Глава шестая. (2/2)

— Как думаешь, мы найдём виновников? А если они окажутся сильнее всех нас? — он надул губы, а после наоборот, поджал их. Большой, указательный и средний стягивало пластырями, и хотя кожа загрубела уже давно, он всё равно до крови затёр подушечки. От мази ранки слегка щипало, но это было лучше, чем попусту тратить целебную сыворотку, а пластыри хотя бы защитят от дальнейшего повреждения. Хотя с ними и был крутой алхимик, искать травы не было времени.

— С нами всё ещё Минхо-щи и Чонин с Джисоном не слабы, даже если мы с тобой будем вне боя, всё будет хорошо.

— Сынмин, я всегда спросить хотел… А как оно, не сражаясь, быть в центре поля боя?

— Это довольно необычно. Я как аналитик слежу за боем и, если тактика противника, если я смог её понять, сильно навредит нам, я меняю ход боя, используя свои зелья. Например, я могу сделать кого-то невидимым, или взорвать одной колбой магическую пушку. На практике я уже был в одной заварушке с несколькими жнецами и одним огневиком, примерно так и было.

— А огневики, они сейчас тоже будто вымирают, как они в деле?

— Огневики классные ребята. Целеустремлённые, лаконичные и предпочитают делать всё быстро. Очень похоже на Минхо-щи в обычном состоянии, не так ли? Правда слышал, что их факультет хотят расформировать и перераспределить студентов.

— На самом деле жаль, огневики очень специфичны в магическом плане. Их боевая магия уникальна, — Феликс грустно вздохнул, приунывая, потому что ему ещё возможности не выпадало поработать с этим факультетом.

— Но, увы, сейчас очень много чёрной магии сотворено на основе магии воинского факультета. Даже мой отец заметил это, он ведь тоже его выпускник. И я тоже должен был на него поступать, но алхимия это то, что я перенял от бабушки и я с самого детства горел ею. В Травничестве я чувствую себя на своём месте.

— О, моя сестра на этом факультете, но видимся мы крайне редко, особенно последние пару лет, они очень много работают в полевых условиях. А я должен был пойти по стопам отца в Травничество, но на направление артелогии и камней, он был одним из первой волны студентов подфакультета. А я выделился и на Усмирение ускакал вместо этого, чарую иногда стрелы правда, потому что моя расположенность тоже никуда не делась и забрасывать её не стоит, — Феликс не заметил, как разболтался, но Сынмин не был против и внимательно слушал.

Джисон наконец-то взял след, о чём оповестил громким возгласом радости и побежал по следу, пришлось догонять его.

Правда, вскоре догонялки превратились в погоню, потому что Минхо засёк летающее судно. В тот же момент Чонин подхватил Феликса за руку на воспарившую косу и полетел следом, а фамильяры Минхо увеличились в размерах до крупных львов, и заставив испугавшегося Джисона оседлать одного кота, они втроём помчались вслед за жнецами.

Сдерживая рвотные позывы, Чан двинулся в мёртвом теле вперёд и чисто интуитивно, как летел сгустком, волочил тушу обратно. Чанбин уже вновь был у потолка и следил из щели. А потом наконец увидел ноги мертвеца. Чан оглядел строение вне глаз мертвеца, глаза того уже почти ничего не видели после смерти. Его взору предстал любимейший заброшенный хоспис на территории дежурств Чанбина. Однако той самой щели он почему-то не находил. Тогда Чанбин высунул руку в щель насколько мог, и Чан наконец увидел скос немного дальше у земли и направился к нему сначала, а после уволочился внутрь хосписа, не понимая, почему раньше он не находил этот подвал.

Этот раз не стал исключением, он по-прежнему не нашёл входа или выхода в пространство подвала.