Глава 7 (1/2)

Голоса проникали в сознание Гермионы и она пыталась по ним плыть, словно откуда-то из глубины. Вот-вот и уже виднеется небо, ещё несколько толчков и она сможет вдохнуть воздух, которого катастрофически не хватало.

Один голос был знаком, будто она с ним не расставалась, будто слышала его совсем недавно, а второй был мелодичным, тонким и, определённо, принадлежал женщине.

Голоса становились чётче, слова разборчивее, а смысл, который она пыталась уловить переставал быть таким уж зыбким.

— Мама, не хочу это обсуждать. Всё, что ты сейчас сказала, это является абсурдом. Я и Грейнджер — мы оба попали не в простую ситуацию и выбираться нам придётся тоже вместе. Но никто из нас не виноват, слышишь? Ни ты, ни я и тем более не она. Если только Поттер, который профессионально обосрался.

— Драко, — голос словно оборвался, изменил интонацию. — Что ты такое говоришь? Какой дурной тон, что это за слова? В какой момент ты стал так разговаривать? Мне это совершенно не нравится. Попрошу впредь так не выражаться, особенно в моём присутствии.

— В тот момент, когда стал Пожирателем Смерти. Знаешь, мама, не все из них аристократичные задницы, вышепоставленные, образованные, а многие из них выражаются не так мягко, как тебе кажется, напротив, они...

— Ничего не хочу слышать. Эти люди не пример для подражания во всех смыслах. И не нужно говорить такие слова, тем более вспоминать то, кем ты был тогда, на самом деле ты таким не являлся. Все это обстоятельства, мы же с тобой это обсуждали.

— Я помню, мама, мы всё время это обсуждаем. А мне кажется дурной тон приходить с утра и будить нас. Потом Гермиона, она.. — он замолчал, а его голос перестал звучать.

Гермиона начала понимать каждую фразу, узнавать тех, кто находился сейчас в этом помещении. Но открыть глаза она боялась. Ей стало казаться, что это невежливо, если она скажет, что слышала весь разговор. Но и сказать, что она только что проснулась, тоже не могла, ведь даже незначительная неправда для Гермионы была ложью. Растерявшись, она продолжала лежать с закрытыми глазами.

Она чувствовала что её щёки покраснели от собственного стыда, который она определённо испытывала. Девушка отгоняла эти мысли, говорила себе, что она не подслушивает, а просто проснулась, потому что они громко разговаривали, и в этом нет ничего такого. Ведь они вместе находятся в общественном месте и непозволительно громко говорят.

— Что ты знаешь про этот кулон? — тихо спросил Драко. — То, чего не знаю я. Ну кроме того, что это магия связывает, помогает и защищает, что ещё?

Но второй голос не спешил отвечать.

— Мама, я должен знать и она должна. Нам теперь с этим жить и нужно понимать, как мы сможем с этим бороться.

— Бороться? С этим нельзя бороться. Надев кулон мы назвали её Леди Малфой и теперь она причастна к нашему роду, магию нельзя отменить. Если только...

— Что, мама?

— Если только кто-то, кто сталкивался с подобными артефактами, сможет его снять, прерывая связь, но я не уверена, что это не отразится на тебе. Магия может ответить и уничтожить того, кто её обманул. И этим обманщиком вероятно всего будешь ты.

— Физически мы можем не принадлежать друг другу? Мы можем жить разной жизнью по отдельности?

— Лучше вам жить вместе, так будет безопаснее. Я точно не знаю, потому что не уверена, и поэтому лучше, чтобы Гермиона была рядом.

— Мама, мы не можем жить вместе. У Гермионы была другая жизнь до меня, и я не знаю, какая она. Мы никогда не дружили, мы были противоположностями, да мы и сейчас ими являемся. И как мы можем жить вместе?

— Я чувствовала всегда твоего отца, когда его магия пробивалась, появлялась какая-то брешь. Проклятие или что-то подобное. Тогда страдала и я. Но однажды он уехал в Германию и пробыл там три месяца, и все эти три месяца у меня шла кровь из носа. И когда он вернулся, то я не сказала ему об этом, лишь спросила, как его здоровье, и он ответил, что чувствует себя прекрасно. И только несколько лет спустя я узнала, что там в Германии у него случился роман с одной волшебницей. У них не было ничего большего, чем поцелуй и он смог побороть себя, вернулся ко мне. Кровь из носа - это вероятно была их близость, но если бы он тогда пошёл дальше, то, вероятно, это было бы более травмично. Я так полагаю.

— Ты простила отцу измену?

— Да я простила! А он поборол себя и понял, кого любит на самом деле. И знаешь, Драко, в жизни бывает слишком много изобилия, кажется, что где-то или что-то лучше. Человеку свойственно ошибаться, идти на сладкий аромат. Но твой отец осознал и остановился, он принял решение, почувствовал своё сердце. Люциус всегда любил только меня, просто иногда сложно побороть соблазны. Он не пошёл до конца и поэтому измена была аннулирована.

— То есть кулон передаёт не только магию, он ощущает и физическую близость? Это плохо, очень плохо, —обречённо сказал Драко и вздохнул.

Гермиона не знала, как поступить и теперь открыть глаза она точно не могла. Девушка старалась не дышать, чтобы не выдать своё присутствие. В голове прокручивались все слова, которые сказали Нарцисса и Драко. Они связаны и эта связь непрерывна, магия их определяет как единое целое и будет помогать, но если кто-то из них будет сопротивиться ей, идти по своей собственной дороге, то будет наказан. Гермиона вспомнила то, что читала. И действительно были случаи, когда артефакты наказывали своих владельцев за неверность.

Девушке стало страшно. Она не знала, что ей делать, и не хотела говорить о обречённости, но такая тоска захватила её разум, что ей хотелось заплакать.

И мгновенно единственная мысль, возникшая в голове, заставила отвлечься от всего печального, что только что захватило её сознание.

«Драко. Ведь она может поговорить с ним, обсудить всё и вместе они смогут найти выход», — почему-то эта мысль стала для неё спасением, которая разогнала тоску и вселила в сердце надежду.

«Вместе они обязательно смогут всё решить, пренепременно», — устало думала она.

Гермиона распахнула глаза и выдохнув, произнесла:

— Доброе утро. Я бы хотела извиниться, но я слышала разговор и просто побоялась вмешаться. И мне очень стыдно за то, что я подслушивала.

— Не нужно извиняться, знаете признаться в том, что вы совершили что-то неправильное, говорит о том, что вы действительно очень смелая девушка. А ещё необычайно честная. Доброе утро, Гермиона. Я Нарцисса Малфой, впрочем вы уже догадались.

Гермиона улыбнулся и повернувшись пробежала взглядом по лицу Драко, который сидел на своей кровати и смотрел на неё в упор. Девушка снова перевела взгляд на женщину, которая выглядела безупречно, особенно выделялась на фоне этих стен. Женщина выглядела как античная статуя в пустыне. Нарцисса была прекрасна, а возраст ей был лишь к лицу. Её холодный цвет глаз был похож на гладь озера с бликами от солнечного света.

— Спасибо вам за то, что вы спасли меня, за то, что вмешались и вот так просто пришли на выручку. Я очень удивлена. Мне трудно было в это поверить, потому что, — но Нарцисса прервала её подойдя ближе и сев на краешек кровати.

— Гермиона, не нужно. Я это сделала, потому что я тоже мать, а ещё, вы когда-то помогли нам. Теперь ответ был за нами. И так должно быть всегда. Каждый должен протягивать руку помощи. Раньше я никогда так не поступала, и не потому что не хотела или не думала об этом, а потому что была в другой связке, потому что я была женой своего мужа, которому я дала клятву. А вы знаете, что жить против своего сердца невозможно, а порой даже опасно, — она устало улыбнулась. — Вы меня простите за то, что я забрала у вас выбор, этот кулон, — Нарцисса подняла руку и указательным пальцем коснулась грудной клетки Гермионы, немного царапнув ногтём футболку за которой прятался тот самый кулон, — он не просто связывает людей, он помогает мужчине и женщине в трудных ситуациях, магия словно слепляет их вместе. Если ваша магия теряется, то магия вашего партнёра придёт вам на помощь. Я хотела спасти вам жизнь и не думала о последствиях.

— Я понимаю, — тихо сказала Гермиона. — Я благодарна вам за то, что вы спасли меня. Но мне бы хотелось знать, что будет дальше и как мы будем с этим бороться. Мы же не можем с Малфоем просто взять и жить как будто мы и правда муж да жена, — Гермиона сказала это, улыбнувшись, и вглядевшись в глаза Нарциссы, не увидела восприятия её шутки.

Женщина смотрела на неё серьёзно, а уголки дрогнули.

Гермиона повернулась и посмотрела на Малфоя, который скрестил руки на груди и, чуть наклонившись вперёд, внимательно смотрел на неё, нахмурив брови.

— Что? —удивленно спросила Гермиона.