Глава 77 (2/2)

Криэйтор кивнул и хмыкнул. В его руках появилось два зелья — Скорости и Добычи, которые дополнительно были усилены его экспериментами с алхимией. Да, в неигровой Террарии, можно было экспериментировать с уже известными рецептами и в итоге вышли эти образцы. Цветом они не отличались от стандартных, однако были куда мощнее и длительнее. Впрочем, пить их было тем ещё испытанием — словно вылить в себя чистый спирт. Нет, даже хуже, а чересчур большая дозировка превращала его в ведьмака, который был переполнен эликсирами. Токсичная хрень, поэтому-то Энрико получил стандартные — которые и так нельзя пить обычным людям и Охотникам в больших дозах.

— Ну, с богом, — он, конечно, не верующий после всего пережитого, однако привычка с родины до сих пор его не покинула. После этих слов Чемпион опрокинул в себя эти две склянки. Запрокинув голову, парень закрыл глаза и громко втянул в себя воздух. Тело стало легче, мысли — быстрее, реакция стала намного лучше. Руки были наполнены энергией, как и ноги, давая ощущения величия. Допинг во всей его красе. При этом дышать он стал намного чаще — побочный эффект.

— За работу!

***</p>

Озпин смотрел в окно своего кабинета и пил кофе — никакого настроения у него не было — лишь пустота в душе и раздрай в голове. Не так давно он вернулся из своего небольшого путешествия, оставившего горечь и вину за прошлые ошибки. С ними Озма давно свыкся и привык, что не всё идёт по плану, что люди умирают, если их убить, как бы странно это не звучало, и что мир — не идеален. Но одна, самая первая ошибка до сих пор отзывалась болью в сердце и душе. Ошибка, нет, трагедия, которую можно было бы предотвратить, будь он сдержаннее, осторожнее и, банально, умнее. Разумнее. Но в тот момент им двигали эмоции: страх, отчаяние, желание чего-то, о чём он не помнит. И иронично, что в нынешнем перерождении у него есть возможность исправить любой миг, но не тот, который он хочет. У судьбы своё чувство юмора…

Их старый замок давно обвалился, покрылся мхом и зарос, однако, зная, где искать, обнаружить его не составило труда. И именно там они встретились — без лишних свидетелей и не в сражении, впервые за сотни лет. Никаких союзников или последователей — только он и она. Салем, что смогла измениться или хотя бы начать меняться, и Озма — который не видел причин для изменений, ведь он нынешний — это многолетняя работа, чтобы противостоять некогда любимой жене. Но не теперь — теперь они молча, в две пары рук, сделали небольшой мемориал в честь тех, от кого не осталось даже костей, но в их памяти, они всё ещё живут. И эта ситуация пробудила в нём старые, нет, древние воспоминания о днях, когда можно было не волноваться о возможном конце света и просто жить в окружении дорогих сердцу людей. Но теперь… Теперь этого никогда не будет. Ни Озма, ни Салем более не услышат смех их дочерей, не услышат топот их ног в гостиной или очередную детскую безобидную ссору, которую быстро решат. Всё обратилось в пепел. И лишь по их вине.

Озпин выдохнул и помассировал переносицу. Боги, сколько времени прошло, а что он, что она не могут забыть или простить друг друга. Или, хотя бы себя. Древний волшебник видел, что она сожалеет не меньше его, если даже не больше. Старая боль, которую они прячут от всего мира, шрам, оставленный их высокомерием и недальновидностью.

«Мы сами строим своё счастье», — а ломать — не строить. Они столько прожили, чтобы создать уют и семью, а уничтожили это практически за мгновение. Он — неосторожными словами, а она — своей вспыльчивостью. Винить тут некого, кроме, может, жестокой судьбы, но в итоге всё равно — никто не тянул его за язык, а Салем позволила себе подчиниться эмоциям. Монстры, чего уж с них взять. Древние, как мир, ходящие по земле, которая давно им не принадлежит. Но скоро… Скоро они воссоединятся в лучшем мире…

Их эпоха ушла. Наступает новая эра — Эра Людей. Полноценная, безо всяких древних магов, Гримм и проблем, которые тянутся из прошлого планеты. И пророком её станет Чемпион, который не раз говорил, что изменит мир, нравится это лично Озпину или нет. Обладатель силы Бога и сердца человека сможет провернуть нечто подобное, ведь у него есть оружие и деньги, а большего Криэйтору не надо. Спустя время он станет Защитником этого мира. Защитником Ремнанта. И ведь никто не заставит его — Деметриус сам хочет сделать мир лучше, очистив его ото зла, по крайней мере, самых ярких его проявлений.

«Интересно, застану ли я Дивный Новый Мир?» — мир, где не будет Гримм, где жителям за пределами городов не придётся жить с мыслью, что в любой момент они могут быть убиты. Где Охотники исчезнут как институт, а Ауры и Подобия канут в Лету за ненадобностью. Это… Было бы очень странно, но освежающе. Куда же в итоге приведёт их новая сила, способная потягаться с самими богами — к Свету? Или же вгонит их во Тьму? Покажет лишь время.

***</p>

Винтер было тяжело. Не из-за работы или обязанностей — к ним она давно привыкла, как и к тренировкам. Нет, дело далеко не в них, а в сестре, матери и, как не странно, брате. Специалист не могла не волноваться, когда обстановка в доме и не только раскалялась с каждой неделей, днём, часом. Это было еле заметно, но для неё, той, которая прожила там достаточно, изменения были налицо. Осторожные слова тут, раздражение здесь, потери вот тут — отец точно не станет спускать на тормозах тот факт, что его «дражайшая» Виллоу решила покинуть свою часть особняка и, о Боги, начать с ним конфронтацию! Да, это началось давно, однако Жак никогда не воспринимал свою жену всерьёз, позволив поднявшей голову женщине начать раскручивать маховик. А когда он понял — стало поздно. Маховик начал вращаться с бешеной скоростью, и теперь миллиардеру приходится метаться из стороны в сторону: споры с матерью, противостояние с Вайсс, которая не горела желанием занимать его сторону, так ещё и Витли, который занял нейтралитет, хотя был за мать, просто не хотел, чтобы отец посадил его под домашний арест за такое. Её сестра и так вечно ходит по краю, ухитряясь говорить так, чтобы даже Жак ничего не заподозрил. Но когда-нибудь всё вскроется. И этого Винтер боялась больше всего.

Эмоции не должны мешать работе. Они должны быть под контролем. И они не должны контролировать действия человека. Однако сейчас Специалист была в раздрае и даже задумалась о том, чтобы при помощи алкоголя вправить себе нервы, вот только есть у неё два примера того, что это делает с людьми. Первый — алкаш, который пытается топить свою неудачу спиртом, а второй — успешно притворяется, что ничем не страдает. Но ведь и делать что-то надо — Вайсс, изматывающая себя на тренировках и репетициях, мать, которая из-за постоянного недосыпания пудрилась так, что хоть вешайся. Винтер хотелось вмешаться и помочь им преодолеть это, пока Жак не сядет — а он сядет, в этом девушка была уверена. Медленной струйкой компромат поступал то лично к Виллоу, то к генералу Айронвуду, от некоего «доброжелателя». Вот только она знала, да и все остальные, что этот «неизвестный» постоянно ходит в одной и той же одежде, имеет гриву чёрных волос, пьёт и пошло шутит. Хотелось прижать его к стене и спросить — откуда, зачем и как, но Винтер сдерживала себя, понимая, что ничего это не даст.

Сорваться с работы и поддержать семью — ну, её разумную часть — это то, чего Винтер желала больше всего, однако долг и обязанности… Она не могла просто взять и всё бросить! Но и семью оставлять тоже! И даже дай ей генерал отпуск — это всего лишь пара недель или месяц, вот только противостояние с отцом продлится намного дольше! И именно в это время она нужна им, как бы Вайсс не заверяла, что всё нормально и Винтер может концентрироваться на работе. Нет, не может — она последний месяц как на иголках, дело чуть ли не дошло то применения успокоительных. Работа помогает отвлечься, однако в перерывы девушка снедало чувство вины — она тут работает, да, на благо Атласа, но там близкие ей люди страдают и им нужна поддержка!

«Да что же такое?!»

Специалист не сможет долго метаться из стороны в сторону — ни долг, ни совесть не позволят ей сидеть на таких иголках и заставят наконец-то выбрать что-то одно, на чём следует сконцентрировать внимание. И Винтер не могла сказать, когда сорвётся, и её рука потянется к способам успокоения, к которым прибегают только в крайнем случае. Что же — лучше всего преодолеть это сейчас, чем потом мучать себя, ухудшая качество работы и собственное психологическое состояние. Нужно поговорить с генералом.