Глава 54 (1/2)

Прогуливаясь по саду особняка, Вайсс смотрела по сторонам, пытаясь найти хоть какого-то члена своей семьи. Однако никого здесь не было — ни матери, которая перестала пить, ни брата, который стал намного лучше, ни отца, который редко покидал свой кабинет в свободное время. Дом из подобия настоящего семейного гнезда превратился в какую-то крепость со внутренними дрязгами — напряжение, царящее там можно было черпать ложкой. Ведь после того, как один хитрый и добродушный пришелец изменил жизнь её мамы, то та мгновенно решилась во что бы то ни стало наказать своего мужа за уничтожение репутации компании. Вот только выдумка журналистов и прислуги совсем не сочеталась с реальностью — Виллоу сбросила с себя алкогольный туман и кинулась на Жака из-за них — её детей. Она и раньше пыталась защищать их от гнева отца, но очень вяло, зато теперь… Теперь Вайсс не могла сказать, кто в доме настоящий хозяин. Несмотря на все запреты отца, Витли постоянно пытается тайно общаться с матерью, а сама девушка общается с ней через Винтер, на которую запреты не распространяются.

И ладно бы внутренние разбирательства, связанные с ужасным браком, но у её матери откуда-то начала появляться опасная информация насчёт всех нечистых дел отца с подробностями и доказательствами. Вайсс увидела немного текста, но даже увиденного ей хватило, чтобы возненавидеть отца ещё больше. А ещё захотеть допросить с пристрастием одного любителя алкоголя в очках, откуда у НЕГО такие знания. Ведь обнаружить чужие руки не составило труда ни ей, ни кому-либо ещё, кроме отца, который не знал Деметриуса хорошо. И его попытки достать парня выглядит смехотворно — Криэйтор не тот человек, который боится власть имущих. Однако Вайсс всё равно боялась, что Жак доберётся до парня и тогда случится непоправимое.

Присев на скамейку, девушка устало вздохнула. От напряжения в доме она не могла сосредоточиться ни на чём — ни пении, ни игре на фортепиано, ни личных тренировках. Единственное, что она могла делать — это или общаться с Витли, который изменился (и девушка знала, чьё лицо находится позади), или смотреть на свой палаш, который наследница старалась всегда носить с собой просто на всякий случай. Вот и сейчас оружие было у неё с собой — мера предосторожности, о которой знают все её родные и прислуга.

«Не устаю восхищаться его внешним видом», — девушка провела пальцем по неострой части клинка, любуясь его видом. Палаш переливался всеми цветами радуги и слабо светился, что было заметно даже днём или под светом фонарей. Он буквально излучал силу, которая ощущается кожей, и словно каждый раз, когда Вайсс вытаскивала его из ножен, просил применить себя в бою. Но девушка не хотела пользоваться столь мощным оружием — в первую очередь, ей надо отточить собственные навыки и…

Наследница похлопала глазами, а затем покачала головой, однако мираж, который она видела в дальней части сада — прямо возле статуи её дедушки — не планировал исчезать. Он стоял спиной к ней и смотрел на памятник, поэтому лица Вайсс не видела, однако белоснежные волосы и плащ… Плащ, который она видела на старых фотографиях был точно такой же, как у её деда! Однако он уже давно пропал без вести и, скорее всего, мёртв, поэтому это было или воображение, или какой-то шутник (который каким-то образом пробрался на охраняемую территорию незамеченным), поэтому девушка не шевелилась — живот всё ещё скручивало от неприятных воспоминаний прошлого.

— Вайсс?

— Мама?

Девушка смотрела на свою мать, которая вышла в сад явно не ради распития алкоголя, судя по отсутствию у неё бутылки и бокала, как это было раньше.

— Мам, нам нельзя находиться рядом, или отец…

— Если он узнает, а с этим у него проблемы, моя дорогая, — женщина слабо улыбнулась. — Как жаль, что он решил сменить охрану…

Вайсс удивлённо взглянула на маму, которая лишь чуть шире улыбнулась, явно довольная чем-то, а сама наследница выдохнула. Потому что в прошлый раз, когда отец узнал об их встрече, поднялся настоящий скандал — это была кошмарная для неё неделя. Но и это поведение отца показывало, что он паникует из-за активностей матери.

— Отец? — женщина тоже заметила силуэт, что продолжал стоять к ним спиной, однако затем резко развернулся на все сто восемьдесят. Белая небольшая борода, усы, голубые глаза и добрая улыбка. Его взгляд был направлен на них, а броня и меч, прямо как на старых фотографиях и картинах, отражали свет, оттеняя лицо, не позволяя увидеть детали. Силуэт помахал им и указал своим клинком куда-то в правую сторону, а потом просто исчез, словно его и не было. Вайсс переглянулась с матерью, которая явно была шокирована этим, ведь внешний вид полностью соответствовал Николасу Шни — основателю их компании, деду Вайсс и отцу Виллоу.

Честно… Они впали в ступор, явно не понимая, что происходит и как реагировать на это. С одной стороны — это могло быть помутнение рассудка, однако в силу возраста и ясности ума, Вайсс точно не могла этим страдать. С другой — неизвестный, который досконально воспроизвёл внешний вид основателя их рода, чтобы… Что? Он не напал, ничего не сказал, даже не подошёл ближе — просто подошёл, указал куда-то и исчез. Вайсс выдохнула и, удобнее перехватив палаш, медленно направилась в ту сторону, готовясь к чему угодно. Её мать не остановила, зашагав вслед — Виллоу и сама, в случае чего, способна дать отпор — её Призыв работает отлично, в отличие от наследницы…

Ничего. Они обе подошли к памятнику и ничего не увидели. Никаких врагов, меток, посланий, ни-че-го, кроме… Гроба. Саркофага, если говорить точнее. Выполненный в стиле компании: бело-синий с гербом на передней части. Словно в нём лежит кто-то из членов их семьи, но кто? И ответ был очень быстро найден, когда её мать решительно отодвинула крышку гроба в сторону. Внутри лежал скелет, одетый в броню дедушки, его руки лежали на груди и сжимали рукоять меча, чьё остриё было направлено вниз. От созерцания мертвеца, Вайсс вздрогнула. Конечно, она уже видела смерти людей, однако иррациональный страх всё равно оставался.

— Быть не может…

***</p>

— Дима, Димочка, Димулька, Диман, я тебя, бл*ть, ненавижу и хочу убить на*уй!

— Ну-ну, Николас, не стоит так горячиться. Ты сам согласился на эту работу за достаточно кругленькую сумму, поэтому мне непонятная твоя нецензурная лексика.

— Криэйтор!

— Что такое, мистер Николас Бранвен? Если что, у меня нет вакансий для аниматора.

— Ах ты мелкий засранец! Виллоу расплакалась из-за твоего шоу, а я как бы человек ранимый!

— И хорошо. Ей стоит выпустить через слёзы всю свою горечь и сожаление об утрате отца — последнего человека, что поддерживал её.