, совсем нет. Он не выражал никаких эмоций, просто смотрел в мои глаза.

— Как…ты отомстил? — со страхом спросила я, он ухмыльнулся.

— Спустя два года мучений я нашел отца. Сдал его им, они сделали с ним все, что хотели, но отпустили живым. Он должен был отработать долг и накопившиеся проценты. Прошло ровно десять лет, мне был двадцать один год, — я округлила глаза, а сейчас сколько ему?! — он все отработал, но я знал о планах тех людей на него. Мы нашли компромисс, договорились, что его они отдают мне, а я позабочусь о его «благополучии».

Мужчина замолчал и в последний раз выпустил дым, прикрывая глаза. Венка на его шее пульсировала, но сам он был расслаблен.

— Я делал с ним все чему научился за эти двенадцать лет. После смерти матери моя жизнь перевернулась с ног на голову и я стал тем, кем сейчас являюсь. Как говорят… — он повернулся ко мне, — что-то уходит, а что-то приходит. В моем случае ушла мать, но я обрел власть над всеми, — его глаза нездорово блестели, — никто не смеет переходить мне дорогу, а если и осмелится…

Кинг приблизился ко мне, я испугалась его реакции и отскочила. Я все еще помнила с кем находилась рядом и не забывала о том, что он меня мог задушить недавно.