Часть 2. Не все идет хорошо (2/2)

— Он должен иметь право выбирать, — сказал Артур, он никогда не навязывал карьеру своим детям, и мысль о том, что Дамблдор сделает это с Гарри, привела его в ярость.

— И он имеет, я позабочусь о том, чтобы он делал всё, что захочет, даже если мне придется нарушить некоторые правила, чтобы он мог посещать занятия и сдавать необходимые предметы, — сказал Альбус, конечно, он ожидал, что Гарри пойдет по стопам своего отца и станет аврором. Это была профессия, достойная героя, фактически единственная, о которой он мог подумать. Он не сомневался, что сможет убедить Гарри, что это то, что он должен сделать. Рано или поздно Гарри сдастся, нужно только найти то, что имеет для него значение. У каждого есть слабость, он узнает, какова слабость Гарри, даже если это убьет его.

-0-0-</p>

— Semper Fi, — сказала Молли, когда портрет открылся, она приготовилась ко всему, что могло случиться. Она вошла в комнату и закрыла за собой дверь. Она впервые увидела Гарри Поттера. Он был совсем не таким, каким она ожидала, его волосы нуждались в стрижке. Она не одобряла длинные волосы у мужчин. Он был ниже её младшего сына, по крайней мере на целую голову; он был слишком худым, более худым, чем её дочь. Его одежда была довольно шокирующей: джинсы с дырками, пара выцветших кроссовок, черная футболка и перчатки без пальцев.

— Ох, Гарри! — Молли поставила поднос и хотела обнять его, но тут же вскрикнула от неожиданности. Ее тело содрогнулось от шока, и она сделала три шага назад. Гарри только что применил к ней защитное заклинание; оно заставило электричество пройти через него и проникнуть в неё. — Я не собиралась причинять тебе боль, милый, я просто хотела обнять тебя, — сказала она так, словно разговаривала с пятилетним ребёнком. Ну или с душевнобольным, тут как посмотреть.

— Держи свои грёбаные руки при себе, женщина, — огрызнулся Гарри, свирепо глядя на неё. Он был слишком удивлён, когда она впервые напала на него. Теперь он смотрел на неё так, словно она была заразной.

— Язык, Гарри, так не должен говорить молодой человек! — предупредила Молли.

— Пошла ты, — усмехнулся Гарри, его зелёные глаза вспыхнули обещанием боли, если она сделает ещё один шаг вперёд. Он не любил, когда люди прикасались к нему, и рано или поздно это дойдёт до них сквозь их толстые черепа.

Молли фыркнула, глядя на мальчика; ему просто нужна была твёрдая рука, пока он не понял, что они не собираются сдаваться. Достав из плаща небольшой чемодан, она вернула его в нормальный размер. Покопавшись в нём, нашла кое-что из одежды Рона, она всегда носила запасной кофр с одеждой для всех на всякий случай. Это уже несколько раз пригодилось.

— Тут кое-что из одежды моего Ронни, она гораздо больше подходит, чем та… одежда, которая сейчас на тебе.

— Ты сумасшедшая сука, если думаешь, что я сделаю всё, что ты мне скажешь! — рявкнул Гарри, ему хотелось поскорее убраться из этой чёртовой комнаты. Он хотел уйти, у него не было никакого желания оставаться здесь. Ему не нравилось чувствовать все эти эмоции: страх, боль, гнев и потерю контроля там, где он не мог добровольно отказаться от него. Его жизнь выходила из-под контроля, а вместе с ней и магия.

Молли выпрямилась, шагнув вперед с твердым намерением шлепнуть его по заду, по-видимому, забыв о том, что сделал Гарри, отмахиваясь от этого как от единичного случая, как это обычно бывало. Никто из её детей так с ней не разговаривал, а если бы и разговаривал, то с ними поступили бы точно так же. Она схватила его, намереваясь перекинуть через колено. Прежде чем она успела даже подумать о том, чтобы нанести удар, ее волшебным образом швырнуло через всю комнату. Молли закричала, ударившись о стену, и снова электричество пронзило ее тело, заставляя сильно дрожать. Даже больше, чем несколько минут назад, когда она пыталась обнять его.

— Как ты, блядь, хочешь, чтобы я заставил твои чёртовы внутренности вылезти наружу? Хотел бы я на них посмотреть, — проворчал Гарри медленнее, чем обычно. — Если ты не уйдешь, именно это я, чёрт возьми, с тобой и сделаю. Мне, чёрт возьми, всё равно, что будет со мной потом.

Молли Уизли вдруг обнаружила, что бежит к портрету быстрее, чем когда-либо. Захлопнув его, оставив позади разъярённого семнадцатилетнего парня с речью, которую она отказывалась даже повторять. Всё её тело болело, когда она возвращалась в кабинет Дамблдора. Мальчик был безнадёжен, никто не сможет его обуздать. Он был слишком диким, если бы он был животным, его бы наверняка усыпили.

— Молли! Как всё прошло? — спросил Альбус, с любопытством глядя на неё, Молли была наседкой, никто не мог ей отказать.

Сириус просто посмотрел на неё с пониманием, он, в отличие от Дамблдора, не думал, что Гарри растает в её объятиях, обнимет её и станет мальчиком, которого Сириус себе представлял.

— Нет никакой надежды на этого… этого… этого мальчика, — её голос пискнул, когда она произнесла «мальчика», поскольку она явно не видела его таким. — Я не хочу, чтобы моя Джинни или Рон были рядом с ним.

— Что он сказал? — Альбус ошеломленно моргнул, он не ожидал от неё таких слов. Северус задумчиво посмотрел на рыжеволосую ведьму; он умирал от желания выяснить это, проникнув в её разум. К несчастью, она была чистокровной, а это означало, что она узнает, если он попытается так сделать. Покраснев так, что её волосы поблекли на фоне лица, Молли попыталась ответить сквозь гнев.

— Он угрожал послать в меня редукто!

— Он использовал эти слова? — обеспокоенно спросил Дамблдор. Неужели мальчик уже знает магию? Неужели его уже приютил кто-то из тёмной семьи? Нет, это было невозможно, на нём была маггловская одежда… Но тогда откуда он мог знать заклинания?

— Нет! — рявкнула Молли, и её лицо стало ещё краснее. — Он только угрожал вынуть мои внутренности! — её голос звучал как у пятилетнего ребёнка, отчитывающего своего брата. Рон закусил губу; он никогда раньше не видел свою мать такой расстроенной. Даже в тот раз, когда Фред и Джордж взяли заколдованную машину, чтобы прокатиться вокруг дома.

У Ремуса упало сердце… Он вдруг перестал так рваться в следующую смену. Сириус рассказал, что его пригрозили выпотрошить маггловским ножом, а теперь ещё и Молли. Гарри не собирался сдаваться, он был слишком дик и свободолюбив, сейчас он их даже слушать не станет.

— Может быть, нам стоит отпустить его, — тихо сказал Ремус, но его голос был хорошо слышен.

— И проиграть войну? — спросил Дамблдор. — Ты этого хочешь?

— Гарри не собирается нас слушать, — устало сказал Ремус. — Он просто хочет вернуться в единственный известный ему мир. Может быть, когда-нибудь он и вернётся, но сейчас… мы, по сути, похитили его, и я не могу винить его за то, что он злится.

— Мы не похищали его, мы просто охраняем его, — сказал Дамблдор, которому совсем не понравилось это слово. Это звучало так грязно, похищение… они делали это для блага Гарри. — Пожиратели Смерти рано или поздно доберутся до него, он нуждается в защите, пусть даже от самого себя.

Северус почувствовал, что начинает ухмыляться, чувствуя себя глубоко удивлённым разговором, происходящим вокруг. Честно говоря, они были кучкой безмозглых, идиотских гриффиндорцев, Поттер оказался Слизеринцем. Они всё делали неправильно.

— Как насчёт того, чтобы отвезти его на могилу родителей? — предложила Тонкс. — Может, он немного раскроется.

— Хм, это может сработать, — задумчиво произнёс Альбус.

— Я так не думаю, — ответила Молли, всё ещё страдая от того, что её напугал семнадцатилетний мальчик.

— А чего ты ожидал? Мальчик много лет провел на улице, из-за этого он пропитался безжалостностью. Поттер всегда будет думать только о себе, первое правило улицы, — сказал Северус, скрестив руки на груди. Он эти правила знал прекрасно.

— И что же ты предлагаешь, Северус? — спросил Дамблдор с насмешкой в голосе.

— Расскажите ему о его деньгах, это единственный шанс, что мальчик что-то сделает, — сказал Северус. Его гнев всколыхнулся от насмешливого тона Дамблдора, если уж на то пошло, то директор был здесь самым глупым. Хотя нет, Дамблдор глупцом не был. Он был хитрым манипулятором, изворотливым ужом и хорошим стратегом, его ошибка состояла в том, что он всегда считал свое мнение единственно верным.

— Ни за что! — воскликнул Сириус. — Он возьмёт их и убежит, — он яростно протестовал против этого, скорее всего из-за того, что это предложил Северус. Гриффиндорцы...

— Возможно, но это единственный шанс, который у вас есть, — повторил Северус с понимающим взглядом. — Сентиментальность ни к чему не приведёт.

— Это шанс, которым я не могу воспользоваться, Гарри должен остаться здесь, у него есть предназначение, которое он должен выполнить, — непреклонно сказал Дамблдор.

Северус молчал, они все были туповаты и не видели ничего, дальше своего носа, он всегда так говорил, но теперь он действительно в это верил. Мальчик не собирался превращаться в их спасителя, он слишком долго заботился только о себе. Маг почти не слушал, как они болтали, придумывая какие-то дурацкие схемы, чтобы привлечь Поттера на свою сторону. Он ушёл так быстро, как только смог, невероятно раздражённый. Как будто то, что они возьмут Поттера посмотреть на могилу его родителей, могло помочь достучаться до него! Как только он добрался до своей комнаты, он проглотил лекарство от головной боли. Он был немного рад, что Хогвартс только начинается, терпеть тупоголовых студентов было лучше, чем этих тупоголовых, тугоумных членов Ордена.

-0-0-</p>

— Привет, Гарри, — сказал вошедший Ремус, мальчик спал на диване, когда он вошёл. Чуть ранее он выглядел невинным, но сейчас был просто взбешенным. Зелёные глаза, доставшиеся ему от матери, смотрели на него с отвращением и гневом, каких оборотень никогда раньше не видел у семнадцатилетнего юноши.

— Какого хрена тебе сейчас надо? — рявкнул Гарри.

— У меня так и не было возможности сказать тебе свое имя. Ремус Люпин, кстати, я был лучшим другом твоего отца, — сказал Ремус, игнорируя отношение Гарри. — Прочти эти книги, и мы возьмём тебя, чтобы купить палочку, хорошо?

— Как насчет того, чтобы я проломил тебе череп бейсбольной битой? — предложил Гарри. — Это заставило бы меня чувствовать себя лучше, чем чтение этих чёртовых книг.

Ремус сглотнул, стараясь не реагировать, но от того, что Гарри говорил таким тоном, его пробрал холод до костей.

— У меня есть ещё кое-что, чтобы показать тебе, — сказал Ремус, вытаскивая чёрный фотоальбом, когда он подошел к дивану и сел рядом с Гарри. — Вот, держи, это твои родители. Лили и Джеймс Поттер, они так гордились тобой, ты это знаешь? Ты был для них всем.

Гарри выгнул бровь; неужели они опустились так низко, что упомянули его родителей?

— Дай угадаю, они хотели бы, чтобы я сражался за великое благо и уничтожил Волдеморта, пока вы все сидите на своих задницах, верно? — насмешливо фыркнул Гарри.

— В твоём возрасте так и было, — тихо сказал Ремус, — Но нет, я не это имел в виду. Они любили Хогвартс, платили за твоё обучение, они бы очень гордились, если бы ты закончил школу.

— Хогвартс не должен волноваться, я не собираюсь требовать деньги обратно, — сказал Гарри, закатывая глаза. — Что бы ты ни сделал или сказал, чёрт возьми, это не изменит моих чувств. Держите меня здесь столько, сколько захотите, в конце концов я найду грёбаный выход, только подождите, или я убью одного из вас.

— Тебе здесь совсем не нравится? — в отчаянии спросил Ремус, вне себя от злости на Гарри. Сириус был в полном беспорядке, Сириус просто не мог понять, почему Гарри был таким, каким он был.

— Ты что, блядь, издеваешься? Вы похитили меня и держали против моей грёбаной воли! Ты ожидаешь, что мне здесь понравится? Да электрический стул лучше, если ты слишком глуп, чтобы понять, что я имею в виду, — сказал Гарри, скривив губы, ему надоели глупые, жалкие попытки манипулировать им. Они пытались навязать ему свои ожидания, не заботясь о том, что он на самом деле чувствует. Мало того, Гарри не мог не заметить, что они ни разу не спросили о нём. Ну, кроме того, где он был, на что он отказался отвечать. На самом деле он отказывается отвечать на все их вопросы.

— Твоя магия нуждается в обучении, Гарри, я удивлен, что она продержалась так долго, — сказал Ремус, чувствуя тошноту.

Гарри фыркнул, закрыв глаза, чувствуя, как его гнев продолжает расти в геометрической прогрессии. Он злобно прикусил губу, боль помогла ему сосредоточиться, сконцентрироваться и остановить свою магию. Не то чтобы он заботился о Люпине, просто ему не нравилось терять контроль. На самом деле он ненавидел мага. Он чувствовал себя таким потерянным прямо сейчас, но он был бы ничтожеством, если бы позволил им увидеть это. Глубоко вздохнув, он повернулся к Ремусу, его тлеющий от гнева, обиды и отвращения голос провозгласил:

— Просто отвали, убирайся с моих грёбаных глаз, я тебя терпеть не могу.

— Гарри, — печально произнес Ремус, открывая и закрывая рот, не в силах сформулировать то, что хотел сказать.

— Просто отпусти меня, засранец, я не хочу быть в вашем дурацком мире, — огрызнулся Гарри.

— Я не могу этого сделать, — сказал Ремус, было очевидно, что Гарри не в настроении говорить… снова. — Гарри, пожалуйста, попробуй, — он положил руку на плечо Гарри. И электрический ток пронзил его, заставив Ремуса слететь с края дивана, его волосы встали дыбом от статических разрядов.

Гарри взял единственную доступную вещь — книги — и начал метать их в гостя с большой точностью и силой. Ремус застонал в агонии, когда одна из них ударила его по носу, заставив его сломаться с оглушительным треском. Ещё одна точно нацелилась ему между ног, а третья — прямо в спину, когда он убегал, оставляя за собой кровавый след.

Гарри закричал, в ярости колотя кулаками по дивану и откинулся на мягкую ткань, поражённо уставившись на огонь, он ненавидел это место, оно было похоже на тюрьму. Он всё ещё был в одежде, в которой его поймали, и не мог поверить, что они пытались дать ему те тряпки, что принадлежали кому-то по имени «Ронни» — так сказала рыжеволосая женщина. Гарри подавил ухмылку, просто подумав об этом; она испытала шок всей своей жизни, когда подошла, чтобы обнять его. Ему не нравилось, когда люди вторгались в его личное пространство, ну, если только он сам этого не хотел.

Он определённо не хотел, чтобы она обнимала его так, будто они знакомы много лет. Лично Гарри считал, что до «Ронни» вещи принадлежали ещё пятнадцати людям. Его одежда была определённо лучше, независимо от того, как она была приобретена. Он просто забыл заплатить за них, несчастный случай действительно может случиться с кем угодно. Его ботинки, ну, они оба были одинаковыми, только разных размеров, один был шестого размера, а другой шесть с половиной. Обувные магазины не выставляли обе пары на случай, если кто-то захочет выйти с ними.

Это его не остановило, на улице надо как-то выживать.