Часть 44 (2/2)

— Держи, ревновашка, — хитро улыбается «американец», а щеки старосты вспыхивают словно маки. Нет! Она не ревнует! Просто не любит внимание.

— Я не… — уже собирается озвучить мысли вслух, как получает кусочек ваты прямо из рук Чона, красная еще больше. Он бесцеремонно оторвал небольшой цветной кусок и буквально заткнул ей в рот, не дав возможности высказаться.

— Мне нравишься только ты, Ча Ю Джу, — пристально смотрит в глаза. — Только тебе я могу доверять. И только ты можешь вытерпеть мой характер, — улыбается Джей Кей. Староста часто моргает, пытаясь унять непонятно откуда взявшееся жжение в глазах. Ощущение такое, словно она сейчас заплачет. — Ну чего ты? — заметив как заблестели глазки напротив, спрашивает Чон. Он немного приседает, чтобы лучше видеть Ю Джу, и гладит ее по голове.

— Оппа, — подаётся голос Со Юн, которая все это время стояла в стороне, наблюдая за старшими. Чон оборачивается с сестре. — Я пить хочу, — улыбается девчушка перепачканным в сладкой вате ртом. Она умудрилась съесть свою порцию, пока Чон убеждал Ча в своей симпатии.

— Правильно, после сладкого надо попить, — улыбается старший, рассматривая цветные пятна на щеках сестры, — и умыться.

Он оставляет девчонок на улице, а сам заходит в небольшой магазинчик, беря три бутылки прохладной воды и влажные салфетки. Расплатившись выходит на улицу и застывает на месте.

Ча Ю Джу обнимается и смеется с каким-то непонятным парнем. Кулаки Чона сжимаются машинально, а пластиковые бутылки в его руках трещат. Желваки ходят ходуном, а из глаз уже готовы лететь искры. Джей Кей беглым взглядом оценивает незнакомца, понимая, что он старше. Красивый! Тонкие черты лица, стройная подтянутая фигура. А главное улыбка! То, что Чон Гуку пока дается с трудом. Он настолько привык прятать свои эмоции от отца, что на автомате продолжает жить той жизнью из США. Лишь Со Юн и маме удаётся иногда увидеть это редкое явление, хотя Ча тоже несколько раз повезло.

— Оппа, — окликает брата малышка, заметив старшего чернее тучи. Ю Джу моментально оборачивается, но ее радость исчезает как только она видит пышущего гневом Чона. Она убирает руку с плеча парня и делает шаг навстречу «американцу».

— Джей Кей, познакомься, — оборачивается назад. — Это мой друг детства, Чон Хо Сок. Мы дружим много лет. Хо, — неформального обращается к другу, — это мой… — запинается на секунду, думая как лучше представить, — мой парень, Чон Чон Гук.

— Ого, принцесса, — смеется Хо Сок, словно не замечая настроя Чон Гука, — ты уже такая взрослая, что обзавелась парнем! Как быстро летит время! А я помню как я тебя в коляске катал, — смеется Хо.

— А сам то, — улыбается Ю Джу, — женился и обзавёлся двумя детьми, — переводит взгляд на «американца», замечая, как после последней фразы его лицо расслабляется, а из рук даже одна бутылка выпадает. Со Юн тут же ее поднимает и обнимает брата. Она словно маленький барометр чувствует малейшее изменение его настроения. Держит крепко, будто пытается вобрать в себя все его переживания.

— Позвони мне, принцесса, — настаивает Хо, — я хочу, чтобы ты посмотрела на моих карапузов, — машет на прощание и спешит к стройной и симпатичной девушке с коляской для близнецов, которая выворачивает из-за угла. Ю Джу машет в ответ, провожая старого друга теплой улыбкой.

— Пора возвращаться, — обходит ее Джей Кей, — скоро смена в магазине начнется, — несет все еще перепачканную сладкой ватой Со на руках. Ю Джу качает головой, но молчит, медленно идя вслед за Гуком. И кто тут ревнует?

— Подожди, сейчас пообедаем, — окликает уже собравшегося выходить из дома Чон Гука. Всю дорогу он молча шагал впереди, периодически пересаживая сестру с одной руки на другую, но ни разу не обернулся к Ча. Со Юн с грустью смотрела на онни, но лишь молча гладила брата по шее. Вот и сейчас Чон молча собирается сбежать в магазин, даже не пообедав. — Гук~и, — тихо произносит Ча, надеясь найти отклик у обиженного одноклассника. Староста не понимает причину его недовольства, ведь она постаралась объяснить взаимоотношения с Хо с самого начала, даже упомянула, что Хо Сок женат и имеет двоих детей. Но прием не срабатывает, Чон обувается и выходит из дома так ни разу и не обернувшись. — Да что я сделала не так? — в закрытую дверь выкрикивает Ча. Слезы подступают волной, быстро стекая по щекам. Обида захватывает сердечко старосты. Дракон! Нет! Драконище! Бесчувственный! Ча поджимает губы, вытирая влагу с лица и плетется на кухню, где ее ждет голодная Со Юн.

— Я забыла руки помыть, — спрыгивает со стула малышка и бежит в ванную комнату на втором этаже, хотя можно было сделать это внизу.

«Она плачет» — приходит голосовое сообщение Чон Гуку, и сердце готово разорваться на тысячу частей.