Часть 42 (1/2)

— Ты все собрала? — заходит в комнату дочери госпожа Ча. — Проверь билеты, — напоминает она.

— Да-да, — суетится Ю Джу. — Сколько времени? — бросает быстрый взгляд на часы на письменном столе. — Папа, мы не опоздаем? — кричит на всю квартиру.

— Нет, — отзывается Ча старший, — все в порядке! Не волнуйся. Время есть.

— Ну чего ты так волнуешься? Как будто первый раз едешь, — улыбается мать.

— Конечно первый раз, — бормочет Ю Джу, перебирая вещи в небольшом чемодане, — с Гуком и Со Юн в первый раз. А вдруг что-то пойдет не так? — выдыхает и присаживается на край кровати.

— Омо, что может пойти не так? — улыбается госпожа Ча. — Все будет хорошо. Как только сойдете на берег, позвони мне, чтобы я не волновалась, — поглаживает напряженное плечо дочери. — Успокойся, Чон Гук же с тобой, — посматривает на Ю Джу, щеки которой тут же покрываются румянцем от упоминания Чона.

— Я готова, — уверенно заявляет староста, застегивая чемодан и толкая его к выходу.

— Осталось только сменить пижаму на уличную одежду, — добавляет госпожа Ча, нежно улыбаясь. Ю Джу такая забавная, когда на чем-то сосредоточена. Часто забывает о своем внешнем виде, как и сейчас. Ю Джу всплескивает руками и несется обратно в комнату сменить одежду.

— Готова? — улыбается отец, рассматривая взволнованную дочь, топчущуюся на пороге. — Тогда пошли, — подхватывает вещи и выходит вместе с ними наружу. Госпожа Ча идет вместе с ними, чтобы проводить до машины. Она нежно целует дочь, прежде чем захлопнуть дверь авто и помахать на прощание, а Ю Джу все никак не может успокоиться. Она все переживает, как Со Юн перенесет дорогу, ведь предстоит путешествие на пароме.

— Чон Гук, — обращается господин Ча, а Ю Джу тут же переводит взгляд на одноклассника. Тот едва заметно морщится, но виду не подает. Лишь самым близким Чон позволяет называть его так, как им хочется. Ю Джу уже прочно вошла в круг этих близких. Господин Ча ее отец, поэтому Чон скрепя сердцем и зубами одновременно позволяет называть себя корейским именем, хотя от этого мелкие мурашки по телу устремляются. Не приятно. Чон Гук сразу вспоминает отца, который нарочно звал его именно Чон Гук, хотя сын настаивал на Джей Кей на американский манер. Это раздражало Чона младшего до зубного скрежета. Он так хотел влиться в местную жизнь и культуру и забыть, что он кореец. Ведь по словам отца там, в Корее, его никто не ждал, не скучал и не любил. Сейчас то он знает, что это ложь, но неприятные ассоциации собственного корейского имени и тех болезненных воспоминаний все еще не позволяют Чону принять себя в полной мере. Но он очень старается.

— Аджосси, а вы нас повезете? — любопытствует Со Юн, пока господин Ча помогает Гуку уложить чемодан в багажник. Госпожа Ли стоит рядом, наблюдая за мужчинами. Она жалеет о том, что сын лишен мужского общения. Жалеет, что ее муж и отец Со Юн скоропостижно скончался и не смог познакомиться с Гуком, что Гук не смог подружиться с ним, ведь он был замечательным человеком. Чон Гук так правильно смотрится рядом с господином Ча, помогая ему, что госпожа Ли хотела бы, чтобы их общение было более частым. Господин Ча несмотря на всю свою загруженность на работе, прекрасный любящий отец для своей дочери.

— Мамочка, — вырывает из размышлений Со Юн, — не скучай! Мы будем тебе звонить.

— Кушай хорошо и по возможности отдыхай побольше, — подходит Джей Кей, беря госпожу Ли на руку. — Я буду звонить и проверять, — хмурится он, а госпожа Ли готова расплакаться от такой заботы. Ее сын не смотря на свои вспышки гнева и избирательность в общении с людьми, очень любящий и заботливый молодой человек. Он переживает за родных, следя за их здоровьем.

— Да, мой командир, — шутливо прикладывает ладонь к виску и отдает честь сыну, который в детстве хотел стать военным. Чон смущается и отводит взгляд. Ну вот зачем все это? А Ю Джу смотрит во все глаза и понимает, что это еще один способ усмирить огнедышащего дракона и немного умерить его пыл в агрессивной заботе о ближних.

Все дети усаживаются в машину, помахивая на прощание госпоже Ли, которая провожает их взглядом до тех пор, пока машина не превращается в маленькую точку на пустынной дороге. Она впервые отпускает дочь, однако кроме беспокойства о Со Юн ее терзают еще и другие чувства. В памяти тут же вспыхивают сцены скандала с отцом Чон Гука, крики, ругань и их отъезд, который она не смогла предотвратить. На глаза наворачиваются слезы, и чтобы скрыть их, госпожа Ли быстро поднимается в квартиру.

— Оппа, а мы будем долго плыть? — дергает за палец Со Юн, когда они проходят на посадку. — Онни, а мы увидим китов? — дергает другой ладошкой палец старшей. Но не получает ответов, так как школьники сосредоточены на оформлении документов. Пройдя на борт, они размещаются в каюте и наконец-то облегченно выдыхают.

— Оппа, — забирается на колени старшего Со Юн, — сколько нам плыть?

— Около одиннадцати часов, — обнимает сестренку Джей Кей. — Так что еще надоест раскачиваться на волнах, — улыбается Чон, оставляя поцелуй на макушке сестры.

— Онни, — оборачивается малышка, наблюдая, как Ю Джу открепляет от ручки чемодана небольшую сумочку. — А дедушка будет нас встречать?

— Да, он всегда меня встречает, — кивает староста. Они отплывают рано утром, поэтому к вечеру уже будут на месте. — Мы прогуляемся и осмотримся как только отплывем, — сообщает Ю Джу, зная, что ни Джей Кей, ни тем более Со Юн никогда на путешествовали до этого на пароме из Пусана на Чеджу.

— Тут здорово, — выкрикивает Со Юн, пытаясь перекричать шум моря. Они обошли практически весь паром, рассмотрев все самое интересное и потратив больше половины времени из долгих одиннадцати часов. Ветер треплет волосы девчушки, забрасывая на лицо, от чего она постоянно их поправляет, поворачиваясь к потоку воздуха. Ю Джу мягко улыбается, наблюдая за малышкой. Ча так счастлива, что Джей Кей с сестрой согласились составить ей компанию. Сам же Чон щурит глаза, всматриваясь в синюю бескрайнюю даль.

Морской или океанический вид всегда привлекал его внимание. Бушующие волны, бьющиеся о берег и рассыпающиеся брызгами вызывают в нем приятные ощущения. Их мощь и напор кажутся Чон Гуку сродни его чувствам к родным, такие же сильные и покрывающие с головы до ног. Он может бушевать как и море, но ведь это не отражается на его обитателях. Морские обитатели знают, что море это их стихия и защита. Вот и Чон хочет быть защитой для матери и маленькой сестры, хочет укрыть их мощной волной попечения и любви, уберечь от резких порывов невзгод, убаюкать на волнах безмятежности. В последнее время он все чаще думает о том, что узкий круг его родных расширился еще на одного человека. Порой такого неуклюжего и беспечного, что хочется утопить в океане заботы. Но Чон понимает, что пока не имеет на это права. Но очень надеется, что лишь пока.