Часть 29 (1/2)

Госпожа Ли возвращается домой ближе к полуночи, думая о том, что дети мирно спят. Однако маячащий силуэт в полутемной кухне говорит об обратном. Услышав шум закрывающейся двери, Джей Кей устремляется к матери.

— Не спишь? — разувается мать, проходясь взглядом по встревоженному сыну. Волосы растрепаны, он прошелся пальцами по выбеленным прядям не один раз, одежда в беспорядке, а глаза полны тревоги.

— Я… — топчется на месте Чон. — Не знаю… — заламывает пальцы. Рычит, чувствуя свою неуверенность, которая раздражает до зубного скрежета.

— Пойдем, — берет за руку сына и ведет на кухню. Его пальцы нервно подрагивают в теплой женской ладони. Госпожа Ли усаживает его на стул и включает чайник. Успокаивающий чай на ночь ему явно не помешает. Достает маленький заварочный чайник, засыпает травяную смесь и заливает кипятком. Вынимает чашки из шкафчика и разливает чай. — Рассказывай, — садится напротив, подпирая уставшую голову рукой. Глаза горят от долгой работы за компьютером. День выдался довольно напряженным, от чего мышцы ноют, а голова пульсирует довольно чувствительной болью. Хотя этот рабочий день мало чем отличается от остальных. Поэтому госпожа Ли уже привыкла с ощущению постоянного давления в области висков и горящей слизистой глаз.

— Я не знаю, с чего даже начать, — вздыхает Гук. Он теребит свои пальцы, то сжимая, то разжимая, крутит кольцо на одном из них, периодически переодевая с одной на другую руку. И молчит.

— С самого главного, что тебя тревожит больше всего, — предлагает госпожа Ли. Чон Гук так себя накрутил, что волнение просто волнами исходит от него.

— Я ей нравлюсь? — выпаливает Гук.

Госпожа Ли улыбается в ответ и облегченно вздыхает. Она уже грешным делом подумала, что сын, учитывая его вспыльчивый характер, натворил чего-то. Но, услышав причину, на душе становится спокойнее.

— Полагаю, да, — берет его за нервно ходящие по столешнице пальцы. — Не думаю, что она позволила бы настолько контролировать свою жизнь человеку, к которому не испытывает симпатии. Почему ты сомневаешься? — смотрит в глаза сына.

— Она стесняется меня, — уверенно заявляет Джей Кей. Госпожа Ли приподнимает брови.

— В чем это выражается?

— Смущается, если я веду ее за руку в школе, одергивает, если зову ккома. А когда сказал ей, чтобы звала меня оппа, то вообще краской залилась. Ей неприятно? — морщится только от одной мысли Джей Кей.

— Глупыш, — притягивает сына к себе госпожа Ли. Он такой нетерпеливый! — Здесь не принято показывать отношения на людях, — спокойно объясняет Гуку. — Публичное проявление не так развито, как в США. Она стесняется не тебя, а твоего напора. Постарайся на людях быть более сдержанным. Я наблюдала за ней, она очень внимательно к тебе относится. Уверена, что ты зря сомневаешься. Но если для тебя так принципиально прояснить ситуацию, стоит спросить прямо. Но без свидетелей, — уточняет госпожа Ли. Чон Гук кивает в ответ, соглашаясь с предложением матери, но никак не может взять в толк, что плохого в том, чтобы показывать свою симпатию и отношения окружающим.

Он провожает уставшую мать до двери ее комнаты и плетется в свою. Делает пару «почетных» кругов по помещению, пытаясь унять волнение, и забирается под одеяло, скинув домашнюю одежду. Лежит, бесцельно таращась в потолок около десяти минут, а затем крутится еще несколько часов на смятых простынях, думая о том, как стать более сдержанным, но приходит к выводу, что ему этого не дано. С первыми лучами солнца глаза «американца» наконец-то закрываются, погружая его в беспокойный сон.

— Оппа, — трясет за плечо Со Юн, — вставай, а то опять опоздаем. Джей Кей с трудом открывает глаза, потирая воспаленные веки. — Мама приготовила нам завтрак и разбудила меня, — поясняет свое раннее пробуждение сестра. — Сказала, что тебе надо поспать чуть подольше.

— Хорошо, спасибо, — бормочет Чон, пытаясь собрать мысли в кучу. Он поднимается с кровати, шаркает тапочками по полу в сторону ванной комнаты, а затем на кухню, быстро жует свою порцию завтрака, следя за сестрой, которая жмурится от удовольствия, поглощая мамину еду. Во сколько же мама встала, что успела все это приготовить? Чон Гук хмурит брови, понимая, что своими сомнениями и неуверенностью доставил матери лишних хлопот. Глотает последний кусок, сжимая кулаки в решительности. Он должен прояснить все сегодня раз и навсегда!

— Онни погуляет со мной сегодня? — спрашивает Со Юн у ворот детского сада. Чон выплывает из своих размышлений и переводит взгляд на сестру. А это неплохая идея! Он пригласит Ча на проулку с Со Юн, а потом задаст терзающий его вопрос.

— Я постараюсь ее уговорить, — кивает в ответ брат, открывая входную дверь и запуская Со внутрь здания. Малышка устремляется к встречающей ее воспитательнице, а Чон Гук приветственно машет женщине рукой. Она все так же добра и тепла с детьми, как и в его детстве. Воспоминания о днях, проведенных в стенах этого заведения всплывают сами собой. Чон Гук улыбается, прощаясь с Со Юн и спешит к дому старосты.

— Блин, Джу~а, — бормочет Джей Кей, слыша уже шестой или седьмой гудок. — Возьми трубку! Но в ответ лишь монотонный звук, который уже начинает откровенно раздражать Чона. Он прибавляет шаг, чувствуя нарастающее волнение.