Ремус Люпин и Дора Тонкс (1/2)

Он ненавидел чай с ромашкой,

Никто не знает, почему.

В душе он тот же старикашка,

Подвластный времени сему.

Он предпочёл бы чаю-кофе,

Без сахара и молока,

И без десерта, только кофе,

Чернее, чем его глаза.

Его душа белее снега,

Белее в рае шалаша,

Белее самой белой неги,

Такая вот его душа.

Его каштановые кудри,

Были милее ей всего,

Нечесанные ранним утром,

Ещё красивей оттого.