Глава 70 (2/2)

— Если ты ожидал истерики — прости, что разочаровала.

— Эй! То что я ждал, и то что я хотел — это разные вещи! Твоя мать иногда такое устраивала, что впору сбежать в Вакуо, чем слушать этот визг!

Они сидели за столом на кухне и пили чай, честно взяв его у Деметриуса, который точно против этого ничего иметь не будет — потому что его и Руби до сих пор не было, что крайне подозрительно.

— Ты ведь расскажешь мне о матери побольше?

— Естественно, — Кроу улыбнулся и налил себе в чашку какого-то алкоголя из фляги — как всегда. — У меня куча историй о том, как она котёнком ходила за Таем и смотрела на него влюблёнными глазами.

— Правда? — Янг скептически посмотрела на дядю, который кивнул. Просто Рейвен не выглядит как женщина, которая будет вести себя так.

— Она пообещала оторвать мне всё дорогое, если я расскажу хоть кому-то, но, — Бранвен нагло улыбнулся. — Принцесса защитит своего старика?

— Ах, я к нему со всей добротой, а он! — притворно возмутилась девушка под хохот мужчины, однако потом отвела взгляд и покачала головой. — К слову о наследнице…

— Хочешь попробовать себя в роли королевы?

— Боги, нет! — отмахнулась от слов дяди рукой словно от мухи девушка. — Это огромная ответственность! А ещё у меня нет нужных знаний и образования, да ещё много чего у меня нет!

— А я вот уверен, что Рей думает ина… — Кроу оборвался на полуслове, когда на кухню заглянул Деметриус с огромной улыбкой на лице. И она явно была наполнена будущими неприятностями для кое-кого. Этот кое-кто догадался, отчего его лицо стало каменным.

— Кроу, мой сладкий запечённый с яблоками птенчик, — Янг вздрогнула. То ли из-за постановки фразы, то ли из-за тона, которым она была сказана. Даже Руби, которая вошла секундой позже, остановилась и посмотрела на парня, который продолжал смотреть на Бранвена.

— Я крайне рад, что Её Величество Янг Великолепная простила тебя, однако не забывай и про меня, — последние слова Криэйтор сопроводил скромным потиранием пола носком. — Пойдём, поболтаем.

Девушке показалось, словно в какой-то школе местный хулиган зовёт ботана «побазарить», скрывая за этим фактом желание окунуть голову в унитаз. Кроу же неловко рассмеялся и медленно поднялся из-за стола и последовал прочь из кухни, уверенно улыбнувшись Янг.

— Деметриус же не планирует запугать дядю?

Девушка не могла ничего ответить Руби, которая схватила печенье, что лежало в тарелке с подписью: «Для Рубизавра Уничтожителя Печенья». От такого Роуз возмущённо посмотрела туда, куда ушли Кроу и Деметриус, однако села и молча начала грызть кондитерское изделие, о чём-то задумавшись. Янг же не могла поверить в то, что вот прямо сейчас её дядю увели чуть ли не на казнь. Хотелось подняться и отправиться за ними и сказать парню, что она простила дядю и отца, всё хорошо, но кое-какое воспоминание приковало её к месту, не позволив двинуться с места.

«Меня когда-то давно лишили выбора, наплевав на моё мнение — или я борюсь, или меня съедают зомби», — Криэйтор мог говорить с Кроу о непозволительности лишения кого-либо свободы выбора в каком-либо виде, ведь сам Чемпион столкнулся с этим и до сих пор болезненно воспринимал это. А вся ситуация с Рейвен могла разбередить старые раны, оттого и такая реакция. Да и девушка была уверена, что ничего, кроме сурового разговора, её дядю не ожидает. Так ведь?

***</p>

Вечер. Улица. Фонари. Без аптеки. Одинокие прохожие и небольшие группы людей возвращались домой с работы или же наоборот — отправлялись на работу. Кто-то же шёл целенаправленно в места для развлечений — клубы, бары, рестораны или бордели, что было неудивительно для такого свободного края, как Мистраль. Вот только определённые лица знали, что Деймос не только торгует интим-услугами, но и людьми, скрывая всё внутри своих заведений. Хитрая и беспринципная женщина, которую боялись не меньше, чем остальных глав Семей. Ведь если Фобос убьёт тебя, Никос засудит, то Деймос избавится так, что тела не найдут, а твоя семья вдруг окажется на рынке рабов. Однако сейчас люди с шоком смотрели на того, кто посмел бросить вызов гегемонам.

Белая маска, богато расшитый костюм и уверенная походка артиста — по улице шёл, иногда подпрыгивая и крутясь в воздухе, объявившийся не так давно убийца, который в одиночку прихлопнул банду Фобоса особо кровавыми способами, превратив всё в театральную постановку. Джин — собственной персоной! Он не боялся, судя по всему, ни полиции, ни мести, спокойно направляясь туда, куда ему нужно, попутно раскидывая флаеры в стороны — прямо в руки прохожих. Яркая картинка, где здоровый голый мужик держит в руках молодую девушку, которая, судя по лицу, боится его и презирает, однако он уже мёртв — точное попадание в сердце пули из пистолета Джина, который стоит над жертвой. И золотые буквы снизу: «Сегодня и только сегодня! Великолепное представление мастера Джина для народа с участием особенных актёров!»

Кто-то из людей смотрел на театрала нейтрально, кто-то со страхом, а кто-то с восхищением — этот человек посмел бросить вызов Семьям! На любые выкрики в его сторону, мужчина отвечал поклонами и бросками алых роз, которые доставал откуда-то из-за пазухи. Одному ребёнку, которого вели родители домой, и который радостно смотрел на красиво разодетого Джина и восхитился стилем, убийца подарил огромный бумажный лотос, размером с две ладони мальчика. При этом все его движения были плавны и артистичны, а голос его был мелодичен и театрален.

Джин глубоко вздохнул и медленно выдохнул, стоя перед большими двойными дверьми, которые вели внутрь одного из крупнейших борделей города, где торговали и рабами. Естественно, не афишируя это. И пора остановить столь варварскую и мерзкую торговлю, которая не позволяет людям насладиться искусством, и заставляет их страдать по воле тех, кто просто оказался выше и сильнее. Надо продемонстрировать, что перед настоящим искусством все люди и фавны равны, вне зависимости от происхождения.

— Это… — Джин ещё раз глубоко вздохнул и погладил свой пистолет. — Будет великолепно. Эстетично. Прекрасно.

Он волновался, ведь публика сегодня будет большой, а актёры — достаточно знамениты в столице. Впервые мужчина работал и с такими декорациями, и с такой публикой, притом большая часть спектакля будет состоять из импровизации. Но какой актёр не умеет этого делать?

— Они ждут меня — мои зрители и моя сцена, — руки в перчатках легли на дверные руки. Была небольшая нервозность, но волевым усилием она была подавлена — не время и не место для этого. Настало время выступления!

— Ох, это будет великолепно!.. Итак, сцена готова, актёры тоже. Публика с нетерпением ожидает представления. Что же, не стоит заставлять их ждать и снедаться в этом моменте. Пора полностью отдаться этому чувству и лёгкости, и воспарить над сценой, словно ангел из книг!

И сразу после этих слов, Джин одним движением распахнул двери и шагнул внутрь сегодняшнего театра.