Часть 5. Нежная любовь и забота (1/2)

Северус был в ужасе от того, в каком состоянии находился Гарри, едва ли хоть что-то от него осталось невредимым. Синяки были очень сильными, и нанесены они были совсем недавно. Если кто-то из этих идиотов причинил ему боль, он убьет их. Шрамы, как он и подозревал, действительно были, но поблекли. Они сойдут через несколько недель, он не позволит своему Сабмиссиву разгуливать с ними. Ментальных шрамов было достаточно, чтобы справиться с ними, они обойдутся без физических шрамов, которые постоянно напоминали ему о прошлом. Неудивительно, что Гарри никогда не проверял границы их отношений. Другие Сабы, которые у него были, сделали бы именно это, чтобы посмотреть, каково будет наказание. Он стряхнул с себя эти мысли; дело было не в них и даже не в нём.

— Как это произошло? — спросил Северус, опуская сверток в раковину. Зелья, которые он принес, не годились для лечения синяков. Чтобы избавиться от них, ему понадобится мазь, очень сильная. Те, что здесь, предназначались для удаления шрамов и питания, Гарри нужно было что-то, чтобы помочь набрать вес и дать ему питательные вещества, которых парню не хватало.

— Синяки? Я упал с лестницы снаружи, а потом какое-то странное существо сбило меня с ног, — честно ответил Гарри. Он уже не мог видеть так хорошо, как несколько минут назад. Как могла его способность менять внешность изменить и зрение?

— Странное существо? Не мог бы ты уточнить? — сухо спросил Северус.

— Огромное лицо, маленькое тело, большие руки, большие ноги, большие уши и зелёные глаза, я думаю… — сказал Гарри.

— А, это, мистер Поттер, домашний эльф, — криво усмехнулся Северус, не сомневаясь, что Дамблдор сделал это, чтобы убедиться, что Гарри не покинет территорию.

— Пожалуйста, не называйте меня так, — его голос был несчастным. Для Гарри имя Поттер всегда сопровождалось болью, вот почему он так стремился оставить его позади. Северус знал его как Харрисона Блейка, так он называл его тогда. Его называли другими именами, другие Домы; он никогда не придерживался одного и того же. Имена всегда были похожи на Гарри: Гарольд, Хит и, конечно, Харрисон, но фамилии он выхватывал из воздуха.

— Это твое имя Гарри, тебе придётся привыкнуть к нему. — сказал Северус, — пойдём со мной. — Северус вышел из ванной, а когда парень последовал за ним, он жестом указал на свою спальню, прежде чем войти в лабораторию. Найдя нужное зелье, он вернулся.

— Ложись на кровать, — велел Северус, открывая большой сосуд, который держал в руке. Положив его на тумбочку, заметил, что Гарри лег на спину. — На живот, Гарри, мне нужно наложить эту мазь, она залечит твои синяки.

Гарри тут же перевернулся, закрыв глаза и отвернувшись от Северуса на другой конец комнаты. Запах кровати Северуса был уникальным. Парень никогда не мог определить запах, хотя иногда от него пахло мятой. Должно быть, это имело какое-то отношение к зельям, но запах, который он чувствовал сейчас от мази, был абсолютно вонючим. Гарри резко вдохнул, когда паста была нанесена на его спину; она была нанесена равномерно по всей ушибленной коже.

— Пахнет ужасно, — сказал Гарри.

— Действительно, — фыркнул Северус. — Давайте посмотрим, будете ли вы жаловаться через десять минут, когда вы исцелитесь.

Если бы только можно было так легко избавиться от шрамов, он был бы очень счастлив. К сожалению, нет, зелья нужно было наносить в воде, где она получала лучший доступ к повреждениям. Взглянув на часы, он понял, что ему придётся держать мазь в течение пяти минут, и её нужно будет вытереть, прежде чем принять ванну. Он не хотел знать, будет ли какая-нибудь плохая реакция на их смешение.

— Я уверен, что у вас есть много вопросов, вы можете задавать их, — сказал Северус, когда начал намазывать пасту на бедро Гарри, там был особенно тёмный синяк. Как только Гарри устроится, мужчине нужно будет привести сюда Поппи, чтобы провести тщательное обследование.

— Зачем тебе палочка? — спросил Гарри, поворачивая лицо к Северусу, его зеленые глаза светились жизнью и любопытством. Так непохожи они были на глаза, которые Северус увидел, войдя в ту комнату.

— Всем нужна волшебная палочка, вот почему у тебя были проблемы с контролем своей магии, — сказал Северус, завинчивая крышку на зелье. Положив его в ящик, лучше держать под рукой.

— Почему они ожидают, что я буду сражаться с Волдемортом? — спросил Гарри, его зеленые глаза потемнели от гнева. Он просто не понимал этого, ему было семнадцать лет, и он ничего не знал о волшебном мире.

— Ах, — сказал Северус, он должен был ожидать, что этот вопрос возникнет сразу же. По правде говоря, он не знал, как сказать об этом Гарри, он не заслуживал быть обременённым этим. Гарри, может быть, и семнадцать лет, но рост его был замедлен, и не только в физическом плане, но и в эмоциональном и умственном отношении. Он также был удивлен, что они просто не сказали ему; в конце концов оказалось, что они не возражали обременять его рассказами о том, что он должен победить Волдеморта! Идиоты они все, неудивительно, что Гарри решил угрожать им. — Прежде всего, что вы знали о волшебном мире до того, как профессор Дамблдор нашёл вас?

— Ничего особенного, я помню, как великан отвез меня на летающем мотоцикле к Дамблдору, а этот чёртов дурак оставил меня на Прайвет Драйв, — сердито сказал Гарри.

— Речь, — строго сказал Северус, — Это всё, что ты знал?

— Да, сэр, извините, сэр, — покаянно сказал Гарри.

— Как ты это запомнил? — спросил Северус, пораженный тем, ведь мальчику был всего один год. мужчина не помнил ничего из того времени, даже в семнадцать.

— Я обычно сидел в своем шкафу и рисовал людей из своих снов. Одним из них был великан, другим — седобородый мужчина. Я понял, кто это был, как только увидел его, очевидно, великан тоже был настоящим, — тихо сказал Гарри, его пальцы прочерчивали невидимые узоры на чёрном постельном белье.

— Действительно, его зовут Рубеус Хагрид, он хранитель земли здесь, в Хогвартсе, он на самом деле полукровка, — сказал Северус. Когда-то это заявление шокировало бы его. К сожалению, он уже знал о зверствах, через которые прошёл этот мальчик. Он был там, когда они допрашивали Вернона Дурсля под Веритасерумом. Это было действие на месте, следовательно, он был там, чтобы наблюдать за эффектами Веритасерума. По правде говоря, никто не помог бы Вернону Дурслю, даже он сам, если бы маггл плохо отреагировал на зелье. Они сидели в давящем молчании, едва в силах выдавить из себя вопросы. Взгляды, которые получил бы Дамблдор, убили бы его, если бы действительно могли убивать. Кто оставил ребёнка на улице в холодную ноябрьскую ночь с одним лишь маленьким одеялом? Оставил письмо, единственное письмо, чтобы объяснить, что случилось? Если бы он просто разбудил их, то понял бы, что Дурсли не хотят мальчика. По мнению волшебного мира, Дамблдор не выполнил свой долг перед осиротевшим волшебником. Он один мог бы предотвратить жестокое обращение с беззащитным ребёнком. Его популярность резко упала; некоторые родители даже забрали своих детей, отправив их в другую школу. Он и по сей день не вполне восстановил свою репутацию.

— Почему ты спросил, нужна ли мне палочка? — спросил Северус.

— Я никогда ей не пользовался, и моя магия прекрасно работает, — сказал Гарри, слегка пожав плечами.

— Когда ты, я полагаю, не прятал её? — Северус многозначительно сказал, что он никогда не знал, что Гарри был волшебником, поэтому он никогда не использовал магию рядом или на нём.

— Да, сэр, — ответил Гарри, зная, что Северус всё ещё расстроен обманом. Пройдёт какое-то время, прежде чем Гарри вернет себе доверие Северуса. Но он сделает это; он сделает всё, чтобы его Дом снова был счастлив с ним. Гарри никогда не хвалили, когда он рос, и теперь он очень дорожил этим.

— Сейчас возвращайся в ванную и наполни её тем, что лежит в раковине. — Северус схватил несколько дополнительных полотенец; ему нужно было тщательно смыть мазь со спины и ног Гарри.

Северус вошёл в ванную и удовлетворенно кивнул: Гарри сделал именно то, о чём он просил. Он открыл краны в ванне, позволив теплой и холодной воде смешаться и наполнить ванну. Окунув тряпку в воду, найдя её достаточно тёплой, он развернул Гарри и начал снимать густую липкую пасту.

— Какую магию ты использовал? — с любопытством спросил Северус.

— Я только немного колдовал, обычно чтобы сделать вещи невидимыми или чтобы метки исчезли, — сказал Гарри, его гордость смешивалась со стыдом. Он делал то, что должен, чтобы выжить, крал еду, одежду и всё, что мог, чтобы согреться в суровые зимы, которыми одаривал Лондон.

Северусу не нужно было спрашивать, чтобы узнать, что Гарри делал со своей магией. Подумать только, всё это время он был довольно богат, хранилища, заполненные галеонами в Гринготтсе, лежали и ждали его возвращения. Жизнь не была добра к Гарри и до сих пор, если смотреть на это с определённой точки зрения. Быть похищенным из единственного мира, что он знал, в странный новый, с людьми, которых он ненавидел. Отжимая ткань, зельевар быстро закончил снимать остатки. Надеясь, что он сможет сделать переход немного легче для Гарри.

— Больше не нужно, я сам о тебе позабочусь, — сказал Северус, убирая тряпку в корзину.

Гарри улыбнулся, впервые за три недели он начал надеяться, что всё наладится. Он всегда был счастлив с Северусом, и не только потому, что у него была крыша над головой. Его Дом всегда заботился о нём, и это было то, в чём он нуждался. Как и сейчас, он исцелил его синяки, забрав боль, которая была там с тех пор, как он получил травму. Он жаждал, чтобы о нём заботились, как человек, заблудившийся в пустыне, жаждет воды.

Северус выключил краны, прежде чем вылить два зелья в горячую воду и позволить им раствориться.

— Залезай, — сказал Северус, у него было много дел до обеда; без сомнения, именно тогда они поймут, что что-то случилось. Учитывая, что он был тем, кто видел парня последним, без сомнения, Дамблдор сразу же спустится к нему.

Гарри шагнул в воду, размышляя о зельях, но полностью доверяя своему Дому. Он никогда не причинял ему боли раньше, поэтому Гарри не думал, что тот сделает это сейчас. Зелье окрасило воду в пурпурно-синий цвет. Вода была очень теплой, и Гарри не мог не расслабиться. Он не мылся целый год, просто умывался дождевой водой.

— Приляг, — мягко сказал Северус, когда волосы Гарри намокли, он взял шампунь и начал намыливать сальные локоны Гарри. В его шампуне были ингредиенты, помогающие удалить жир, но это не помогало, когда он варил зелья каждый день. При мытье он использовал заклинание распутывания. Клок волос, который он обнаружил на макушке, исчез. Подождав несколько минут, он протянул Гарри мочалку и мыло, чтобы тот мог вымыться.

— Ложись, — повторил Северус через несколько минут, снимая пену с волос Гарри, уже чувствуя разницу. Он вылил очень щедрое количество кондиционера и повторил процесс. — Ты не спал, — Северус взял Гарри за подбородок, глядя ему в лицо. Это было утверждение, а не вопрос. Он засыпал в ванне; возможно, мужчине следует дать Гарри зелье сна без сновидений. Так он проспит весь день и всю ночь. Больше никаких бессонных ночей. Кто бы мог спокойно отдыхать, столкнувшись с волшебниками и содержась в комнате, когда его пытались запугать новым образом мышления.

— Только на несколько часов во время обеда, а потом вечером, — сказал Гарри.

— Вставай, — сказал Северус, протягивая Гарри большое пушистое полотенце, которое почти дважды обернулось вокруг него. Он заклинанием высушил волосы Гарри и передал ему пижаму, как только тот вытерся. Как только парень оделся, он уменьшил вещи, в подземельях всегда было холодно, поэтому Северус дал и халат. — Иди присядь, я принесу нам поесть.